Страница 7 из 94
Марта посмотрела на племянницу и, вздохнув, перевела взгляд на дорогу.
– Могла бы просто попросить ключи от машины.
– Я не боюсь холода, – поспешно возразила Мария. – И я не хотела мешать твоему увлекательному разговору.
Марта снова вздохнула.
– Мирослав сделал мне предложение.
– По телефону?!
Сам факт предложения как раз удивления не вызывал. Директор местной библиотеки влюбился в Марту лет пять назад, когда она, тогда еще жительница Нижнего Новгорода, приехала читать доклад по технологии обслуживания индивидуальных информационных запросов – или что-то вроде того. Мирослав весь день не мог отвести взгляд от изумрудных глаз молодой научной сотрудницы, а вечером, провожая ее на поезд, предложил должность заместителя директора библиотеки. Через пару дней Марта уже осматривала свой новый кабинет.
– Это была его третья – и последняя – попытка. Он звонил из аэропорта.
Некоторое время Мария вглядывалась в тетино лицо, пытаясь различить хотя бы тень сожаления, но Марта спокойно смотрела вперед, чуть щурясь, когда солнце падало ей в глаза.
– И почему ты не согласилась? – осторожно спросила Мария.
– Я считаю, что предложение – не повод выходить замуж, – грустно улыбнулась тетя.
В этом «новая» Марта напоминала «старую», времен Нижнего Новгорода: они обе никогда не позволяли собой манипулировать – в отличие от племянницы. Мария расстроено уставилась в окно – и в тот же миг расплылась в улыбке:
– Папа приехал!
Этот рабочий кабинет Марта ласково называла детской. Стоило открыть дверь, и взгляд упирался в стену, каждый сантиметр которой был заставлен книгами. Потом внимание привлекал широкий дубовый стол и уютное, протертое на подлокотниках, кресло. В последнюю очередь на глаза попадались диван и небольшой шкаф в противоположном углу детской.
Мария навались на шкаф плечом – дверца поддалась и закрылась. Удивительно, но в этот шкаф вместилась почти все вещи, которые обычно усыпали комнату. Теперь детская опять напоминала кабинет. Если не считать творческого бардака на столе и маленького рыжего медвежонка в изголовье кровати – подарок папы.
Мама могла влюбиться только в такого человека – удачный бизнесмен с крепкими нервами и стальной хваткой, который приехал из командировки в Москву, где можно купить, что угодно, и привез дочке «самого красивого плюшевого медвежонка на свете». Он был уверен, этот подарок – сама Мария в игрушечном воплощении: такой же маленький, милый и беззащитный комочек. Родителям всегда трудно смириться, что их дети выросли.
Сегодня во время шахматной партии отец долго собирался духом, прежде чем беспечно спросил:
– И как зовут твоего парня?
За час до этого они вынесли на крышу складные пластиковые стулья и картонный ящик. На ящике, перевернутом вверх дном, свободно разместились игральная доска, а также тарелка с пирожками, термос с земляничным чаем и чашки.
Мария уверенно ворвалась в игру – со смелыми идеями и хитрыми ловушками, но вскоре азарт угас, и к концу первого часа она проворонила ладью.
– У нас с тобой идеальное сочетание: ты – мозг, я – эмоции, – сказала она в качестве оправдания, рассеянно глядя на доску.
И вот тогда папа задал свой каверзный вопрос о парне.
– Ты все время думаешь о ком-то, – пояснил отец. – А мне тоже когда-то было семнадцать – потому я знаю, что означает этот взгляд.
Мария откусила кусочек окоченевшего пирожка и смахнула с колена крошки. Голуби набросились на них с яростным воркованием.
– Ладно, – скрывать ей все равно было нечего. – Я действительно думала о парне. Но у нас с ним не сочетание, а скорее, вычитание. Мы общались всего три раза, и, на самом деле, общением назвать это крайне сложно, – Мария сделала паузу – на случай, если ответ засчитается, но папа, напротив, с интересом ждал продолжения, – его зовут Вадим. Он учится со мной в одном классе. И ездит на мотоцикле, – на этом ее информированность иссякла.
– Возможно, в нем есть что-то особенное, – подсказал папа.
Мария посмотрела на отца в упор.
– Вряд ли.
– Он красивый?
– Не обратила внимания.
Несколько секунд они молча испытывали друг друга взглядами. Потом папа безапелляционным движением поменял ее ферзя на свою ладью.
– Ничья, – и в уголках его глаз появились тонкие «улыбчивые» морщинки.
* * *
Воровато оглядываясь, Вадим постучал в приоткрытую дверь секретариата.
– Да… Войдите… – раздалось вперемешку с клацаньем по клавиатуре.
Вадим выставил в дверную щель руку с букетом алых тюльпанов, дождался, когда стихнет клацанье – и только тогда вошел в кабинет.
– Данилов! – заулыбалась молоденькая секретарша, пытаясь скрыть кривые зубы.