Страница 9 из 14
- Теперь, чтобы ваше счастье было полным, вам нужны дети, - продолжила валида. - Мы должны молить Аллаха, чтобы твое чрево наполнилось поскорее.
- Конечно, дети - это счастье и спокойствие, - вступила в разговор Сафия. - Не знаю, что бы я делала без моего дорогого Мехмета.
К величайшему удивлению Эйден, при этих словах и Янфеда, и Фаруша-султан закатили глаза, но Hyp У Бану предпочла не услышать их и увела свою красивую дочь. Эйден в первый раз оказалась лицом к лицу с госпожой Янфедой. Сестра султана показалась Эйден очаровательной, но лицо Янфеды заворожило ее близкая подруга валиды была женщиной невиданной красоты.
Янфеда - крохотное худенькое создание, с гладкой кожей цвета белой розы, с иссиня-черными волосами и глазами, черными, как агаты в ожерелье Эйден. Они светились живым интересом. Она была одного возраста с Hyp У Бану, но по внешнему виду напоминала девочку. Неизвестно почему, Эйден показалось, что она напоминает Осман-бея.
- Дорогое дитя, - сказала она низким грудным голосом, который не вязался с ее хрупкой фигуркой, - так любезно было с твоей стороны пригласить меня на этот замечательный праздник.
Ее глаза изучали Эйден. Вдруг Эйден поняла, почему эта женщина напоминала ей Осман-бея. Она видела больше, чем обычные люди.
- Как осмелилась бы я не включить в число гостей госпожу Янфеду, которую называют одним из столпов империи?
Янфеда засмеялась.
- Хотелось бы думать, что это можно считать похвалой.
- Именно так, - ответила Эйден.
Янфеда мягким жестом дотронулась до руки Эйден.
- Ты прелестное дитя, - сказала она. - И ты мне нравишься.
- Ну, ты удостоилась величайшей похвалы, принцесса Марджалла! воскликнула Фаруша-султан. - Тетушка Янфеда трудно сходится с новыми людьми. Она, очевидно, видит в тебе что-то, чего другие видеть не могут.
- Если это на самом деле так, ваша светлость, меня радует, что увиденное госпожой Янфедой получило ее одобрение.
- Ну, идем, идем, принцесса Марджалла, и покажи мне сад, который даже издалека выглядит замечательно, - сказал султан, который до этого разговаривал с Явид-ханом. - Клянусь, он так же красив, как и ты. - Он взял ее за руку и увел в сад.
Явид-хан предложил сопровождать Hyp У Бану. Валида, как главная среди султанского женского царства, должна была служить образцом поведения, которому обязаны были следовать все женщины во владениях ее сына. Поэтому другие женщины, сопровождающие султана, в том числе около дюжины девушек из его гарема, с большим удовольствием двинулись вслед за султаном и принцем.
В саду их встретило буйство красок цветущих тюльпанов всех сортов.
Эйден заранее приказала садовникам высадить луковицы ранних цветов и держать их в тени, под навесом. Всего несколько дней назад они были пересажены в клумбы. Поэтому сейчас в саду было все, начиная от подснежников и крокусов до множества пестрых нарциссов, тюльпанов и гиацинтов. Эйден повела султана по дорожке туда, где начинался сад. Там раскинулись клумбы с белыми подснежниками, невысокими чопорными мышиными гиацинтами с головками, похожими на виноградные гроздья и плотно усаженными небольшими голубыми цветочками.
Мюрад остановился полюбоваться планировкой сада. Он никогда бы не подумал, что можно целыми клумбами высаживать подснежники, не говоря уж о том, чтобы сажать их вместе с мышиными гиацинтами.
- Потрясающе, моя дорогая Марджалла! Совершенно потрясающе! - Он был в восторге. - Как, именем Аллаха, тебе удалось заставить подснежники цвести так поздно?
Она объяснила и добавила:
- Мне хотелось, повелитель, чтобы к вашему приезду сад был в полном цвету, для этого пришлось немножко вмешаться в природу. Пойдемте, у меня есть что показать вам. - И она повела его дальше.
Они подошли к нескольким клумбам с разноцветными крокусами, высаженными широкими полосками. Там были желтые, белые и кремовые с сиреневым рисунком цветы, золотисто-бронзовые, темно-желтые, белые с серовато-пурпурными пятнами, голубые с серебряными краями и золотистой серединкой, темно-лиловые и коричнево-красные, большие крокусы всех цветов, от голубых до сиреневых, одноцветные и полосатые, белые и темно-лиловые с оранжевыми серединками. Последние очень понравились султану, и Эйден пообещала:
- Когда мы выкопаем луковицы, мой повелитель, я прослежу, чтобы вам послали. Они приживутся в садах Нового Дворца.
- Ты щедра, прекрасная Марджалла! - Мюрад взял ее за руку, и они медленно пошли к следующим клумбам.
Явид-хан начал раздражаться, но ревности не почувствовал - он хорошо знал свою жену. В конце лета исполнился год с тех пор, как он приехал в Стамбул. Когда прибудет ежегодная дань от его отца, он воспользуется этой возможностью и вернется домой вместе с женой. Пусть великий хан пошлет послом в Сиятельную Порту кого-нибудь другого. Желательно, чтобы это был старик, чья жена не была бы искушением для султана Мюрада.
- О-о-о! - выдохнул правитель Оттоманской империи, когда они подошли к каменистой горке, где росли невысокие нарциссы. Среди камней садовники искусно проложили трубы, и маленький ручеек, стекая с вершины горки, пробегал среди миниатюрных скал и обрушивался в пруд внизу. У самой воды росли невысокие желтые первоцветы со своими похожими на юбочку серединками и узкими короткими лепестками. Уроженцы Испании, они были привезены в Турцию маврами, спасающимися от преследований христианской церкви. Их рассадили вместе с невысокими нарциссами с нежным запахом и похожими на тростник листьями, выбросившими целые пучки золотистых, светло-желтых и белых цветов на тонких стеблях. Женщины гарема радостно защебетали перед этой клумбой. Именно из этих нарциссов добывалось ценное масло, необходимое для изготовления духов.
Контрастируя с каменистой горкой, цвели кусты маленькой пушкинии, с ярко-голубыми цветами с белым основанием, и усыпанные крапинками голубые цветы пролесков с темно-синей полоской на каждом лепестке. Эти нежно - голубые цветы напоминали Эйден колокольчики в лесах вокруг Перрок-Ройял. Наверное, поэтому она любила их больше всего. Перейдя в следующую часть сада, султан и его свита увидели большие клумбы темно-синих гиацинтов, чередующихся с высокими желтыми и белыми нарциссами. Эйден посмотрела на клумбы - растения все до одного распустились. Зрелище ошеломляло своей красотой.