Страница 2 из 60
- Владислава Андреевна, вы слышите меня? - перед глазами нарисовалось мрачное лицо нашего арт-директора. Я тяжело вздохнула и отложила ручку:
- Лучше бы не слышала, Арсений Петрович. Работать с вами - то ещё удовольствие.
Коллеги заухмылялись, а я заслужила суровый взгляд начальства. За излишнюю прямолинейность меня называли холодной стервой. Конечно, на совещаниях я редко показывала характер, но сейчас было трудно удержаться.
- Я тоже не восторге, Владислава Андреевна, - фыркнул арт-директор. Снова не удержалась:
- Упаси боже от вашего восторга, Арсений Петрович. Такое редкое явление наверняка вызовет катаклизм!
- Вы уже здесь, - ледяным голосом парировал мужчина, - больше вызывать некого.
- ... Кроме представителей рекордов Гиннесса, которых наверняка стоит ждать со дня на день. Вы, несомненно, самая мрачная физиономия века...
- Хватит! - терпение у директора закончилось раньше, чем у Островерхова. Я бросила на него слегка раздражённый взгляд - не люблю, когда последнее слово остаётся не за мной. - Владислава, Арсений, будьте благоразумны! Это серьезный проект, на кону огромные деньги. Лично на контроле у Летова! - он, как казалось ему, весомо поднял палец вверх. Но новость меня не обрадовала, больше огорчила. Хозяин заводов, пароходов и нашего архитектурно-дизайнерского бюро, господин Летов был человеком себе на уме. Идея вполне в его духе - поставить меня в пару к Островерхому. Правильно, пусть начальник и зам отдела занимаются текущей работой. А ведущий зарубежный проект на миллионы мы поручим Ладе.
Меня считали личной фавориткой господина Летова. За три года я добралась до ведущего переводчика отдела и могла позволить себе такие выступления на совещаниях.
Почему-то мой обычный паршивый характер никто не брал в расчёт.
Теперь я буду переводить для Островерхова все пожелания и пояснения от чехов. Одна ошибка - и меня сожрут.
Мы с арт-директором не переносили друг друга.
Конференц-зал я покидала в траурном молчании. Даже коллеги молчали - пожалуй, они впервые не знали кому сочувствовать. Либо Островерхому, что в партнёры досталась змея, либо мне - с компанией вечно мрачного и злого Арсения Петровича.
- Что ты будешь делать, Лада? - в родном отделе, естественно, всё знали заранее. Только я, загруженная делами, не обратила внимания на повышенный возбуждённый шёпот в кабинете.
- Предаваться разврату, - лаконично ответила я, открывая ноутбук. На миг появилось ощущение, что жизнь в отделе замерла - все застыли истуканами, с поднятой кружкой и огромными глазами.
- Что?! - Алёнка ошарашенно уставились на меня.
Снисходительно улыбнулась:
- А ты можешь как-то по-другому описать работу с Островерхим? Цензурно, конечно. Так что разврат, интим, жёсткое порно для мозгов - как не назови, моя перспектива на ближайшие три месяца.
Мимо нас прошёл недовольный начальник отдела:
- А я уж подумал... Тьфу на тебя, Ельниковская!
Только закатила глаза:
- Я лучше промолчу, Александр Николаевич.
На начальника это всегда действовало безотказно. Он покраснел, позеленел... потом побурел и громко хлопнул дверью. К счастью, меру своей испорченности вслух не произнёс, и на том спасибо.
Я не глядя вытащила из ящика початую бутылку Бейлиза и плеснула в кофе. Глазки Алёны стали круглые как блюдца. Пожав плечами, отмерила подруге в чашку три ложки напитка - в отличие от меня, её сегодня жизнь не била.
- Ты с ума сошла, Лада! А если узнают?! Уволят же сразу!
Откинула со лба прядь и фыркнула:
- Если встречусь с Островерховым трезвой - сама уволюсь ко всем чертям и пусть ищут другую дуру!
Алёна с пониманием покачала головой. Она всегда чувствовала, когда я на грани. Пожалуй, её забота была самым светлым лучиком в моей жизни, кроме редких поездок домой.
Никаких любовников, никакого тура в Европу. Проклятая работа день и ночь, а теперь и Островерхов в нагрузку. Ну здравствуй первое сентября.
Чёрные классические туфли, тонкий длинный каблук. Приталенное бежевое платье, лёгкое пальто и тонкий шарфик поверх. Я поймала своё отражение в витрине. Идеальный офисный стиль, вместе с неброским макияжем и умеренно-недовольное лицо. Алёна права, я превращаюсь в куклу. Но таковы были условия. Не пить, не курить, не толстеть и соответствовать. Зря коллеги завидовали моей уникальности. Быть фавориткой владельца известной столичной фирмы - то ещё удовольствие. Но за такие деньги и с минимальным опытом - выбора не было. Я вышколила себя по самое не могу.
Жаль, характер исправлению не поддавался. Впрочем, это было то личное, что у меня ещё осталось от прежней себя.
Яркая вывеска кофейни заманивала сладким, уютным теплом. Увы, сегодня я выпила слишком много кофе. По правде говоря, это был скорее Бейлиз с кофе, чем наоборот, но рисковать сном я не хотела. Решительно прошла мимо кофейни, пафосно задрав нос. Опять же, для фигуры лучше!
Скромная однушка-студия встретила меня гробовым молчанием и пылью. Я давно мечтала о своей квартире, обязательно со множеством бесполезных и красивых вещей. Но судя по бардаку, самая бесполезная вещь в хозяйстве - это я. Бесполезней только я же в выходные. Надо бы заняться уборкой, иначе меня скоро выселят тараканы. Ну или собственный пыльевой клон - тоже возможно.
Я бросила пальто на стойку и подумала, что в этом есть своеобразная ирония. Лада на работе: "Смотрите, какая я крутая, в белом пальто и на лабутенах, нах". А на деле?.. Полупустая однушка в ипотеку - и спасибо, что в новом доме и недалеко от метро. Я расплачусь за неё к старости, продам к чёртовой матери и уеду в домик в деревне - лечить нервы после мегаполиса.