Страница 54 из 74
Глава 26
Настена
В шесть утра я осторожно выпутываюсь из рук Максима, которые обхватывают меня, подобно капкану, и тянусь к шерстяным носкам. Смотрю на недовольно обнявшего мою подушку мужчину – и усмехаюсь его словам о «раздельном сне».
Кто там бурчал, будто спать вплотную некомфортно? Вот, полюбуйтесь – сам всю ночь стискивал меня, словно цербер, не давая даже на миллиметр отодвинуться в сторону. Не то, чтобы я хотела, но…
Улыбаюсь, натягивая через голову его толстовку, и бреду на кухню, за кофе. Я не просто так поднялась так рано – мне еще нужно погладить вещи Марусе в садик, привести себя в порядок, и… Подумать.
Стоя с утюгом в руках, и раскладывая в аккуратные стопочки детские вещи, я мысленно прогоняю еще раз разговор с Кирой на свежую голову, и пытаюсь понять, где тут подвох.
Ясное дело, что не из благих целей бывшая Макса прибежала ко мне, и принялась давать советы. И уж совсем тупостью будет воспользоваться этими советами, без повода вынося мозг мужчине, и колупая наши только-только наладившиеся отношения.
Но с другой стороны…
Я захватываю в прихожей плед, и выхожу с кофе на улицу, завернувшись, и оглядывая поникшую природу. Деревья уже голые, а земля с утра промерзла, и будто готова к снегу.
А я снова с голыми коленками, и абсолютно не хочу зиму. Но, может, в этот раз будет чуть-чуть полегче, а? Ведь вдвоем с таким большим и теплым Ворчуном почти невозможно замерзнуть…
- Ненормальная, - слышится позади недовольный голос, и мне на талию накидывают еще один плед, стиснутый с дивана, - мало того, что тебя с утра в постели не найти, так теперь еще и в доме нету.
Максим обвязывает меня пледом, наклоняясь, и проверяя, надежно ли укрыты колени. Затем тяжело разгибается, и делает глоток кофе прямо из моей кружки – а я смеюсь его скривившемуся лицу.
- Гадость какая. Слушай, я с утра итак не самый приятный человек на свете, а ты меня еще вот этим встречаешь?
- Ну, может, потому я и сбегаю из спальни до твоего пробуждения… - Улыбаюсь, наклоняя голову вбок, и просто любуясь его помятой кожей, хмуро-сведенным бровям, и растрепанным с утра вихром на макушке.
«Люблю тебя».
Аж язык колет сказать это сейчас. Не потому, что это идеально-романтичный момент, а просто я так чувствую в обычное серо-тысячно-одинаковое утро, где бурчащий на все мужчина укрыл мои ноги от холода.
С таким не страшно зимовать.
Если только зима – не он.
- Ты смотришь на меня, как ненормальные сектанты на своего идола, - разбавляет мои душевные порывы Максим, и смотрит на небо, - переобуться бы уже… А то снег выпадет, я до сих пор катаюсь на «лете».
- Ага, - передергиваю плечами, и Максим тут же уводит меня в дом, бурча себе под нос что-то про непослушных маленьких женщин.
Я бужу Малышарика, и день начинается по-настоящему, с беготней и сборами. Как-то само собой Максим присваивает себе самую большую кружку, наливая туда чай, и болтает с Машей, пока я плету ей косички. А затем мы вместе выходим из дома – и дочь виснет на наших руках, понукая нести ее до машины.
Это – настолько «семейная» идеальная картинка, что я запрещаю себе наслаждаться этим. Просто молча пристегиваю Малышарика, и сажусь на переднее кресло, привычно ощущая тепло под попой. Это Макс включил обогрев – и так он делает каждый раз, когда я сажусь в машину.
- Сегодня после работы поеду переобуться, - сообщает Максим уже у самой редакции, - доберешься сама?
- Думаю, сегодня придется опять задержаться. Вряд ли главред одобрит мою обложку с первого раза.
- Это да.
Максим отстегивает ремень, и наклоняется для «прощального» поцелуя. Плевать, что мы идем в одно место работать – на целый день все прикосновения под запретом, и я уже знаю, что буду скучать.
И поэтому целую любимые губы дольше положенного, чему Максим, на удивление, не мешает, а сам погружает пальцы мне в волосы.
- До вечера, моя сладкая, - шепчет он, когда мы отрываемся друг от друга, и первый выходит из машины, ожидая меня.
И сам даже не понимает, отчего я зависаю, и не сразу открываю дверь. Но как ему объяснить, что вот это вот «моя» - первое слово, которое неосознанно доказывает – он тоже в меня влип. Пусть еще не настолько, как я в него, но уж точно больше, чем просто уйти в случае мелкой ссоры или недопонимания.
Кайф. Какой же кайф быть наконец с тем, кого любишь, и чувствовать в ответ взаимность…
На работе день летит настолько быстро, что я только под вечер немного прихожу в себя, и нахожу время на поесть и заглянуть в телефон. Ксения присылает видео, как они с Машей играют после садика, и я любуюсь счастливой дочкой, в который раз радуясь, что судьба подкинула мне среди объявлений именно эту няню. Затем зачем-то открываю наш с Максом чат – там новых входящих нет, но это и логично. Он предупреждал, что поедет менять колеса, так что пока ему некогда. А я снова допоздна, и сейчас жду от Денчика окончательный вариант обложки, со всеми исправлениями от главреда.
Я уже собираюсь убрать телефон, как вдруг вижу в инстаграм входящую заявку на подписку. У меня закрытый аккаунт – и довольно мало фото и друзей там, и я с любопытством смотрю, кого вдруг занесло.
Уже маленькому кружку аватарки я узнаю персиковые губы и карамельные волосы, от которых вдруг начинает противно «сосать под ложечкой». Ее белозубая улыбка настигает, словно акулья пасть, и я удерживаю себя, чтобы не отклонить заявку – и нажимаю принять, подписываясь в ответ.
Зачем?
Я не знаю. Видимо, это бабская глупость вкупе с любопытством не дает мне просто кинуть девушку в черный список, и забыть о ней, как страшный сон. Да и потом, это просто подписка в инстаграм. Просто фотки, которые она выкладывает там. Просто страничка соцсети, куда я уже намыливаю пальцы, и с каким-то волнением открываю ее ленту.
Ее последнее фото больно ударяет поддых, и я роняю вилку, поднося телефон поближе. Какая-то современная автомастерская, и Макс возле своей машины – а впереди него Кира делает селфи, и они оба смотрят в кадр. Я приближаю фото максимально близко, глядя на лицо своего мужчины – он не улыбается, а скорее равнодушен к происходящему, но мне все равно не нравится, что он есть в ее инсте.