Гоголь

Любовная связь М. с римлянкой Амалией Лавиньи, семья которой пользовалась дурной репутацией, вызывала неудовольствие друзей М. По этому поводу А. А. Иванов в феврале 1842 г. писал Гоголю: "Как бы желал я их развести для пользы искусства, для его здоровья, для целости денег и чтоб очистить от позорного дому". Но М. не бросил возлюбленную. В конце февраля (н. ст.) 1842 г. у нее родился сын. Однако этот роман имел трагическую развязку. Осенью 1843 г. Амалия умерла. Ее похороны описал А. А. Иванов в письме Гоголю: "Амалия вот уже неделя как не существует. Священник перед выносом ее тела сильно сказал горбатой (матери А. Лавиньи. - Б. С.), другим бабам и сводням, при сем находившимся, что это она причиною ее смерти, и что если она и этого не чувствует, то он надеется, что это послужит другим матерям разительным примером, как продавать и торговать своими дочерьми. Теперь, Николай Васильевич, надо положить конец этому глубоко-неприятному делу, истощив весь ум, чтобы сказать обо всем этом Моллеру..."

МУХАНОВ Владимир Алексеевич (1805-1876), сын сенатора, камер-юнкер, переводчик Московского главного архива Министерства иностранных дел, в молодые годы отличался болезненным состоянием здоровья. М. познакомился с Гоголем в 1846 г. в Бельгии.

17/29 августа 1846 г. М. писал из Остенде сестрам: "Здесь мы нашли Гоголя, с которым познакомились. Он очень замечателен, особенно по набожному чувству, христианской любви и складной, правдивой речи. Охотно беседуя обо всех предметах, он не любил говорить о своих сочинениях и о том, что пишет. Недавно читал он нам два прекрасные письма молодого Жерве к своему отцу, писанные из Оптиной пустыни. Мы слушали с умилением. Сколько веры и любви в молодом подвижнике, оставившем мир и все прелести в тех летах, когда они так обольщают человека, и посвятившем себя Богу!"

Неделю спустя, 24 августа (5 сентября) 1846 г., он сообщал сестрам: "Продолжаем довольно часто видеться с Гоголем; он внушает сочувствие и особенно приятен, как человек истинно верующий и которого Бог посетил своею благодатью. На днях я встретил его на берегу моря, вечер был прекрасный, и месяц светил чудесно. - "Знаете ли, - сказал Гоголь, - что со мной сейчас случилось? Иду и вдруг вижу перед собой луну, посмотрел на небо, и там луна такая же. Что же это было? Лысая голова человека, шедшего передо мною". Впрочем, он молчалив, и говорит охотно, когда уже коротко познакомится". Гоголь, в свою очередь, писал 25 августа (6 сентября) 1846 г. В. А. Жуковскому: "...На днях я был обрадован почти неожиданным приездом любезного моего гр. А. П. Толстого, который прибыл сюда вместе с двумя братьями Мухановыми (Владимиром и Николаем. - Б. С.)". М. же 14 /26 сентября 1846 г. сообщал сестрам: "Иногда, и даже довольно часто, случалось мне видеть Гоголя, но при людях разговор идет общий и по большей части ничтожный. Когда же удается с ним беседовать наедине, как назидательна речь его! Вчера в третий раз посчастливилось мне так поговорить с ним, и я чувствовал, как вера его согревала мою душу. Через несколько дней едет он во Франкфурт на свидание с Жуковским, оттуда в Италию, где проживет три месяца и потом отправится в Иерусалим. Он жалуется на здоровье и даже с трудом может переносить римскую зиму". Гоголь проникся симпатией к М. и в письме к графине А. М. Виельгорской 2 ноября н. ст. 1846 г. из Ниццы рекомендовал включить его в число лиц, которым хотел доверить распределение вырученных средств от предполагавшегося благотворительного издания "Ревизора": "Муханова нет, он за границей. Но имя его пусть будет выставлено, хотя и без адреса; он будет потом, по приезде, очень полезен".

Следующая встреча М. с Гоголем произошла в Париже в 1847 г. 28 мая (9 июня) 1847 г. М. писал сестрам: "...В воскресенье уехал Гоголь, который провел здесь неделю в одной гостинице с нами. Мы почти каждый день обедали с ним у Толстых; здоровье его совершенно поправилось: он все время был весел, разговорчив и бодр, одним словом - другой человек, а не тот, которого мы встретили прошлым летом в Остенде. Путешествие его в Иерусалим не совершилось, потому что вырученные за последнюю книгу ("Выбранные места из переписки с друзьями". - Б. С.) деньги пришли поздно, а без них не с чем было пуститься в дальний путь. Кстати о книге: удивительно, что после критик, больше жестоких и исполненных остервенения, он не только вовсе не раздражен, но, напротив, покойнее и светлее духом прежнего". Следующая встреча М. с Гоголем произошла в Германии. 19 июня (1 июля) 1847 г. М. писал из Бадена сестрам: "На пути сюда, во Франкфурте... провели день с Гоголем, который ездил вместе с нами в Гомбург, известный своими водами и играми, этою язвою германских вод. Мы много говорили с ним о последней его книге; он не любит толковать о своих сочинениях, но на этот раз изменил своему правилу. Ему многие ставят в вину, что без всякой причины, без малейшего права, он вздумал быть всеобщим наставником. Между тем ему никогда подобная мысль не приходила в голову. Занимаясь сочинением, для которого нужно было ему собрать много материала и в особенности узнать мысли и мнения его соотечественников о некоторых предметах, о которых он намерен говорить в своем творении, он издал свою переписку, чтобы вызвать толки и прения. Цель его достигнута. Он получил множество писем с замечаниями на книгу". Последний раз М. встретился с Гоголем летом 1847 г., и снова в Остенде. 4/16 августа 1847 г. М. информировал своих сестер в очередном письме: "Здесь, тотчас по приезде, явился к нам Гоголь, и свиделись мы с Хомяковым. Несколько дней, проведенных с последним, были совершенным праздником. Какое сокровище знания и остроумия и вместе какая доброта, какое всегда ровное расположение! Правду говорит Гоголь, что этому человеку не с чем в себе бороться, нечего стараться побеждать в себе".

"МЫСЛИ О ГЕОГРАФИИ", статья, вошедшая в сборник "Арабески". Впервые опубликована: Литературная Газета, 1831, № 1, 1 января, под названием "Несколько мыслей о преподавании детям географии", с подзаголовком "(Для детского возраста)" и под псевдонимом "Г. Янов". Для "Арабесок" статья была переработана и получила новое название.