Страница 78 из 191
Алан (надеюсь, вы уже догадались, что это был именно он!) так вот, Алан
глухо вымолвил:
- Я хочу рассказать тебе. Все.
Я не заплакала. Я не сказала ничего. Лишь пожала равнодушно плечами – хочешь – говори, хочешь - молчи.
Он сел напротив меня.
Внимательно посмотрел.
Я наклонила голову вперед, и волосы упали занавесью, закрывая лоб и щеки.
И глаза. Я не хотела, чтоб он видел мои глаза. То, что они скрывают.
- У меня был выбор, - он выдавливал слова с трудом, словно утопающий, лишающийся драгоценного воздуха,- у меня был выбор: помочь тебе или сделать так, как я хотел. В угоду своему эгоизму. В угоду своим желаниям.
Я непонимающе уставилась на него, и перебила:
- И ты выбрал эгоизм.
Мне показалось, что он сейчас меня встряхнет, как следует, а то и несколько раз, пока вся ерунда не вытрясется из моей несчастной головы.
Его глаза блеснули двумя льдинками в ночи.
- Нет, я выбрал помощь.
Я передернула плечами и уставилась в пол.
Нельзя показать, что меня это задевает, что я взрываюсь от нетерпения, жажды узнать, что значит его загадочное поведение.
- Мне предложили сделку.
« Я даже знаю кто! - воскликнула я мысленно, - та же, что и мне»
- И она предложила либо она помогает, и я оставляю тебя, либо… ты остаешься без помощи.
- И ты согласился? – срывающимся голосом вопросила я.
- Друзья всегда могут рассчитывать на меня.
- Я ни о чем тебя не просила! – закричала я на него, не удержавшись.- Я сама могу за себя постоять, без дьявольских ритуалов, без твоей помощи, без вас всех, фиговые благодетели!
- Достали! – и выбежала из комнаты, хлопнув дверью.
Он даже не пытался меня остановить.
Я бегала туда – сюда по маленькой кухоньке, по кругу. Я размазывала слезы по щекам.
Боже, как я его ненавидела! Всем пылом страсти, всеми клетками души до самой последней. Неистово, безумно, испепеляюще.
Так же, как любила.
Скажите мне, как можно быть таким идиотом? И идиоткой?
Прошло где-то полчаса, и я более- менее успокоилась.
Открылась дверь, и Алан осторожно заглянул в комнату.
Я посмотрела на него нарочито безразлично.
Он подошел ко мне и остановился напротив меня.
- Ты ведь мне не веришь?- как-то по-детски спросил он – несчастно и наивно.
- А почему я тебе должна верить? Теперь?
- А если я поклянусь?- в его глазах появился зимний, хрустальный блеск. Опасный блеск.
- Это ничего не изменит,- твердо произнесла я, стараясь, чтобы голос не дрожал, а мои нервы тем временем свились в судорогах.
- А что мне сделать? – голос острый, как проволока.
Я пожимаю плечами.
Откуда я знаю?
Он внезапно быстро преодолел расстояние между нами. Я даже отшатнуться не успела.
Он обнял мое лицо ладонями и поцеловал меня.
Сердце задрожало.
Нежно, легко. Как невесомые крылья бабочки.
И в тоже время горько, печально, отчаянно.
В последний раз на гибнущей земле.
В последний раз.
И я отвечала ему.
Но включилась другая часть меня и заорала:
«Ты что с ума сошла? Он же тебя кинул!»
И я, ни секунды не раздумывая, в слепом, пламенеющем бешенстве, ударила его, отталкивая прочь!
Он отлетел, ударившись о холодильник.
Он отшатнулся. На лице его пламенела обида - яростная, жгучая, и изумление.
- Я думал, я тебе нравлюсь,- сказал он тихо.
Почему я всегда все рушу? Почему я такая дура?
Я чувствовала – те отношения – не только любовь, но даже дружба, которые могли бы у нас быть – на грани. На грани разлома, как при землетрясении, когда почва идет трещинами, и ты висишь над бездной, а земля все крошится и крошится под пальцами.
И крик рвется из груди, но кричать бесполезно. Потому что никто не услышит.
- Ты мне нравишься,- улыбнулась я,- мне все хорошие люди нравятся.