Страница 53 из 94
Мария барабанила пальцами по подоконнику, дожидаясь, когда в трубке зазвучит голос сестры.
– Это и есть твой план? – после изматывающей паузы спросила Анечка. – Странный. Безнадежный. Мне нравится!
– Вот и отлично, – сухо согласилась Мария. – Теперь дело за тобой. Объясни ситуацию маме, только, пожалуйста, как-нибудь завуалировано… – Она обернулась – и врезалась взглядом в декольте, плавно переходящее в мини-юбку. – Все. Мне пора.
Спланировав между рядами, Ева опустилась на свое место, потом выудила из сумки пилочку и взмахнула ей так плавно, словно собиралась извлечь из ногтя музыку.
Отодвинув стул, Мария села напротив.
– Скажи мне адрес Вадима. Пожалуйста.
Блондинка молча продолжила полировать коготки.
– Это очень простая просьба! – возмутилась Мария.
Никакой реакции.
Мария сжала кулаки, но не сдвинулась с места.
Потребуется чуть больше терпения. Никто и не обещал, что будет легко. Просто нужно немного расслабиться, немного сосредоточиться и, наконец, использовать свою гениальную голову по назначению.
Мария несколько секунд наблюдала за порхающей пилочкой, пытаясь найти аргументы поубедительнее, пока не осознала: самым убедительным аргументом была правда.
– Вадим исчез.
Пилочка замерла, но уже через мгновение продолжила движение. Мария впилась взглядом в безмятежное лицо соперницы, пытаясь найти хотя бы намек на растерянность.
– Он пропал больше суток назад!
Ева скользнула по Марии взглядом.
– Если Вадим тебе не звонит, это не значит, что он пропал.
– Вообще-то, значит!
Глупая, эгоистичная блондинка! Ослепленная ревностью настолько, что не видит очевидного: Вадим пропал! А в ее голове будто заклинило: ненавидеть Соловьеву, ненавидеть Соловьеву, ненавидеть Соловьеву… А почему? Да потому, что длинноножка все еще влюблена Вадима!
Мария взяла со стола первую попавшуюся тетрадь и вырвала из середины чистый лист.
– Я понимаю, что мы находимся по разные стороны баррикады. Но, думаю, в глубине души ты тоже хочешь знать, что с ним все в порядке, – она протянула Еве ручку. – Пиши.
Блондинка несколько секунд колебалась, потом взяла ручку и размашистым почерком набросала адрес. Невероятно! Похоже, в этот момент, как минимум, с десяток раков добрались до горы и дружно свистнули.
Звонок на урок прозвучал, как марш победителя.
Казалось, она выдохнула, только когда вошла в двери вокзала.
Метель всю дорогу с такой силой метала в лицо жесткие снежинки, что на открытых участках приходилось разворачиваться и идти спиной вперед – а это сильно затрудняло и без того непростой переход по глубокому снегу. К концу пути Марии стало казаться, что она возвращается домой после двухчасовой тренировки.
Помянешь черта…
Она сбросила капюшон и поднесла телефон к уху.
– Здравствуй, Антон! Чтобы ты ни хотел сказать, напоминаю: у меня выходной, – Мария остановилась возле ступенек, ведущих на второй этаж, и принялась свободной рукой стряхивать с куртки снег.
– Я в курсе. Но это не отменяет твоего наказания.
Мария несколько секунд соображала, что он имеет в виду.
– А ты злопамятный! – весело констатировала она. – Нет.
– Почему нет? Я еще ничего не предложил.
– Потому что в любом случае – нет. Я почти сорок минут боролась с настоящим снежным штормом. Я заслужила отдых!
– Господи! Ты ноешь, как девчонка! – раздраженно ответил Антон. – Я не собираюсь с тобой торговаться. Сегодня в пять ты должна быть возле спортивного комплекса, – в его голосе скользнули усталые нотки. – Это не обсуждается, – он сделал паузу. – И это не тренировка.
Мария удивленно посмотрела на телефон и спрятала его в карман куртки.
Не тренировка? Чтобы придумать наказание пострашнее, Антон не поленился задействовать воображение? Без разницы. Если случится чудо, через полчаса приедет Вадим – и тогда все остальное перестанет для нее существовать.
Еще каких-то тридцать минут – и кошмар может прекратиться. Вадим сойдет на перрон, чуть уставший, но счастливый. Он не будет знать, что Мария ждет его здесь, на вокзале, хотя, наверняка, почувствует это. Или просто, на всякий случай, оглянется – и увидит ее, изо всех сил машущую руками с высоты второго этажа. Может быть, даже не сразу поймет, кто это, – силуэт размыт отражениями людей, поездов, снега и пепельных облаков, но уловит знакомое очертание, особую плавность – или резкость – движений, и бросится ей навстречу.
Скоро приедет поезд. Вернет Вадима. Сейчас вагоны отсчитывают жалкие остатки расставания… Мария села на ступеньки, достала из сумки карандаш и тетрадь и стала торопливо записывать пришедшие на ум строчки.
Поезд бусинкой по леске,
По дороге выжженной.
Я такая, я принцесска
В этой сказке жизненной.
Мне ее кричали птицы,
Чудаки вассальные.
И о ней просили лица,
Тихие, вокзальные.
По какой-то там примете
Жутко получается:
Что душа со всем на свете
Снова разлучается.
Двести сорок километров!
В этом расстоянии
Поместились вера, ветры,
Небо, расставание.
Поезд бусинкою мчится —
Серое видение.