Страница 43 из 53
– А у меня есть выбор? – ответила она.
– Твоё лицо так же хмуро, как и небо.
Нагнавший Жанну Тарр сбавил шаг, чтобы идти в ногу с девушкой.
– Странно, да? – съязвила Жанна. – Особенно после того, что я пережила после звонка из клиники.
– Ну, переборщили с температурой, – развёл руками Тарр. – Кто ж знал, что он такой слабак.
– Ещё и влили внутрь прилично алкоголя.
– Я не пил!
– Потому, наверно, и на ногах. И вообще, – Жанна завелась не на шутку, – сначала был мордобой у дверей ресторана и на виду у прессы, затем тот случай в парке с моим рюкзаком. Теперь ещё это. Знаешь, ты будто магнитом притягиваешь к себе и тем, кто рядом, всё самое скандальное и негативное. До того, как ты переступил порог моей квартиры, самое отвратительное, что со мной случалось, это криво выщипанные брови.
– Ого. За всю жизнь у меня только один раз умудрились ус выдернуть, и это было очень больно. Каково же тогда бровям? Впрочем, – Тарр деловито повёл бровями, – за тот ус негодяй расплатился своей шевелюрой. С тех пор у него на лысине и сорняк не растёт.
Жанна наклонилась и подняла с асфальта поломанную ветку дерева: длинную и почти без сучков.
– Послушай, Шон, сегодня воскресенье. Роксанна приезжает во вторник. – Замахнувшись, словно била по тряпичному огородному пугалу, девушка треснула палкой по невысокому заборчику, отделявшему тротуар от небольшой дубовой рощи. – Давай уж как-нибудь дотерпим до её возвращения. Без новых выходок, без вызова скорой и полиции. Просто спокойно и без нервов. Договорились?
И снова – бац палкой. На этот раз по скамейке. А потом ещё замах и ещё. По заборчику, по урне и снова по оградке. Бац, хряц, бац... стук! Странный гулкий звук. Неужели мимо?
Жанна повернула голову. Удар пришёлся не на забор и даже не на мусорный бак. Нет. Ветка замерла на другой такой же ветке, ловко подставленной под атаку и атаку выдержавшей. И другим своим концом та ветка лежала в руке Тарра и зажата была так, что захочешь – не отберёшь.
– Не мешай, – Жанна буркнула недовольно.
– А злость тебе идёт.
– Не мешай, иначе этой палкой сейчас и тебе достанется.
– Попадёшь хоть?
Нет, он издевается?
Впервые Жанна взглянула на незваного гостя, приносящего одни неприятности, серьёзно. Нет, определенно в этом нахальном взгляде чёрных глаз что-то есть. Что-то по-настоящему дикое, даже сумасшедшее, утаскивающее в омут или… чёрное-чёрное болото, за которым, возможно, начинался иной мир с иными правилами.
Что ж, вызов принят! И Жанна, перепрыгнув через заборчик на поляну, усеянную клевером, встала недалеко от высокого старого дуба, прижала к груди палку, словно остро наточенную шпагу, и громко произнесла:
– Готов?
Перемахнуть через заборчик следом Тарру труда не составило. Раз – и готово, и соперники встали лицом к лицу: она – улыбаясь мстительно; а он – нагло и довольно.
– Правильно, ваше чернейшество, – завораживающий шёпот Лаарга послышался прямо над ухом. – Пробежки и способность выдержать высокие температуры – ничто; вот владение мечом – это наше всё. Проверим бабёшку на последний навык и сматываемся отсюда. Не забывайте, что турнир уже совсем на носу.
– Захлопни пасть и смотри, – едва слышно процедил дракон, прикидывая, с какой стороны ждать первого удара.
– Вы только дамочку не покалечьте, – волновался висевший верёвочкой Лаарг. – А то плакали планы ваши и вашего уважаемого папеньки.
– Покалечить? – хмыкнул Тарр. – Да эта палка даже не заточена.
– Так-то и доспехов ни на вас, ни на девице нет.
– Это ты к чему?
– Ну, если уж выводить на арену гнусных двуногих, то пусть они хоть будут при всех конечностях и без синяков.
– Нет времени считать конечности, Лаарг. Папенька учил, что тех должно быть парное число. А две или десять, разницы никакой.
– Эй! – окрикнула Тарра Жанна. – Долго будешь стоять столбом и губами шевелить? Я жду уже около минуты, когда ты, наконец, решишься сделать первый выпад. Или слабо?
Дракона дразнить никому было непозволительно! Даже той, ради которой сам дракон не так давно решился на многокилометровку и под жаркий пар терпел позорные хлестанья веником. И Тарр, устрашения ради, рассёк пару раз воздух палкой. Получилось настолько эффектно и убедительно, что даже Тарр испугался.
Выпад вперёд – палки скрестились. Удар за ударом – треск стоял такой, что птицы взметнулись с ветвей дуба и перелетели подальше, откуда можно было спокойно и без страха наблюдать за спонтанно организованным сражением.
Раскрасневшийся Тарр пошёл в атаку. Одна за другой, одна за другой – те сыпались на девушку, словно конфетти в рождественскую ночь. Но все разы Жанна была наготове и умело, молниеносно и даже грациозно отразила все удары. Тоненькая и хрупкая, она ловко уворачивалась, и тыкнуть её палкой хоть в бок, хоть в область лопаток оказалось намного сложнее, чем Тарр представлял себе изначально.
Ещё удар и ещё один – с обеих палок уже почти искры сыпались, но поединок не прекращался.
– Почему она не нападает? – паниковал Лаарг. – Сколько это может продолжаться? Бой никогда не бывает зрелищным, если рыцарь не пытается поразить дракона!
– Не знаю, – едва разжимая губы, цедил Тарр. – Может, я её недостаточно разозлил?
– Так разозлите же, ваше чернейшество! Победа будет вашей только в том случае, если баба-рыцарь начнёт атаковать. Публика должна увидеть настоящее противостояние, а не скучное бегание из одной стороны в другую.
Тарр не спорил.
«Нападай же. Ну!» – нетерпеливо кричал он про себя, но его мыслей девушка не слышала. Она измоталась уже окончательно, но не сдавалась и продолжала отбиваться из последних сил.
– Укусите её! – возбужденно шептал Лаарг.
– Как? Она проткнёт меня насквозь. Тут же нет Табеты, чтобы залить в меня лягушачьего яда и воскресить.
– Всё равно кусайте! Надо превратить цветочек в разъярённую львицу.
– Ох… Иногда мне кажется, что лучше бы я сидел на Утёсе и никуда не совался.
– Давайте! Вот сейчас удобный момент! Разворот через левое плечо, иии... кусь! Да не жёлудь, а плечо!
Тарр выплюнул всё, что попало в рот, включая гусеницу, и со всей силы жахнул палкой по палке Жанны, намереваясь выбить ту из хрупких рук, но девушка ловко отскочила в сторону, и удар пришёлся на розовый куст. Тарр тряхнул головой, сбрасывая с волос ароматные лепестки, топнул ногой и начал очередную атаку.
– Влево, влево, – командовал Лаарг. – Раскройте пасть. Пардон... рот. Приготовьтесь кусать! Кусайте!
Клац – зубы сомкнулись, на языке почувствовалась мошка.
– Да что ж такое? – не унимался Лаарг. – В плечо не получилось, в руку – тоже. Сделайте ход конём...
– Галопом вокруг неё проскакать, что ли?
– Ох, тяжко с вами... Не галопом, а попробуйте сделать вид, что отступаете, а сами неожиданно атакуйте с разворота. Девица уже хорошо выдохлась, и, если замешкается, вы её в аккурат за щёку цапнете. Вот она разозлится! И как даст!
– Попробую. Но если и это не поможет, то я пас.
Снова скрестились палки, снова затрещали, пугая всех птиц в округе. Снова Тарр провёл ряд подсечек, затем ловко развернулся, занося палку в роковом ударе, но вместо удара резко качнулся вперёд и... вместо щеки впился зубами в губы соперницы.
Те были горячими, как пар, выходящий из ноздрей разъярённого дракона; мягкими, как гигантский стог сена, на который Тарр любил плюхаться с высоты; сладкими, как целая бочка ежевичной настойки, вылаканная под начало сенокоса у зазевавшегося деревенского мужика. Тарр и не знал, что губы могут быть такими. Розовые и бархатные, как лепестки роскошной розы, они не отпускали. Хотелось расправить крылья и взмыть к небесам, но... неистово забарабанившие по груди кулачки те крылья сразу обломали, вернули дракона с небес на землю, оттолкнули от себя, ещё и пощёчину залепили громкую и болючую. А Лаарг-то был прав!
– Нахал! – выплюнула Жанна.
– Погоди, – начал оправдываться Тарр. – Всё должно было быть совсем не так.