Горячий шоколад

— Крис, успокойся. Конечно мы выберемся, но… — он запинается. — В общем, запомни то, что я тебе сказал.

— Савицкий, ты что-то умалчиваешь! В чём дело?

Он лишь улыбается краешком губ.

— Люблю, — шепчет, — тебя.

— Даже не думай, Савицкий! — я вижу, как он бледнеет больше, и его сильно начинает трясти.

Он думает, что умирает и прощается со мной? Да сейчас! Я не позволю ему.

— Крис, успокойся. Знаю, что не имею права на это, но я всё же рискну. Поцелуй меня, пожалуйста..

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Несколько секунд смотрю на него дикими глазами, не допуская и мысли, что с ним что-то случится.

Но подхожу, наклоняюсь к нему ближе, провожу рукой по лицу. Он смотрит на меня не отрывая глаз. Нагибаюсь ближе, и совсем слегка касаюсь его губ своими. Никто из нас не закрывает глаза, как это принято обычно. Мы смотрим друг другу в глаза на протяжении всего самого нежного в моей жизни поцелуя. В нём нет страсти, нет пошлости. В нём есть только Кир и я.

Но глаза у Кира закрылись, и тело обмякло.

— Нет, нет, — начинаю истерично потрясывать его, — не смей! Чёрт, — ору во весь голос. — Я тоже люблю тебя, чёрт возьми! Не смей умирать. Помнишь, что я обещала? Я найду тебя и там! Так что не смей..

Меня трясёт, слёзы полностью застелили глаза, и я ничего не вижу, сидя на траве, содрогаясь все телом от боли, какую никогда ещё не чувствовала.

Глава 17

Кирилл

Спустя 2 недели. После секса (8–9 главы)

— Ты как? — ложусь рядом с ней.

— Бывало и лучше, — усмехается, пожимая плечами.

— Будет лучше.

Крис поворачивается ко мне лицом, и выдает то, от чего у меня отвисает челюсть.

— Будет, но не с тобой Кирилл. (Конец 9 главы)

После того, как Крис произносит эти слова, я сперва теряюсь, и думаю, что за глупые шутки. Но она не шутит, с видом снежной королевы она поднимается с кровати и идёт прямиков в ванную. Как только дверь за ней закрывается, я подскакиваю с кровати и лечу к ней. Слишком много вопросов, и так мало ответов.

Резко открываю дверь ванной, как раз в тот момент, когда Крис закрывает шторку и включает душ.

— Савицкий, ты вообще офигел? — орёт на меня.

— Мы не всё обсудили, — отвечаю ей холодным тоном.

— А по-моему я тебе всё сказала! — она выглядывает из-за шторки, прикрываясь ей.

Выглядит это и мило, и смешно. Я только что видел её голой, целовал её в разных местах. Был в ней, в конце концов. А она шторкой прикрывается..

— Крис, тебе не обязательно прикрываться. Это смешно, я всё видел.

— Возьми с полки пирожок! — дерзит в ответ. — То, что ты всё видел, не означает, что ты это увидишь ещё раз.

Снимаю полотенце с вешалки, и подаю ей. Она удивлённо выгибает брови.

— Я ещё не помылась, если ты не заметил.

— Это, чтобы тебе холодно не было, — вторю таким же, как у неё, дерзким тоном. — Если ты не заметила — мы ещё не всё обсудили, и я не уйду, пока не получу ответы на все интересующие меня вопросы.

Мы смотрит друг другу в глаза, абсолютно не моргая в течение некоторого времени. И Крис сдаётся, шумно выдыхает, берёт полотенце из моих рук, обматывая его вокруг своего хрупкого тела, и вылазит из ванной, садясь на её край.

— Что ты хочешь знать? — спрашивает, сложа руки на груди.

— Зачем ты хотела переспать со мной, если больше не планировала делать этого в будущем?

Она усмехается, качает отрицательного головой, выгибая брови в удивлении.

— Ты серьёзно сейчас? — спрашивает в лоб, уже без усмешки. — Это спрашиваешь меня ты? Человек, который постоянно только этим и занимается!

— Я никогда никому ничего не обещаю!

— А я тебе что-то обещала? — спрашивает абсолютно спокойной интонацией.

Знаете, это так смешно! И нелепо. Оказаться в ситуации, в которой я обычно был по другую сторону. И вот я тут, сижу и чувствую то, что обычно чувствуют девушки, с которыми я провожу ночь, а на утро машу ручкой, всем видом показывая, что для меня это ровным счётом ничего не значило.

— Красиво, — утвердительно киваю головой, зарываясь пальцами в свои волосы, проводя по ним. — Это такая месть?

— Какая месть, Кирилл? Ты себя слышишь?

— Ну как, какая месть? — я начинаю ходить туда-сюда. — Когда-то ты за мной бегала, я тебя игнорировал. А тут мы поменялись местами, — пожимаю плечами.

И Крис прерывает меня.

— Поменялись местами? — усмехается девушка, встаёт и подходит ко мне в упор. — Мы не менялись с тобой местами! Ты никогда не был и не будешь на моём месте. То, что ты пару раз показал, что тебе не нравится, когда я нахожусь в компании других парней, не означает, что мы с тобой поменялись местами. То, что ты признался мне в «любви», — на этом слове Крис сделала кавычки пальцами в воздухе, — не значит, что так оно и есть на самом деле!

Она замолчала так же резко, как и начала говорить.

— Крис, — я хотел дотронуться до её волос, но она откинула мою руку, чем немало удивила.

— Заткнись, Савицкий! Твои слова ровным счётом ничего не значат!

— Ты не права, — цежу сквозь зубы, потому что начинаю злиться.

Я не понимаю, что произошло в её голове, и почему она так считает. И более того, уверена в своей правоте на все 200 %.

— Всё, что я тебе говорил — это абсолютная правда, — начинаю надвигаться на девушку уже я. — Не знаю, что заставило тебя усомниться в моих словах. Но с удовольствием бы послушал это. Да, я не бегал и не бегаю за тобой так, как это делала ты. Но у парней, если ты не знала — всё по-другому устроено. Нам тяжело выражать свои чувства. И любовь у нас не такая, какая она в вашем понимании. Крис, чёрт возьми! Да я в жизни никому в любви не признавался. Ты не представляешь каких титанических усилий стоили мне те слова. Да не будь я на грани сознания, я бы ещё год точно не сказал этого.

— Аа, отлично, — вновь перебивает меня Кристина, — то есть ты признаешь, что погорячился, сказав эти слова. Уже что-то.

Мы доходим до стены, и я прижимаю девушку к ней своим телом.

— Ты слышишь лишь то, что хочешь слышать. Я сказал, что мне тяжело было произнести это в слух, а не то, что я не хотел этого говорить.

Говоря это, я веду рукой по её волосам к шее, спускаясь пальцами к груди. Её дыхание заметно учащается, и мне нравится, что она реагирует так на меня. Вся её воинственность куда-то девается, и остаются лишь истинные чувства, без оболочек.

— Что ты делаешь? — произносит с придыханием.

— Ничего особенного, — пожимаю плечами. — А что такое Крис, ты же сказала, что со мной больше заниматься сексом не будешь. Почему твоё тело хочет обратного?

После этих слов Крис хочет меня оттолкнуть, но я не даю ей этого сделать. Я хорошо знаю девушек.

Нагибаюсь к её лицу, проводя губами по щеке. Жилка на шее начинает чаще пульсировать, чему я улыбаюсь. Уверен, что она уже готова для меня, и вся течет. Но

я так же отдаю себе отчет в том, что для второго раза слишком рано.

Спускаюсь к её уху, и шепотом задаю интересующий меня вопрос, в то время, как моя рука сжимает её небольшую грудь, отчего из её рта вылетает стон.

— Так что случилось Крис, после того, как меня вытащили с той реки? Мне казалось, что между нами появилось понимание на том берегу. Ты целовала меня. Да ты сама сказала, что любишь меня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍На этих словах она вздрогнула.

— Ты слышал… — сказала сама себе.

— Слышал. Только не знал наверняка, что это было: реальность или игра моего воображения, под действием высокой температуры.

Моя рука спускается ещё ниже, проверяя насколько она мокрая там. Для второго раза рано, но для того, что расслабить её — самое то. Провожу пальцами по мокрым складочкам, надавливая на клитор, отчего она обмякает в моих руках.