Пустырь

— Ты чего-то прям вся светишься от счастья, — заметила я. — Давай рассказывай, что произошло?

Катрин, сияя своей очаровательной улыбкой, шла рядом и развеивала тучи над нами.

— Ты представляешь вчера на тренировке Джемми со мной заговорил, аааа, прикинь.

Она всегда так искренне радовалась каждому ухажеру, но сейчас вопль ее восторга удивил даже меня.

— Ого, и что сказал?

— В общем я стояла и ждала пока освободят тренажер, а он занимался недалеко. И потом, когда я уже начала делать упражнение, он подошел и говорит: "Можно вместе с тобой почередоваться". Я даже со счета сбилась. У него еще такой голос хриплый, грубый. А еще он был вчера одет в черную длинную майку без рукавов. Ммм, у него такая спина, ему так идет, — мечтательно протянула Кэтти.

— Так он же просто про тренажер уточнил, он может так ко всем подходит.

— Ну мы еще в перерывах между подходами с ним поболтали. Он спросил по каким дням я хожу и еще сказал, что у меня техника правильная. Да это все не важно, главное, что он решился на разговор.

— А дальше, что планируешь делать?

— Ну я знаю по каким дням он ходит, теперь надо на каждой тренировке быть богиней, и он обязательно клюнет.

Сколько я знаю Катрин, она всегда была такой. Легкой, игривой и очень влюбчивой. Стоило появиться кому-то, попадающему под ее типаж, как она сразу теряла голову. При этом за ней ухаживали очень достойные парни, но они ее не привлекали. Такой вот запутанный треугольник выходил.

— Так хочется еще его увидеть. Он как наркотик прям. А еще у него зеленые глаза. Они мне даже приснились сегодня.

— По-моему ты загоняешься. Наверняка он жуткий бабник, и в зал ходит только чтобы девушек кадрить. Слушай, ну вот тебе разве нужны такие разовые отношения? Не думаю. Да, окей, я не спорю, он может и красавчик и спина у него бомбическая, но ведь счастье то не в этом. Такие красивые и накачанные, как правило, не для серьезных отношений.

— Ну да, наверное, ты права, — приуныв отметила подруга. — Но зато с ним интересно и адреналиново. Потому что все эти серьезные парни и их серьезные отношения это скука та еще.

На этой ноте мы пошли на последнюю пару. Сегодня был короткий день, в колледже проходила какая-то конференция и нас, чтобы мы не мешались в коридорах, отпустили домой пораньше. И мы с Катрин, Томом, Мэри и Эдом собирались пойти ко мне. Еды благодаря Хэдеру было полно, да и отец сегодня до поздна. Поэтому, как говорится, все звезды сошлись, и мы, собравшись у ворот после учебы, зашагали ко мне.

Уже четыре дня я не получала никакого напоминания о своем личном кошмаре. И вместо того, чтобы испытывать радость и облегчение, чувствовала почему-то только тревогу. Мне все время казалось, что я осталась совсем одна в этом мире. Хотя мое окружение не изменилсь, но чувство постоянной пустоты росло с кажды днем. Вот и сегодня я позвала ребят к себе только потому, что не хотела снова сидеть дома одна. Стены последнее время жутко давили и угнетали. Еще и папа был какой-то дерганный и нервный после работы. Так что расслабиться у меня не получалось, даже находясь в своем родном и любимом доме.

— О, заодно мой отъезд отметим! — радостно сообщил Том.

— Блин, братан вот умеешь ты испортить момент. Я все еще не верю, что ты уезжаешь.

— Я тоже не хочу, чтобы ты ехал, — раздался полный грусти голос Мэри.

— Да ну эй, вы чего все. Повод-то хороший. И я же всего на пару недель еду, а вы меня как быдто в последнйи путь решили проводить.

— Ну я и за две недели заскучаю.

— Все мы без тебя заскучаем тут, — отметила я. — Кто теперь будет каламбурить вместо тебя? А кто будет стул исторички водой поливать? Или кто будет охранника будить со словами "Эм, простите ради бога, не стал бы прерывать ваш сон, но там наверху, кто то бошку разбил. Не поможите мне затереть кровь?", — передразнила я его недавний монолог на посте охраны.

Бедный охранник тогда, так смешно пытался прийти в себя. Спал себе тихонечко, никого не трогал, а тут подходит какой-то тип и просит помочь кровь убрать. Не представляю кашу в голове этого мужика в тот момент. Он с тех пор всегда сидит и даже лишний раз никуда не отходит теперь.

Мы дружно стали перечислять все курьезные истоии, в которые попадали из-за Тома. Дружно веселясь и толкая друг друга, наша компания вошла в дом и разместились в гостинной. Весь вечер мы то и дело смеялись, даже когда казалось, все темы уже исчерпаны, наш ржач все равно не смолкал. И вот именно этот вечер помог мне понять, что я все же не одна. Что ребята, пусть и заняты иногда собой и своими проблемами, но они всегда рядом. Я могу набрать их и они обязательно помогут чем смогут. Мы знали все друг друга с детства, потому как жили все на одной улице, а с Томом, мы даже спали вместе в детском саду.

— Ребят, я вас так люблю, — произнесла я.

— Эй, ну ты чего Аринка, что за сопли? Еще даже алко не разлили, а ты уже в любви всем признаешься, — шутя заметил Эд.

— Ну правда, я очень вас люблю.

— Мы тебя тоже любим, космос, — Томми встал обнял меня, а остальные тут же принялись обнимать Тома.

Вот так тепло и душевно прошел этот вечер. Ближе к десяти все разбрелись по домам, забрав с собой позвякивающие следы наших посиделок.

Ночью я долго не могла уснуть, от вороха мыслей, крутящихся в голове. Вспоминился утренний разговор с Кэтти и ее восторженные и счастливые глаза. И пусть эта влюбленность казаласаь мне не серьезной, но она сделала подругу счастливей, пусть даже и в мечтах. Мы, люди, так часто продумываем все наперед и заранее знаем исход почти каждой ситуации, что даже и не подозреваем, что все это может быть нашим заблуждением. Что иногда стоит рискнуть всем, чтобы оказаться счастливым, хоть и на короткий миг, чем всегла жить ровно и запрограммированно. А еще я думала о Томе. Мы ведь с ним всегда были рядом, помогали и поддерживали друг друга. Конечно, у нас бывали ссоры, после которых мы могли неделями и даже месяцами не общаться, но потом в итоге мы всегда прощали друг друга. А сейчас, он вот так просо берет и уезжает. И хоть сегодня он и сказал, что скоро вернется. Я знала, что возможна и обратная ситуация. Он может уехать навсегда.

Ребятам Том рассказал, будто просто едет в Европу с родителями в отпуск. Но это была только часть правды. Его маме предложили в Праге очень хорошею должность и они перебираются в этот уютный городок. А дом, находящий всего в трех домах от моего, уже выставлен на продажу. И как только найдутся покупатели, то он с отцом вернется для подписанимя всех бумаг. Об этом я узнала несколько дней назад, когда мы вместе возвращались домой. И это было так странно вдруг осознавать, что теряешь близкого человека не потому что вы поругались или вдруг надоели друг другу, а просто потому, что он переезжает на другой континент. Конечно есть WhatsApp и другие соц. сети, но это никогда не заменит живого общения. И скорее всего его последний приезд будет последним днем нашей дружбы, длиною в детство.

На часах было 06:47, когда я проснулась. До будильника оставалось еще примерно сорок минут, но сна не было ни в одном глазу. Чувсвтво тревожности отчего-то разливалось по телу. Я не могла понять, что происходит. Вроде бы все хорошо: я дома, в своей кровати, завтра выходные дни, но сердце почему-то бешенно колотится в груди. Хотя быть может это последствия вчерашнего алкоголя. Эта мысль немного успокоила меня, но на смену ей тут же пришла другая. Она как молния пронеслась в моей голове.

Поднявшись с кровати, я побрела к шкафу и достав оттуда весы встала на них. Прибавилось всего шестьсот грамм. Не знаю с чего я взяла, что он говорил тогда серьезно, и что он потом будет действительно проверять мой вес. Он ведь вполне мог уже и забыть про это. Но я тем не менее теперь каждый раз, принимая пищу, накладывала себе порцию чуть больше обычного. Да и на учебу я стала брать с собой какой-нибудь фруктик и йогурт. Мне почему-то хотелось набрать этот заветный 1 кг, чтобы он меня похвалил. Я даже пару раз представляла его реакцию на ту цифру, которую он увидит на экранчике. Сейчас мой вес не дотягивал до нужной цифры, но до веечра еще было время. А может быть даже и не до вечера. В прошлую встречу Хэдер не называл какого — то конкретного дня. От этой мысли стало даже не много грустно. Я не то чтобы очень хотела его увидеть, но во мне всю неделю сидело какое-то потаенное чувство, заставляющее в каждом парне в темной одежде видеть его. Это становилось уже каким-то наваждением.