Страница 31 из 113
Испокон веков гоблины жили под землей, прорывая в ее глубинах пещеры, соединенные проходами. Говорили, что их ходы тянулись по всему миру, образуя единое подземное царство, территория которого была разделена между племенами. И, якобы, они также воевали между собой за площади, сотрясая битвами землю так, что где-то она вздымалась, трескалась или вовсе проваливалась. На поверхность гоблины выходили лишь за стройматериалами, но делали это весьма редко. Только если какому-то племени становилось тесно, и они рыли себе новые ходы и комнаты. Люди относились к такому поведению, как к редкому стихийному бедствию, которое нельзя предугадать и можно только пережить. Ну или не пережить, как повезет. Несмотря на подобное поведение, гоблины считались разумными. По крайней мере, в Вайнере. Ибо когда Ежегодный Турнир Четырех Воинов проходил у нас, гоблины всегда участвовали. Зачем это нужно было величеству, мы не знали, ибо все вопросы он игнорировал.
Если говорить об общественном строе, то у гоблинов был номинальный патриархат, ибо во главе каждого племени стоял вождь – самый сильный и стойкий самец. Все переговоры же вела его жена: самая умная и говорливая самка. Нужно сказать, что голоса гоблинов-мужчин мало кто слышал. Ходили слухи, что они слишком писклявые, поэтому самцы говорить не любили. Гоблины-женщины, как правило, были более басовитые, хотя существенно мельче.
Через несколько минут блужданий по полутемным коридорам, нас привели в огромную пещеру – главный зал дома племени. Овальная комната освещалась множеством факелов, висевших на стенах, на потолке и даже воткнутых в руки статуй. В прошлый раз такого я не видела. Видимо, племя, напавшее на нас с Эрлом, было беднее. Или менее кровожадное. Ибо приглядевшись к одной из статуй, я осознала, что это скорее некто заживо погребенный в кроваво-земляном коконе. Поскорее отведя взгляд от ужасающего зрелища, я обратила его на вождя с женой. Они сидели у дальней стены на земляных тронах-насыпях. Над ними, согласно традиции, размещались скелеты-барельефы прошлых вождей. Пока их было только трое. Подойдя к хозяевам племени, я поклонилась, заставив Ворона сделать тоже. А затем повторила вызов.
Гоблины-вожди переглянулись, и жена ответила:
– Вызов – хорошо. Сегодня – плохо. Рассвет – хорошо. Отпустить – плохо. Пленники – хорошо.
Так после весьма короткой аудиенции нас отвели в небольшую пещеру и завалили вход камнями. На ощупь, нашарив в сумке огниво, я зажгла на ладони небольшое пламя и огляделась. Кострище с дымоходом и немного дров обнаружилось в левом углу, земляная насыпь а-ля кровать – у правой стенки. Чуть левее кровати по стене тек небольшой ручеек. Что ж, жить можно. Не зря гоблинов причисляли к разумным расам: отношение к пленникам у них впечатляющее. В прошлый раз нам с Эрлом еще и несколько грызунов на ужин принесли. Сейчас же, видимо, проинспектировав наши сумки, гоблины решили, что сами прокормимся. Так оно и вышло. Мы развели костер и сварили обед, или, вернее, ужин. За борьбой с собой, а, после проигрыша, за самокопанием, я не заметила, как мы прошагали почти весь день. И ведь даже толком не ели. Ворон трижды предлагал устроить привал, но я все время отказывалась. В итоге, полуэльф сдался, и мы перекусили бутербродами прямо на ходу. Причем если бы он не сунул мне еду в руку, я так бы и осталась не евши. На жаре голод не чувствовался, а при приступах самодурения тем более. После еды Ворон поинтересовался:
– Теперь расскажешь, зачем я вызов бросил, и чем мне это грозит?
Взяв опустевший котелок, я направилась к роднику, попутно объясняя:
– Гоблины признают закон силы. Каждый желающий может попробовать стать вождем племени, если у него есть жена. Отказать в праве вызова на поединок никто не может.
– Откуда ты это знаешь?
– Как-то с братцем в похожую историю влипли. Откуда Эрл знал, что делать, я без понятия. Но в итоге он стал вождем племени, а потом мы сбежали, бросив народ на волю анархии. К сожалению, такого они не выдержали: не смогли жить без чуткого руководства и разбрелись по соседним племенам.
Ворон взял отмытый котелок и, наполнив его снова, накидал туда заварки. Затем, повесив кипятиться над пламенем, спросил:
– И теперь завтра на рассвете мне предстоит банальная битва на мечах?
– Не совсем. Поединок у гоблинов – демонстрация не только силы, но и стойкости. Противника надо не только сокрушить, но и перепить.
– Это как? – Ворон нахмурился.
– Бой разделен на отдельные поединки. Сначала противники дерутся на мечах какое-то время. Затем, если оба выжили, они выпивают по стакану гоблинского вина и начинается новый поединок.
– Подожди, а Эрл – это же телохранитель нашего короля?
– Да.
– Понятно, почему он стал вождем,– проворчал полуэльф, усаживаясь у костра. – С его-то комплекцией, поди, и с бочки не захмелеешь.
Я села рядом и кинула в огонь щепку.
– Главное, чтобы ты продержался два поединка и не уплыл с первого стакана.
– А потом?
– А потом я смогу кое-что сделать.
Моя загадочная улыбка заставила Ворона нахмуриться еще больше. Поэтому я поспешила объяснить:
– Вино выносят в зал только после первого боя. Сделать из него чистую воду мне вполне по силам. Но действовать придется незаметно, поэтому небыстро. Кстати, есть шанс, что благодаря моей крови ты не захмелеешь вовсе. Но так как она нацелена в основном на сдерживание проклятия, то может и не сработать.