Тайное правительство. Орден

Мария Луиза вздрогнула и проснулась. «Это был сон?» Но голос нежданно пришедшего в гости Дамор Пропре разбил странное видение на разлетевшиеся в темноту осколки.

И вот теперь осколки стали прилетать обратно, соединяться друг с другом. Мария Луиза встала и с трудом надела «домашнее» платье. Она зачем-то решила посреди ночи повторить своё путешествие. Девушка вышла из комнаты и только теперь поняла, что, вероятно, не совсем проснулась. Так же тускло, как во сне горели свечи, было так же тихо, и... Вскоре появился запах. Мария Луиза остановилась и прикусила язык. Боль ударила в голову, но запах не исчез. Мёртвый, дурманящий, он всё нарастал по мере того, как девушка шла по маршруту, проделанному во сне. И вот окно, ведущее во всегда запертую комнату, тёмно-бордовая портьера... Резким рывком Мария Луиза отдернула её в сторону и не поверила своим глазам. На девушку окоченевшим взглядом смотрел одетый в дорогое платье женский труп...

***

– Он пролежал под портьерой, наверное, сутки, – задумчиво потирая лоб, сказал придворный врач месье Лешанс.

– От чего она умерла? – задал кто-то тревожный вопрос.

Придворные собрались утром в салоне Геракла, чтобы обсудить находку маркизы Марии Луизы де Сансильмонт.

– От потери крови, – ответил врач.

– Кто-то выпил её кровь? – испуганно спросила Мария Луиза, вспомнив детские истории о вампирах.

– Не совсем. Кровь спустили из неё через небольшие, но глубокие надрезы по всему телу. Причём спустили медленно. Видимо, тот, кто это сделал, наслаждался происходящим. Её убивали в течение многих дней, господа.

Присутствующие в зале ахнули разом. Как будто великан выдохнул.

– Но... Но кто она такая? – мадам де Бете, напуганная, похоже, больше всех остальных, подошла к месье Лешансу вплотную. – Никто из обитателей дворца не припомнит эту женщину.

– Я расспросил прислугу, – видимо, месье Лешанс решил взяться за расследование этого дела, поскольку больше этим заняться было некому. – Женщина была нанята недавно. Вы помните, на прошлой неделе скончалась графиня Ламбаль? Так вот, умершая женщина работала у неё, и звали её, кажется, Элиза. Или Лиза. В общем, никто не знает её имени точно.

– Но простите, – воскликнула мадам де Бете. – Кому понадобилось убивать прислугу, да ещё так жестоко? И зачем ему кровь? Неужели во дворец проник изверг-убийца?

– Я не могу ответить на эти вопросы, мадам, – сказал Лешанс. – Я знаю не более вашего. Единственное, что могу сказать: кровь применяется в обрядах адептов многих сатанинских культов, коими кишит современный Париж. Кто-то из них проник во дворец, видимо, перестав довольствоваться кровью бедняков и нищих. Это пока всё.

Мария Луиза слушала это, приоткрыв рот. Служанка обескровлена в Версале служителями какого-то культа? Вот так запросто с человека кто-то спустил кровь, словно со свиньи?

– Вы не могли бы уделить мне минутку своего времени? – спросила графиня Иветта де Монпасье и взяла Марию Луизу под руку, как будто они были лучшими подругами.

– Что вам от меня нужно? – с вызовом спросила маркиза.

– Я хочу поговорить, – графиня улыбалась, но губы её дрожали.

– Думаю, нам не о чем разговаривать, – раздражённо ответила Мария Луиза, разозлённая тем, что графиня заговорила первой. Если в этом дворце всё ещё правит этикет, то она не имела на это никакого права.

Но Иветта де Монпасье отступать не собиралась.

– Вы уверены, что завтра точно так же кто-то не найдёт ваш труп? – спросила она с вызовом.

– Мой труп?! – Мария Луиза пришла в бешенство. – Вы мне угрожаете, мадам?

– Нет. Всего лишь хочу поговорить...

– Ну...

Мария Луиза выжидающе смотрела на графиню. Когда толпа придворных осталась далеко позади, когда они оказались с Иветтой де Монпасье одни в коридоре, девушке стало немного страшно. Вдруг графиня и есть убийца, разгуливающий по Версалю с ножом? Конечно, она не станет прямо здесь сцеживать из неё кровь, но вот поранить вполне может. Слишком уж горят ненавистью и безумием серые глаза Иветты, слишком уж дрожат её руки и губы. Мария Луиза судорожно нащупала в складках своего платья рукоятку кинжала. Если графиня нападёт...

– У вас уже что-то есть с герцогом Дамор Пропре? – спросила вибрирующим голосом Иветта.

– Что, простите?

– Ты спишь с ним? – закричала графиня де Монпасье и расплакалась.

– Я ещё ни с кем никогда не спала, – тихо ответила Мария Луиза, потрясённая этим всплеском эмоций.

– Ты можешь поклясться на Библии?

– Я могу поклясться на святом распятии, – Мария Луиза достала нагрудный крест и поцеловала его. – Клянусь, что никогда не спала с герцогом Дамор Пропре.

Графиня Иветта де Монпасье смотрела на Марию Луизу с недоверием. Затем вырвала из её рук маленький серебряный крестик, будто хотела убедиться, что он настоящий.

– Он освящён?

– Им меня крестили.

Несколько минут графиня молчала. Она то отводила в сторону взгляд, пытаясь сдержать слёзы, то сглатывала слюну.

– Но он тебе предлагал спать?

– Предлагал, – просто ответила Мария Луиза.

– А ты?

– А я отказалась.

– Но это пока, пока ты отказалась!

– Почему вы так думаете, мадам?

– Потому что ему все, все отдаются в этом чёртовом дворце!

– Даже мадам Солина де Аанж? – спросила Мария Луиза и рассмеялась.

Маркиза Солина де Аанж была самой древней обитательницей Версаля. Поговаривали, что она даже видела короля-солнце, великого Людовика ХIV, хотя это навряд ли. Маркизе максимум лет восемьдесят. Потому что даже столько на свете не живут. Мария Луиза рассмеялась, представив, как герцог Дамор Пропре ощупывает морщинистое, похожее на птичий трупик тело старухи и при этом стонет.