Страница 114 из 191
Вскоре дракончики-мутанты остались позади.
Я остановилась, тяжело дыша.
Вытерла рукавом пот со лба.
Медленно опустилась на землю. Ручеек уже давно исчез где-то позади.
- Алан, Лани! – тихонько позвала я, опасаясь того, что стая снова вылетит из-за угла и набросится на меня.
Я пошла назад по коридору, зовя их все громче и громче.
Вскоре коридор раздвоился, и передо мной встала нелегкая задача, какой ход выбрать.
Я совершенно не помнила пути назад.
Под конец я орала с такой силой от отчаяния, что казалось еще чуть-чуть и мое сердце остановиться.
До меня медленно дошло, что я натворила.
Я заблудилась в катакомбах. В огромных, необозримых катакомбах.
Как мне найти выход?
Я обняла себя руками, замерзая.
Он будет искать меня – в этом я была уверена.
Но возможно он найдет слишком поздно.
Я вернулась к развилке, чтобы обследовать другой проход.
Через полчаса все проходы, повороты, и стены на ощупь казались мне совершенно одинаковыми.
Бархатная тьма обволакивала меня.
Я плутала, пока не почувствовала, что мои ноги скоро отваляться, и решила отдохнуть.
Присела на холодный камень и сняла котомку. Развязала тесемки и вытащила стащенную с кухни жаренную куриную ножку.
Перекусив, я стала обдумывать свое бедственное положение.
Попыталась с помощью дара поговорить с Аланом, но завеса не открывалась.
Только переволновалась – почему, почему не получается?! Неужели я потеряла свой дар навсегда, или она ограничила его слишком сильно?
Скорее второе, или же здесь стоит блок, препятствующий этому.
Жизнь словно лабиринт – темный, запутанный, с редкими проблесками – красоты, любви, доброты, истины, с одним лишь выходом – смертью! Но можно ускользнуть, сбежать в мир грез, творчества или искусства. В мир, где цветут сказки, и летят облака.
Затем я подложила рюкзак под голову и решила поспать пару часиков.
Но сон не шел, лишь тревога истязала сердце! Мысли бурлили в голове.
Выберусь ли я отсюда? Найду ли я своих друзей? А если, о боже, я останусь в этом мире навеки!
Наконец мне удалось уснуть.
Я была в темном длинном зале. Свечи бросали рассеянные блики на высокие огромные зеркала. Каждая рама блистала позолотой, и в каждом зеркале стоял человек или животное.
Я шла мимо тех, кого любила. Я шла мимо тех, в ком ошиблась. Я шла мимо тех, кто и по сей день был дорог мне.
Я смотрела в их глаза – нежные, издевательски – прищуренные, по-детски невинные.
Моя крыска с черными-глазками бусинками, и серенькой шерсткой, бабушка, которая так ласково трепала меня по ноге, когда я была маленькой и валялась на диване.
Тогда я ее не ценила…
Бабушка печально смотрела на меня. На ней было платье с красными цветами на розовом фоне. Словно она опять хотела пожаловаться на какую-то болячку. Или сказать, как она любит меня.
- Я тоже люблю тебя,- прошептала я, смахивая слезы.
Часто понимаешь, что значил для тебя человек, когда его уже нет.
Я бросилась к Ежику. Его мудрая улыбка, его понимающий взгляд.
Зеркало словно клетка. Он рванулся ко мне, но он не мог выйти. Не мог…
- Ежик…- всхлипнула я, наталкиваясь на стекло.
Внезапно сквозь стекло выпорхнула снежно белая птица. На ее крыльях рос иней. Ее очи сияли золотистыми искорками. Она опустилась на мое плечо, и протянула мне лапку.
Я отвязала древний свиток.
Ежик кивнул мне и ушел прочь.
В зеркале лишь отражались поля и его спина, одетая в джинсовую куртку, да коротко постриженный затылок.
Цветущая яблоня шелестела листьями на ветру, и лепестки летели, летели и падали пеплом к моим ногам.
Очнувшись, я сладко потянулась, и лишь, сжав пальцы, поняла, что в них что-то есть.
Я вытащила шуршащий пергамент.
Ведь, возможно, там путь к спасению!
Я начала судорожно рыться в рюкзаке.
Вытряхнула все содержимое на пол: от одежды, до кастрюлек и разных мелочей.
Но ничего не было, чем можно было бы посветить.