Бредущая по мирам

- Ты что-то скрываешь,- заметил он, после продолжительного молчания.

- Так я тебе и скажу!

- Теперь я знаю, что ты точно что-то скрываешь! – обрадовался он.- Я не донесу на тебя, ты можешь мне довериться.

- Уже бегу и падаю, чтобы тебе все сказать.

После этого мы шли в тишине. Плутали запутанными улочками. Я не могла перестать смотреть на него, и лишь бросала косые взгляды. 

Путь был долгим.

Наконец, мы стояли у стены. Я проверила ее на наличие заклинаний. Включила особое зрение.

Ничего не вышло!

Я пыталась снова и снова. Вся взмокла, волосы прилипли к вискам.

Алан стоял рядом и смотрел на меня с сочувствием.

- Я ничего не чувствую,- я села на землю.

Мне хотелось плакать.

- Мы что-нибудь придумаем. Сообща, - видимо, это была попытка ободрить меня.

- Пошли к воротам,- вместо ответа я встала, и направилась туда.

Как хотелось мне быть с ним ласковой и доброй! Как надоело мне притворяться и видеть тень подозренья на его лице.

Стражники отказались открывать ворота, несмотря на мои просьбы.

Я не знала, что делать.

И тогда Алан достал пергамент, где витиеватым подчерком было предписано оказывать ему содействие. Внизу стояла подпись Денизы.

Стража неохотно распахнула кованые створки.

Я почти вышла  наружу, но, сделав шаг, очутилась там, откуда начинала путь. Я ударила невидимое место колдовства  со злости ногой и чуть не упала. Алан схватил меня выше локтя, помогая удержаться на ногах.

Как только я восстановила равновесие, он убрал руку.

- Спасибо,- прошептала я.

- Не стоит благодарности, - без малейшего оттенка чувств ответил он.- Пошли обратно.

Я последовала за ним. Во мне пылала обида от его пренебрежения. Но другая часть меня была рада этому. Если бы он увлекся мной - Аритой, значит он забыл бы меня - Мери.

Вечером я решила нарисовать его. Моего настоящего Алана.

Я рисовала его высокий гордый лоб, его чарующую, светлую улыбку, русые пряди его волос.

Я запечатлевала образ того, кого буду любить вечно.

За ним бушевало небо. Облака кружились в безумной пляске, солнце нимбом стояло прямо за его головой. Трава ложилась прямо под его ноги, словно он был ангелом, спустившимся с неба.

Проснулась я с чувством голода в обнимку. Казалось, оно поселилось в моем желудке.

Я побрела в обеденный зал. Там мне, как нищенки молящей милостыню, подали жалкий кусочек хлеба и полоску вяленого мяса.

Я вмиг сжевала скудный паек, и  решила вздремнуть часок у себя. Но, войдя, я увидела Алана, склонившегося над картиной.

- Что ты тут делаешь? – холодно осведомилась я, прислоняясь к двери.

- Лучше скажи, откуда у тебя эта картина?! – его глаза пылали.- Кто ты?

Меня почему- то потянуло смеяться. Наверное, из-за стресса.

- А ты же вроде, это и так знаешь, - ухмыльнулась я, скрестив руки на груди.

Алан в несколько шагов преодолел расстояние между нами.

- Ты украла эту картину? Или ты украла ее тело? Или ты и есть она? – он оперся руками о дверь, с обеих сторон от моей головы, и его взгляд разрезал мои очи. Я зажмурилась.

Мне не было страшно. Ни секунды. Даже несмотря на то, что его голос звучал угрожающе, а на лбу залегли морщины, похожие на лезвия клинков, а в его душе клубилось отчаяние, гнев и надежда.

- Не убивай меня, пожалуйста,- я осторожно приоткрыла один глаз.

- Ты – Мери, - выдохнул он, прислонившись лбом к моему лбу.

- А ты сомневался? – я обняла его за шею и привстала на цыпочки, заглядывая в лицо.

- Не секунды, - ответил он, накрывая мои губы своими,- Я узнаю тебя в любом из миров.

- А я не могу снять маску, - пожаловалась я ему, чуть позже.- Странно,  что она не исчезла.

- Над этим надо подумать, - сказал он, после краткого молчания.

- Наверное, потому что я очень боялась и очень хотела, чтобы ты не узнал меня… А может я слишком выложилась, создавая ее,- предположила я.

- Магия веры,- прошептал он.

В полдень мы все собрались в тронном зале. Здесь была не только наша компания, но еще и многие лучшие умы города.

Длинный стол, принесенный слугами, стоял посередине зала. Даже Дениза и Ферлан покинули троны. В беде все мы были равны.

Каждый из ученых колдунов был около ворот, изучал невидимую стену, и теперь предлагал различные пути решения.