Королева Америки

– Разница есть: это первая церемония в Конгрессе за время моего правления. – Разве он не понимал?

– Ваше Величество, – повторил Роберт, и теперь в его тоне прозвучала отчетливая твердая нотка, – было бы лучше, если бы вы отложили встречу с Конгрессом до вашей свадьбы с Его светлостью.

Она почувствовала себя так, словно ей влепили пощечину. Официальное восшествие на престол нового монарха всегда происходило через год после смерти предыдущего, а это означало, что Беатрис коронуют только после свадьбы. Она думала, это просто еще одна традиция, но теперь поняла: Роберт не хотел, чтобы молодая женщина выступала в Конгрессе – или делала что-либо, связанное с управлением Америкой.

Он не примет ее, пока рядом с ней не появится Тедди.

Камергер снова уставился в свой планшет, как будто ожидал, что Беатрис послушно оставит неудобную тему. Такое проявление откровенного пренебрежения обожгло юную королеву.

– Мне нужна минутка, – объявила она.

Не обращая внимания на неодобрительные взгляды окружающих, Беатрис поспешила в коридор. К счастью, новый гвардеец за ней не последовал. В отличие от Коннора, который догнал бы ее за несколько шагов, положил руки ей на плечи и спросил, чем может помочь.

Коннор. Подхватив подол пышного платья, Беатрис повернула за угол. Ей казалось, что она угодила в один из своих кошмаров: убегает от чего-то, но не может двигаться достаточно бысто…

Внезапно Беатрис увидела Тедди и резко остановилась, погрузив в ковер каблуки своих белых атласных туфель.

Он быстро закрыл глаза рукой.

– Извини, я не собирался видеть тебя в свадебном платье. Это ведь плохая примета?

– Не волнуйся. Я все равно его не надену, – услышала она свой голос.

Тедди медленно открыл глаза и оценил объем кринолина цвета слоновой кости.

– Ого. Я и не знал, что можно покрыть платье таким количеством оборок.

К собственному удивлению, Беатрис улыбнулась. Она неуверенно посмотрела в коридор.

– Ты пришел кого-то увидеть?

– Тебя. – Тедди прочистил горло. – То есть… я хотел дать тебе это, – сказал он и протянул коричневую бумажную сумку для покупок.

Прежде чем она успела ответить, за их спиной раздался голос королевы Аделаиды:

– Беатрис, с тобой все в порядке? Мы отстаем от графика.

Какой-то странный порыв охватил Беатрис. Не давая себе времени передумать, она распахнула ближайшую дверь, которая вела в узкий бельевой шкаф. Тедди бросил на невесту озадаченный взгляд, но проследовал за ней внутрь.

Когда он закрыл за собой дверь, верхний свет выключился.

– В чем дело? – прошептал Тедди в полумраке.

Беатрис почувствовала жар из-за смущения и, возможно, адреналина. Неужели она действительно сбежала от мамы? Обычно Сэм поступала так спонтанно и беззаботно.

– Мне нужно было спрятаться.

– Логично, – ответил Тедди, как будто ее объяснение имело смысл.

Беатрис села на пол и обняла колени. Платье разлилось вокруг нее морем нижних юбок и воланов.

Тедди сел рядом.

– Я собирался приберечь его до более удачного момента, но оно явно придется сейчас кстати.

Он протянул сумку, и Беатрис положила ее себе на колени.

Внутри лежал контейнер для еды, отмеченный знакомым логотипом D.

– Ты сегодня утром ездил в Бостон? – удивленно ахнула она.

– Заказал доставку.

Она открыла коробку и обнаружила огромное шоколадное пирожное размером с кирпич, вроде тех, которыми мостили дорожки возле дворца.

– Откуда ты знаешь?

– Ты сама сказала мне в ту ночь на балу королевы. Что только благодаря пирожным из «Дарвина» сумела набраться сил и сдать экзамены. Я подумал, учитывая все, что сейчас происходит, тебе не помешает немного снять стресс.

Мгновение Беатрис просто смотрела на него, застигнутая врасплох такой заботой. Не могла поверить, что он вспомнил фразу, брошенную вскользь несколько месяцев назад.

– Я ведь не ошибся? – спросил Тедди, заметив ее колебания.

В ответ Беатрис схватила пластиковую вилку и нетерпеливо вонзила в пирожное. Оно было липким, сладким и таким знакомым на вкус.

Подняв глаза, Беатрис увидела, что Тедди с полуулыбкой смотрит на нее.

– Не припоминаю, чтобы ты когда-либо держалась так… не по-королевски, – признался он.

– Нет элегантного способа съесть пирожное Дарвина, и меня это никогда не останавливало. – Беатрис протянула вилку. – Хочешь попробовать, пока я все не проглотила?

Предложение прозвучало неожиданно – так бы она повела себя с Джеффом, или с Сэм, или с Коннором, – но когда Тедди заколебался, она поняла, что сказала. Было что-то интимное в том, чтобы есть одной вилкой.

– Конечно, – ответил он после паузы. – Хочу узнать, из-за чего же шумиха.

Передавая ему пирожное, Беатрис задела коленом его ногу и отпрянула. Тедди сделал вид, будто не заметил.

– А это неплохое укрытие, – заметил он. – Ты часто пряталась здесь в детстве?

– На самом деле… Когда я была маленькой, то читала ту серию сказок про волшебный шкаф. Однажды я обыскала все гардеробные во дворце, надеясь найти дверь в другой мир.

Беатрис не понимала, почему призналась в этом. Может, всему виной прохладная, пропахшая дубом тишина гардеробной или то, что она наедине со своим женихом, а не в окружении толпы людей, как обычно. Вдобавок Тедди оказался таким неожиданно милым.

– Ты ходила искать двери в Нарнию? – спросил Тедди.

Она постаралась не выказать, как ее ранило его удивление.

– Знаю, никто не считает меня человеком с богатым воображением.

Пока Саманта и Джефф бегали по дворцу, притворяясь пиратами, рыцарями или искателями приключений, Беатрис занималась уроками этикета или штудировала бесконечный список литературы. Их детским порывам потакали; ей тихо отказывали.

Никто не хотел, чтобы их будущая монархиня зря тратила время на игры.

Ей следовало расти такой же трудолюбивой, послушной и выносливой, как бык в ярме.

Иногда было трудно не пожелать себе другой роли в жизни.

– Я не это имел в виду, – мягко сказал Тедди. – Просто… раньше я тоже хотел сбежать в мир фантазий.

Конечно, подумала Беатрис. Тедди знал, каково это – расти под грузом чужих ожиданий. У него были свои причины согласиться на эту помолвку, вероятно, связанные с его семьей.

Он определенно женился на Беатрис не по любви.

– Тедди, что мы делаем?

– Сидим на полу в чулане, в темноте. Хотя, должен сказать, до сих пор не понял почему.

Она подавила странное желание рассмеяться.

– Я про свадьбу, – пояснила она. – Мы все еще можем ее отменить.

Тедди на мгновение замолчал.

– Ты этого хочешь? – спросил он наконец.

Беатрис не могла вспомнить, когда в последний раз кого-то интересовали ее желания. Люди спрашивали свою королеву о множестве других вещей: может ли она присутствовать на благотворительном ужине, может ли она повернуться к камере для снимка или не порекомендует ли она чьего-то двоюродного брата на должность при дворе. Складывалось ощущение, что она не могла пройти по дворцу, не попав в водоворот просьб.

Но никто не спрашивал, чего хочет она. Как будто в тот момент, когда она стала королевой, у нее пропали всякие желания.

Беатрис, ощущая слабый укол вины, поняла, что сама таким же образом повела себя с Тедди. За всей тоской о том, чего ей стоит свадьба, она даже не задумалась, чем пожертвовал он.

Тедди нравилась Саманта, и Сэм питала к нему чувства, но все же Беатрис попросила его довести помолвку до конца. Ей вдруг захотелось затронуть эту тему, но она почувствовала, что лишилась права обсуждать Саманту с Тедди.

– Я лишь… сомневаюсь, такой ли ты представлял свою свадьбу, – нерешительно сказала она.

Тедди пожал плечами.

– Я вообще не думал о свадьбе до этого года, – сказал он. – А ты?

– Если честно… В детстве я думала, что выйду замуж в Диснейленде.

Она почувствовала, как Тедди пытается подавить смех. Беатрис залилась румянцем и поспешила объяснить.