Страница 49 из 94
Стою под светопадом фонаря,
Распахиваю руки, словно душу.
Я больше не робею и не трушу
В последнюю декаду октября.
…Последняя декада октября.
Две наши тени увела дорога.
Мне больше не о чем просить у Бога
В последнюю декаду октября.
Эхо аккорда повисло в воздухе. Мария молчала, опустив голову.
Женя с Анечкой переглянулись.
– Мы понимаем, что это очень личное… и к тому же пришлось уговорить Анечку выкрасть твой блокнот со стихами… – Женя запнулся.
Младшая сестренка, смирно сидевшая на кресле, помахала рукой.
– Я в шоке, – констатировала Мария.
– Я вижу, что в шоке. Но в хорошем или плохом? – все еще неуверенно спросил Женя.
– В хорошем! В самом лучшем! У меня просто нет слов!
– А мне и не нужны слова, – Женя взял аккорд. – Достаточно твоей ошарашенной улыбки.
День рождения пролетел, как одно волшебное мгновение.
Поздно вечером, ближе к полуночи, Мария легла на кровать – так, чтобы видеть репродукцию, висящую на стене.
Клод Моне. «Мост в Черинг-Кросс».
Две тысячи квадратных сантиметров счастья.
Ее родители даже не подозревали, насколько угадали с подарком. Серо-голубые мазки волн – художественная трактовка цвета глаз Вадима. Чуть зелени – это вмешательство Марии. И немного солнца в холодной воде… Они еще не родились, а Моне уже перемешал на холсте их цвета – словно соединил две души.
Медленно, чтобы не спугнуть ощущение таинства, Мария повернула голову. После ухода гостей Марта отдраила квартиру так, что от праздника не осталось и следа – нигде, кроме этой комнаты. Чашки с недопитым чаем, фантики от конфет, ошметки лопнувших шариков до сих пор сохраняли атмосферу дня рождения, наделяли каждый предмет особенной, волшебной аурой. И когда раздалось журчание мобильного телефона, показалось, что после «алло!» должно прозвучать приветствие эльфа.
Мария поднесла трубку к уху и услышала чарующий голос:
– Здравствуй, именинница!
Такой вариант, несомненно, устраивал ее больше.
– Здравствуй! – Мария выключила лампу.
Теперь, в темноте, слушая, как шуршит гравий под его ногами, так просто было представить, что они вместе бредут к далекому деревенскому домику с оранжевым квадратом окна.
– Неужели между нами двести сорок километров?
– Почти, – его голос, насквозь пропитанный улыбкой, заставлял сердце пульсировать громче и чаще. – Скоро мой мобильный станет недоступным, но в деревне есть телефон. Я обязательно позвоню тебе завтра, перед уроками, – он сделал небольшую паузу и, словно пытаясь убедить их обоих, добавил: – А потом я вернусь. Это тоже будет очень скоро.
Окончания слов стали стираться. Мария с отчаянием посмотрела на телефон и сильнее прижала его к уху. Она больше не слышала его шагов. Возможно, Вадим шел по песку или траве, но темнота все еще объединяли их. И, если закрыть глаза, полностью погрузиться в его волнующий голос, можно было поверить, что он находится здесь, в этой комнате. Присел на край стала, руки в карманах, улыбается… А не идет по замерзшей проселочной дороге среди редких чернеющих деревенских хат, освещенных лишь безжизненным лунным светом.
Мария тряхнула головой.
– Твой торт оказался очень вкусным – особенно часть с белковым кремом, – почти весело сказала она.
– По… жди…
Мария изо всех сил прижала трубку к уху, как будто это могло усилить сигнал. «Нет-нет-нет-нет-нет! Не пропадай! Еще хотя бы пару слов, полминуты, пожалуйста!..»
В телефоне раздался какой-то шум, потом треск и снова зазвучал самый красивый голос на свете:
– Вот теперь мы можем поговорить.
Внезапно Мария поняла, что за звуки услышала, и так резко выпрямилась, что кровь ударила в виски.
– Пожалуйста! Я очень тебя прошу! Умоляю! Вернись на землю! Я не хочу, чтобы ты лазил по деревьям! Ночью! Неизвестно где!
Даже находясь рядом, она не умела его уговаривать, а как это сделать по телефону? Мария посмотрела на часы. Три минуты первого.
– Без двух минут двенадцать! Я все еще именинница. И у меня есть единственная праздничная просьба: сейчас же слезь с этого чертового дерева!
– Интересный у тебя способ просить… Но, в конце концов, это действительно твои законные две минуты, – его голос прервался и снова послышался треск. Потом – тишина.
Мария ждала.
Тишина тоже.
«Он шутит. Просто дурацкая шутка...»
Но секунды текли, и ничего не менялось.
– Только вернись – и я убью тебя, – пообещала она, чувствуя, что от волнения леденеют кончики пальцев.
– Когда я вернусь, ты точно не будешь думать о том, чтобы убить меня, – наверняка, улыбаясь, ответил Вадим, и Мария услышала, как он спрыгнул на землю. – Спокойной ночи, любимая!..
Последняя фраза, как подарок от кого-то свыше, прозвучала абсолютно четко. Никакие законы физики не помешали расслышать каждую драгоценную букву. Потому что – и теперь Мария была в этом уверена – все, происходящее на земле, подчиняется своим собственным законам, и миром действительно правит нечто великое и непостижимое – настоящая светлая бесконечная любовь.