Живи, бунтовщик! Встретиться вновь

 -Всё началось с Гризеля Первого, основателя ныне правящей династии Роливингов. Он был простым крестьянином, занимающимся изготовлением домашней утвари из глины, по-простому – горшечником. В те времена, а именно сотню лет назад, на территории Грациля царил хаос и раздробленность. Множество деревень, находившиеся здесь, по несколько раз в год переходили из рук одного феодала к другому. Естественно, крестьяне негодовали: злаки на полях не успевали вырасти, как какой-нибудь дворянин обязательно обирал их до нитки. Для них это были голодные, наполненные отчаянием годы. Все бы так и длилось до сих пор, если бы деревеньку Жито, где рос и жил Гризел, не посетил один странник. В преданиях нет ни его имени, ни даже описания его внешности, лишь упоминание, что от одного его взгляда человек начинал трястись как цветы вишни во время урагана. И вот однажды, когда Гризел сидел и жаловался своему соседу на поборы местных феодалов, странник жестоко высмеял его слова. Из-за чего в забегаловке, где они сидели, началась драка. Будущий король получил чувствительный пинок от путника и пару слов в напутствие, которые звучали примерно так: «Если у тебя есть время и силы рассуждать о своём жалком положении, то почему ты не пытаешься изменить его, сопляк?»

 О, уважаю мужика. Если как-нибудь встретимся, то обязательно пожму ему руку.

 -На что Гризел ответил, - продолжал Киллер, - что у него нет силы, способной уничтожить местных феодалов, ведь он просто горшечник. Тогда-то странник и произнёс фразу, выбитую на спинке королевского трона, которую можно прочесть там и по сей день: «У тебя нет силы? Тогда я дам её тебе. Всё равно мне сейчас скучно и некуда идти. Будет интересно, как далеко ты зайдёшь в своём желании жить хорошо». Объединившись, эти двое смогли поднять крестьянский люд на восстание и устранить местных дворян, раздирающих их землю на куски каждый год. Говорят, тогда пролилось множество крови аристократов, а третье сословие почти не пострадало, так хорошо умел руководить ополчением странник. В итоге Гризел стал королём, а путник, которому предлагали этот титул и пред которым простой народ начал преклоняться, просто растворился в лучах заходящего солнца на огромном просторе дорог, проложенных по всему миру. Говорят, что некоторые люди до сих пор верят, что тот мужчина не был обыкновенным человеком, что сам яростный бог воды Нурий сошёл с небес, видя страдания людей Грациля… Так давайте же, дорогой барон, - восторженно воскликнул монах, подловив момент и схватив Аскеля за руки, - давайте выпьем за этого странника, что без всякой платы помог создать наш чудесный Грациль!

 Всё, Киллер увидел его ладони. Хитрец… Он что? И правда, собрался выпить вина в честь какого-то странника? Дьярлинг, меняю своё мнение. Это уже не детский сад, а ясли. Идиот!

 Пришлось вновь специально отслеживать атмосферу вокруг короля. Похоже на этом пикнике будет только угроза моему душевному спокойствию, да и то исходит она от нашей же компании. Я вскочил с места, кинул кеди «Сиди здесь» и умчался наводить порядок.

 -…выпьем ещё, барон-какой-то-там! – лысый успел-таки договорить следующую после первого кубка фразу. – О, Кау! Чего стоишь? Присоединяйся!

 Я молча схватил его за шкирку и потащил в сторону от людей. Ему нужно нацепить такой же ошейник, какой остался на Мунэ после тюрьмы. Пацан его шарфиками прикрывает, но так таскать их всех будет удобнее. Детский сад на цепи – сокровенная мечта извращенца. Если бы не знал, как всё это будет выглядеть со стороны, то точно бы выдал каждому по ошейнику… а Киллеру ещё и намордник.

 -Кау, ты чего? Поставь меня на место! Давай лучше выпьем, а потом пойдём к девчонкам! Хочешь, мелкую подастаём и белобрысому чего-нибудь подсыпим? Хочешь, а?.. – что-то подобное верещал послушник, пока я искал свободное от людей место.

 Благо, этот придурок не сопротивлялся, а то в противном случае я бы не смог его так просто успокоить и пришлось бы слегка покалечить тело лысого. Больно он уж сильный, когда напьётся. Поставив его на ноги и дождавшись, когда монах снова начнёт говорить, я аккуратно и легонечко врезал ему в живот. Выпитое вино сразу же полилось обратно. «Демоны, и сколько мне ещё придётся с ними нянчиться?» - подумал я, стоя над согнувшемся пополам монахом, очищающим свой захламлённый желудок. Ещё два дня… Целых два дня! А потом Хёски умчится в свой любимый Наардин, я обязательно провожу Киллера до монастыря Милостивого Эрия, где тот осядет и будет пожирать все скудные монашеские запасы. Шо, скорее всего, выйдет замуж за сопляка и станет первой в истории Грациля королевой-воровкой, и только мелкий пацан останется со мной. Поскорей бы.

 -А, спасибо, Кау, - смог наконец-то пробормотать послушник, оправившись от последствий удара.

 -Ага. Идём обратно.

 К счастью, хотя мы и ушли достаточно далеко, в отличие от моего спутника, я прекрасно ориентируюсь на местности. Думаю, у Киллера тоже могла бы быть такая способность, если бы не его плохая память, умудряющаяся за минуту потерять все то, что в принципе не возможно.    

 -И ты не спросишь, есть ли родинка на ладонях у Аскеля? – произнёс Киллер после минуты молчания.

 -Не интересно, - ответил я.

 -Да? Тогда ты, и впрямь, Монстр, Кау.

 И почему человека называют монстром только потому, что его мировоззрение отличается от других? Мне этого никогда не понять. Сколько угодно мне могут кричать, что я самое страшное чудовище, которое можно встретить на дорогах мира, я всё равно буду ощущать себя обычным человеком. Живые – странные. Ведь сколько разумных – столько и мировоззрений. Может в таком случае люди и есть самые страшные монстры из ныне живущих?