Страница 43 из 94
Вадим скатил мотоцикл на обочину, а сам сел на сухую траву и, с трудом стянув шлем, обхватил голову руками. Его то знобило, то бросало в жар. Солнце скатилось с верхушек елей до земли прежде, чем Вадим смог снова продолжить путь. Мотоцикл завелся легко, словно и не было в нем неполадки.
Он прождал Еву у подъезда до двух часов ночи. Прислонился к дереву и сам не заметил, как прикорнул, зажав ладони под мышками. Проснулся Вадим вовсе не от гула мотора, и не от света фар, как должен был, а от тишины, в которой громко и беспомощно звучало неуверенно цоканье каблучков. Он не сразу понял, что видит. Помедлив, он вышел из тени под свет фонаря. Ева остановилась, не дойдя до него пары метров.
Она куталась в тонкий бежевый плащ, ее глаза влажно блестели, уши и нос горели от холода. Но самым заметным на этом незнакомом лице было красное припухшее пятно, которое растекалось по скуле.
– Что произошло? – ледяным тоном произнес Вадим. Он и так знал ответ.
Ева подняла подбородок.
– С лестницы упала, – с вызовом произнесла она.
Вадим еще несколько секунд вглядывался в ее лицо, потом резко развернулся и пошел к мотоциклу.
– Вадим, куда ты? Не надо!
Ева, скинув туфли, догнала его и схватила за локоть, Вадим легко вырвал руку.
– Голова всегда должна быть холодной, помнишь?! – Ева попыталась его обнять. – Остановись! Он случайно! Это больше не повториться!
– Это всегда повторяется.
Расцепив объятья, Вадим сел на мотоцикл, Ева заскочила на заднее сидение.
– Слезай! – скомандовал Вадим.
– Нет.
– Слезай сейчас же! – прикрикнул он.
Но Ева только сильнее в него вцепилась. Вадим завел двигатель.
Он знал, куда ехать.
Бросил мотоцикл, не доезжая металлических ворот и рванул к калитке. Будь его голова холодной, он бы подумал, что ехать ночью к Директору не имеет смысла – как прорваться через двухметровую ограду? А потом через дверь? К тому же, там могла быть собака... Но, возможно, кто-то свыше тоже хотел отомстить: калитка была приоткрыта, дверь – не заперта. А собаки не было. Схватив по дороге какой-то металлический прут, Вадим ворвался в дом – и замер. Его враг лежал на диване, раскинув руки, и громко храпел. На столе перед ним стояла пустая пузатая бутылка. В пепельнице, набитой окурками, все еще дымилась сигарета.
– Вадик, миленький, ну, не надо, ну, пожалуйста! – умоляюще шептала Ева ему на ухо. – Тебя же в тюрьму посадят!
Он успокоился, опустил прут.
– Пойдем, поговорим… – Ева за руку ласково тянула его к двери. – Мы вместе что-нибудь придумаем…
Вадим подчинился, дал увести себя из дома. Потом, сидя на диване в своем гараже, рядом с Евой, укутанной в плед, он все думал, его силой или слабостью это оказалось.
– Твой отец бил твою мать, поэтому ты считаешь, что это нормально. Но, Ив, ты же умная, ты красивая, не соглашайся на это! – говорил Вадим, наливая Еве из термоса уже четвертую чашку чая. – Это не мне, это тебе надо уезжать отсюда.