Страница 83 из 126
- Это не просто так, - вдруг прошептала Нессанда, - через неделю после возвращения Алена… - Она недоговорила, оглянулась на Виктору. Девочка хотела добавить «и после исчезновения Шиндо», но травница запретила упоминать это при остальных.
Однако старуха поняла кочевницу без слов, медленно, с трудом поднялась, решительно оглянулась на Тайсанда, Риту, и заявила:
- Если Валентин собирает всех, значит, он, наконец, решился что-то сделать. Идем на площадь, - теперь старуха повернулась к Вите, которая предпочитала не посещать сборища с тех пор, как ее живот стал сильно выпирать, - все вместе. – Отказаться или спорить было бессмысленно, Виктора ясно дала это понять своим строгим взглядом и суровым выражением лица.
На улице Тайсанд подал жене руку и медленным, размеренным шагом двинулся рядом с ней, чтобы, в случае чего, помочь. Виктору же поддерживала Рита, а Несса безуспешно пыталась загнать обратно в амбар нервного Нико, которому лучше было не показываться на глаза Валентину. Пес не слушался, прыгал вокруг хозяев, будто пытался что-то им сказать.
День выдался серым, хмурым. Слабый мерзкий ветер со свистом проносился у ног, поднимая в воздух клубы сухой грязи и пыли. От нее щипало в глазах и хотелось чихать. Тяжелое небо клонилось к земле, не в силах выдержать вес грузных туч, что вот-вот готовились загреметь, почернеть до цвета копоти и обернуться громкой оглушающей грозой. Природа прибывала в глубокой тревоге, и доносящиеся со стороны площади взволнованные крики поселенцев окунали мир в еще большее смятение.
Проходя мимо дома Алена, Нико вдруг оскалился, зарычал, затрясся. Потом, нервно дернувшись, со всех ног бросился к зданию, принялся прыгать на калитку, пытаясь попасть на двор.
Нессанда побежала за псом, чтобы успокоить его и все-таки затащить обратно на двор, а остальные двинулись дальше. Девочка, в случае чего, могла легко их догнать.
На площади у дома Валентина собралась вся деревня. Главе поселения пришлось вытащить на улицу ящик, чтобы встать на него и стать видимым для людей в самых дальних рядах толпы. Подняв руки и выставив их вперед, мужчина пытался успокоить ропщущих односельчан.
- Проклятье, Валентин! – загудела Виктора, приблизившись к толпе. Люди тут же замолчали, расступились, пропуская старуху вперед. Все глядели на травницу с надеждой - уж есле кто и знает, что происходит, то она, – нужно было собрать нас еще когда вернули изуродованное тело твоего сына!
- Мой сын тут не причем. – Строго отозвался глава деревни. Молчание поселенцев, которого он так долго добивался, пришлось не к месту. Лучше бы старуха говорила, перекрикивая толпу, тогда ее обвинения растворились бы во всеобщем волнении.
- Твой сын, конечно, не причем. А вот его труп может еще как быть причем! – парировала травница, и односельчане принялись податливо и суетливо ей поддакивать. – И где Грег с Виталией? – оглядываясь по сторонам, продолжила старуха, - их чудом вернувшийся сын не помнит никого, кроме родителей. В этой истории тоже что-то нечисто!
Толпа тут же загудела, воздух завибрировал из-за десятка беспокойных дрожащих голосов. Поселенцы взволновано принялись выискивать родителей Алена на площади, но те будто растворились в воздухе. Никто не видел их сегодня. Пастух, которого отправили созывать деревенских жителей, признался, что так и не смог дозваться до Грега и Виталии, а калитка на их двор была закрыта.
Вдруг позади нервного и испуганного люда раздался громкий, высокий оклик:
- Эй! – толпа внезапно замолкла. Уж больно оглушительным, тревожным был тот звук.
Обернувшись, люди увидели перед собой бледную от ужаса Нессанду. В ее голубых глазах искрилось отчаянье. Еле шевеля губами, словно на крик ушли все силы, кочевница прошептала:
- Виталию и Грега убили…
Люди замерли, застыли, затаив дыхание. Женщины, испуганно взвизгнув, прикрыли рты ладонями. Мужчины на мгновение впали в ступор, а потом, тяжело переглянувшись, заторопились к дому Грега.
Тайсанд последовал за всеми, но, проходя мимо сестры, остановился, укладывая руку ей на плечо.
- Я перелезла через забор, дверь дома была открыта… - залепетала она чуть слышно, - а там… - голос вздрогнул, ужас воспоминания сковал все тело, не позволяя закончить.
- Все хорошо, - быстро отозвался брат. – Побудь здесь. – Прибавил он, - я разберусь.
Когда сестра, примкнув к Викторе, осталась на площади, Тайсанд заторопился вслед за остальными мужчинами.
Теперь калитка на двор была открыта, видимо, Нессанда отперла ее, когда выбегала из жилища друга. По террасе у дома беспокойно сновал туда-сюда Нико, и внимательно обнюхивал все вокруг. Увидев хозяина, пес прижал уши к голове и замахал хвостом. Впрочем, по всему его телу проходила мелкая дрожь. Запах смерти вызывал страх и омерзение у любого живого существа.
Поселенцы собрались кто в доме, кто у входа. Не все могли вынести кошмарное зрелище, что развернулось в коридоре за входной дверью. Некоторым от этого вида подурнело, некоторых вырвало, чуть они успели выбежать из жилища Грега и Виталии.
Внутри дома весь пол залила темная, вязкая кровь. В воздухе пахло ею, гниением и страхом. В центре комнаты, на полу лежали мертвые родители Алена. Их глаза, раскрытые в предсмертном ужасе, тупо глядели на вошедших односельчан. Кожа посинела, покрылась фиолетовыми пятнами. Глубокие и широкие раны испещрили их тела. Животы были пронзены насквозь, так что наружу вылезли поврежденные внутренности. Шеи перерезаны до кости. Руки искромсаны в мясо.
Чуть увидев изуродованных мертвецов, Тайсанд почувствовал, как к горлу подступает рвота, но юноша сумел сдержать себя. Он не представлял, каким оружием воспользовался убийца, но одно было точно: кто-то не просто лишил Грега и Виталию жизни, а измывался над ними, возможно, еще когда те были живы...