Страница 93 из 98
- Прекрати, Глеб! И не калекой, а инвалидом! Понял? – строго поправил несдержанного подростка Сапрыкин, отталкивая его от Ларинова.
- Ну, инвалидом! Всё одно! – не мог успокоиться Кляп, раскрасневшийся от гнева.
- Сядь, Глеб! – подтолкнул молодой следователь расшумевшегося Кляпова к его парте и устало продолжил: – Да, Давид был на стройке! Но это не он столкнул Пятёркина.
- Не он? А кто же? – стали все в классе наперебой спрашивать друг друга. Один только Сергей Листов молча сидел, понурив голову.
- С самого начала наш участковый старший сержант Греков сказал, что это был несчастный случай, - громко произнесла Мария Ивановна.
- Верно! Никто насильно не заставлял потерпевшего залезать на мокрый подоконник. К тому же у него была вывихнута нога…
- Ну, я же не знал, что у него была вывихнута нога. Я же не знал! – нервно бормотал себе под нос Давид, возвращаясь на свое место.
- Да, какая разница! – вдруг закричала взволнованная Наталья Листова, стоя у парты и указывая рукой на своего расстроенного соседа. – Он хотел, хотел, чтобы Максим свалился и… Даже если он этого и не делал, он желал этого больше всего на свете. Он всё время говорил, что Максим «заслуживает большего».
- Успокойся, Наташа! Листова, сядь на место! – возмутилась классная руководительница, с негодованием глядя на взволнованную ученицу. – Мы не на суде, в конце концов!
- А я больше не хочу и не буду с ним сидеть! Да, лучше бы он сам свалился! – и Наталья Листова, подхватив свою сумку, пересела за парту на другой ряд.
- Наташа! – вскочил снова Давид, не понимая, что происходит. – Наташа!
- Правильно, Натаха! Молодец! – поддержал одноклассницу Кляпов. – Не хрен с этим козлом за одной партой сидеть!
- Кляпов! – негодовала Мария Ивановна, чувствуя, что ситуация в классе выходит из-под её контроля.
Тем временем, расстроенный Давид Ларинов умоляюще посмотрел в сторону оттолкнувшей его девочки, затем на свою сестру. От волнения и негодования его очки запотели, а по щекам покатились слезы. Эмма стояла молча, пряча свои глаза от стыда. Лишенный поддержки дорогого ему человека и собственной сестры, Давид воспользовался минутной паузой и быстро проскочил к окну. Не обращая внимания на оклики его ошеломленных одноклассников, он ловко взобрался на подоконник и открыл настежь окно. В класс подуло осенней прохладой.
- Давид! Нет! – закричала взволнованная Эмма Ларинова и бросилась к окну. – Не смей!
Потрясенная неожиданным поступком брата, девочка схватила обеими руками его за ноги и крепко прижала их к себе. Пока все ребята во главе с Никитой Сапрыкиным бежали ей на помощь, Давид опустил руки и посмотрел вниз. Затем он наклонился и, потеряв равновесие, пошатнулся и вывалился прямо в окно. Однако упасть ему не удалось. Цепкие руки его старшей сестры крепко держали его ноги. Рыжие волосы девочки, словно флаг, развевались в окне по ветру. Вдруг тело Давида перевесило и стало тяжелеть, ноги Эммы оторвались от пола. Казалось еще мгновение, и брат с сестрой упадут вдвоем со второго этажа школы на глазах всего 7 «А».
Весь класс оцепенел от ужаса. Словно парализованные, ребята завороженно следили за происходившим. Трагедия казалась неотвратимой. Однако вовремя подоспевшие Тимур Дагов и Никита Сапрыкин успели подхватить Ларинову, а затем затащить обратно её обезумевшего брата.
Несколько минут потрясенная Мария Ивановна не могла прийти в себя. Но, как только все оказались в безопасности, она молча взяла свой мобильный и набрала номер скорой помощи. Тем временем все ученики, шокированные, не отрывали осуждающих взглядов от Лариновых. Шокированная не менее остальных, Эмма с трудом разжала свои руки, пытаясь высвободить своего брата. Сильно перепугавшись за него, она уже не могла сдерживать свои эмоции. Слезы градом покатились по её раскрасневшимся щекам. Её спутавшиеся рыжие волосы шелковым покрывалом укрывали её лицо.
Тем временем Давид сидел на полу у окна и глядел отрешенным взглядом в потолок. Выглядел он умиротворенно, без каких либо признаков волнения. Его спасители – усталые Никита Сапрыкин и Тимур Дагов прислонились к подоконнику, переводя дыхание. Вскоре вокруг них собрались взволнованные ребята. А девочки, вскочив со своих мест, испугано смотрели то на обезумевшего Давида, то на его расстроенную сестру.
Сергей Листов, стоявший совсем рядом с Эммой Лариновой, смотрел на неё с искренним сожалением, поражаясь и одновременно восхищаясь её безграничной сестринской любовью, сочувствуя её невыносимой боли. Затем он перевел взгляд на её брата. Давид, постепенно приходя в себя после шока, начал нервно дергать головой и дрожать всем телом, словно ему было холодно.
«Осторожно, дети в клетке!» - подумал Сергей про себя, невольно качая головой.
Между тем, расстроенный не меньше остальных, Семён Жигода подъехал на своей коляске к измученному и издерганному Давиду Ларинову. Молча, почти по-отечески он провел своей сильной рукой по его взлохмаченным волосам, пытаясь его успокоить. Остальные вместе с Марией Ивановной негласно солидарно хранили молчание, опасаясь сказать лишнее и тем самым еще больше спровоцировать обезумевшего ученика. Даже болтун и балагур Глеб Кляпов притих, осознавая всю тяжесть этого напряженного момента.