Страница 151 из 160
—"Оглянись, незнакомый прохожий. Мне твой взгляд неподкупный
знаком. Может я это, только моложе? Не всегда мы себя узнаём..."
Но раздосадованному дяде было глубоко плевать на всех "незнакомых прохожих" с неподкупным взглядом, и он продолжал сгорбленно вышагивать дорожкой, не оглядываясь. На словах песни "мы друзей за ошибки прощали, лишь измены простить не могли" дядя остановился, глубоко вздохнул и принялся разглядывать носки своих белых туфлей.
Внезапно голубоглазый Роман Романович, тряхнув своими светлыми кудрями, восторженно выпрямился и расплылся в обворожительной улыбке, — на крыльцо лебёдушкой выплыла Зинаида Васильевна. На ней красовалось золотистое вечернее платье, плотно облегающее её величественную фигуру и сияющее мелкими чешуйками. Вокруг её нежной загорелой шеи, перемигиваясь с рубиновыми камешками на ручных браслетах и серёжках, блистало золотое колье, щедро усыпанное крошечными бриллиантами, изумрудами и рубинами. Под цвет платью были и пышные волосы, собранные в высокую прическу с водопадом локонов до открытых плеч. Красивое округлое лицо Зинаиды, с аккуратным носом и полными алыми губами, чарующее задорными искорками светло-зелёных глаз в больших рамочках густых ресниц, озарялось беломраморной улыбкой и притягивало к себе взгляд. В руках Зинаида Васильевна, направляясь к смущённому имениннику, держала кустообразный букет ярко-красных гладиолусов и небольшую подарочную коробочку. Шла она к Роману Романовичу плавно и торжественно, покачивая упругими бёдрами и пристально вглядываясь ему в глаза.
Над домом и лужайкой, спустившись откуда-то из поднебесья, закружила
пара белых журавлей, позолоченных вечерними лучами солнца. Громко и протяжно курлыкнув, будто поздравив всех с праздником, птицы полетели к тёплому озеру, легко вздымая и опуская свои сильные крылья... "Ничто на Земле не проходит бесследно, и юность ушедшая, всё же, бессмертна! Как молоды мы были, как молоды мы были! Как искренно любили, как верили в себя!" — прощально понеслось вслед за птицами, и Вовка отключил музыку.
— Уважаемый Роман Романович! Позвольте мне первой в этот замечательный вечер поздравить Вас с Днём рождения! Желаю Вам крепкого здоровья, неиссякаемого благополучия, верной и красивой любви, добрых и надёжных друзей рядом! — царственным голосом произнесла свою речь Зинаида, вручая виновнику торжества букет цветов и подарок. Поблагодарив женщину и бережно поцеловав ей руку, взволнованный и раскрасневшийся Роман Романович галантно сопроводил её в беседку, предложил стул и вернулся обратно на "аллею славы" (тротуарную дорожку) принимать поздравления.
Обаятельным курносым утёнком, с букетом белых душистых роз в крылышках, вслед за благородной лебёдушкой выступила Яна, разодетая в свои модные девичьи наряды. Здравица девчонки была эмоциональной, но короткой. Поцеловав ей ручку, как и Зинаиде Васильевне, Роман Романович подхватил лёгкую Яну и отнёс её в беседку. Затем, соблюдая очерёдность, Вовка с Нидом по-мужски пожали Роману Романовичу руку и вручили свои подарки. Вовка пожаловал дяде собственноручно написанную маслом картину, где они вместе ловят рыбу на утреннем озере. Помещённая в вычурную рамочку картина, мастерски срисованная с фотографии, была размером не больше школьной тетрадки, но поражала точностью деталей и яркостью красок. Нид, с которым Вовкин дядя уже успел подружиться, не имея малейшего представления о том, что это его родственник из будущего, вручил Роману Романовичу большую и тяжёлую коробку, тщательно обтянутую подарочной бумагой. Коротко поздравив именинника и пожелав ему всяческого благополучия, Нид, виновато оглядываясь на Вовку, уточнил: