Общество (ЛП)

Слова Берди об Авоке были… катастрофой. Как ей сказать Алви об этом? Им придется рисковать, пока они будут искать мужчину с красным пером на шляпе, который, если повезет, доставит их в Аландрию. Звучало глупо, но она понимала, что порой лучшие планы возникали неожиданно.

Она знала лишь, что Серафина сказала ей найти потерянных и научиться магии духа.

Будто это было просто.

Будто был смысл в том, что она общалась с древней Доминой Серафиной. Всю жизнь она верила, что Серафина была тираном, убитым Виктором Дремилоном, чтобы покончить с ее правлением. Но Виктор и Серафина любили друг друга и использовали темную магию крови, которая передавалась поколениями. Это связывало Сирену и Каэла, заставляя их следовать судьбе. Наследница Света и Наследник Тьмы решат в схватке судьбу людей.

И она напролом неслась к этой судьбе.

Сирена все еще не смирилась с тем, что произошла от самой Домины Серафины. Она не знала, поймет ли когда — то свою судьбу. Но она была готова на все, чтобы прекратили истреблять людей с магией, чтобы позволить людям жить так, как они желают. Судя по словам Серафины, в Эмпории росла тьма, и ей нужно было подготовиться к бою с ней.

Они вернулись к гостинице, Ордэн повернулся к Сирене и сказал:

— Можешь не упоминать во всем этом Гвинору?

— Она не важна нашим планам.

Он криво улыбнулся.

— Ты очень изменилась с нашей встречи.

— Ясное дело. Я истекала кровью, когда ты меня встретил.

Он издал смешок.

— Ты была импульсивной и верила, что все, что ты делаешь, приведет к тому результату, который тебе хочется. Ты тяжелым путем заслужила осторожность, но она тебе идет.

— Спасибо, — горло Сирены сдавило.

Они поднялись по лестнице и обнаружили, что Вера, Матильда и Микел собрались в комнате Авоки. Сирену все еще поражал вид мужа Матильды, Микела. Он провел в чарах сна больше двух тысяч лет и верил, что прошло лишь несколько дней. Он ничего не помнил из времени до сна, лишь то, что Общество оставило его, чтобы другие знали, что члены Общества и драконы отбыли в Аландрию. Но проход в гору обвалился, и его нашли… только сейчас.

— Ты не можешь ничем помочь, Микел? — спросила Матильда.

— Я был воином, а не медиком. Мы пытались наполнить ее стихиями. На это уйдет время, и даже тогда… не знаю. Если бы мы связались с моей родней в Аонии, может, они поняли бы, с чего начинать в таком случае.

Сирена охнула.

Все посмотрели на нее на пороге.

— Вы сказали про Аонию? — прошептала Сирена.

— Да, — Микел выпрямился от ее вопроса.

— Вы… лиф?

— Да. Многие всадники драконов были лифами.

Матильда коснулась руки Микела.

— Любовь моя, я хотела тебе рассказать, — она взглянула на Веру, та кивнула. — Аония… была разрушена. Древний храм и дерево сгорели. Остался только один выживший лиф оттуда.

Глаза Микела были огромными от ужаса.

— Всего один?

— Кесф, — сказала Сирена.

Она не представляла, как он себя ощущал после всего, через что прошел, обнаружив, что дома не осталось никого, кроме… Кесфа.

Он покачал головой.

— Дайте мне минуту.

И он пропал из виду.

— Простите, — сказала Сирена.

Матильда подняла руку.

— Он должен был узнать.

— Да, но столько всего происходит…

— Он сильный, — сказала ей Вера. — Ему нужно время подумать. Мы знаем, кому еще требовалось время осознать смерть своего народа.

Сирена сглотнула и отвела взгляд. Дин. Они не говорили о нем с тех пор, как он покинул их в Фэне. Они попрощались в тот день в горах, но он пообещал, что это не навсегда. Как принц Элейзии, он должен был вернуться домой навести порядок после того, как Каэл сжег столицу его родины дотла. Ее чувства к Дину все еще были смешанными, и ей не нравилось думать о нем. У них были дела важнее, чем эти тревоги.

— Как Авока? — спросила Сирена вместо ответа.

— По — прежнему, — ответила Вера. — Вижу, вы вернулись без Алви. Наверное, встреча прошла не очень хорошо.

Ордэн выдвинул стул и опустился на него.

— Алви изменил облик и пропал. Но встреча была полезной.

— Хоть какие — то хорошие новости, — сказала Матильда.

Сирена описала им слова Берди. Но к концу разговора сестры выглядели подавленно.

— Мистик, — Матильда вздохнула. — Этого еще не хватало.

— Прошлая была… — начала Вера.

— Выжившей из ума, да.

— Они все такие, да?

— Те, кого мы встречали за годы. Я не полагаюсь на их… силы.

Вера вздохнула.

— Как и я. Истинной магии Дома не нужны костыли.

— Ау? Мы еще здесь, — Сирена помахала рукой. — Вы встречали кого — то такого раньше?

— Да. Очень ненадежные. И обычно безумные, — сказала Матильда.

— И… вы думаете, что нам не стоит искать мужчину на пристани?

— Конечно, нужно, — сказала Вера. — Но если ничего не найдете… то это потому что она чокнутая.

— Я знал Берди много лет, она не такая, — вмешался Ордэн.

Матильда и Вера вскинули брови.

— Почему мне кажется, что эту часть истории ты упустил? — спросила Матильда.

— Я ручаюсь за нее, и только это вам нужно знать.

Матильда фыркнула, но Вера коснулась ее руки.

— Завтра нам нужно проверить пристань. Надеюсь, Алви вернется к тому времени, чтобы нас было больше, — сказала им Сирена. — Если у вас нет идеи лучше, как пересечь океан.

Как и ожидалось, ни у кого не было.

— Отлично. Давайте… поспим немного и разберемся со всем завтра.

Ордэн кивнул ей. Безмолвная благодарность за то, что ничего не выдала о Гвиноре. Матильда и Вера не скрывали подозрений и предрассудков насчет мистика, которого не встречали. Они что — то им не рассказали. Но они обе пожелали Сирене спокойной ночи и оставили ее с Авокой одну.

Сирена вздохнула и опустилась рядом с подругой. Она проверила связь между ними, обрадовалась, что она еще там.

— Хотела бы я, чтобы ты была тут, Ава, — прошептала она в тишине. — Интересно, что бы ты сказала о том мистике. Пошутила бы или согласилась с сестрами. Или закатила бы глаза из — за Алви.

Но Авока не реагировала на слова Сирены.

Она только лежала там и спала.

Хоть в этой проблеме у них было больше знаний, чем обычно, Сирена ощущала себя более растерянной. Авока была ее опорой. Она была сильной и уверенной. И их магия лучше работала вместе, чем порознь.

Она задумалась о словах Веры и Авоки. Магия Дома не нуждалась в костылях. Но Сирене казалось, что она все это время использовала Авоку как костыль. Без нее Сирена ощущала… пустоту.

Не только в магии, но и в душе.

3

Красное перо

Когда Сирена проснулась следующим утром, большой индрес лежал у изножья их кроватей.

Она охнула и вскочила на ноги. Сияющие золотые глаза посмотрели на нее. Золотые глаза. Человеческие. Глаза Алви.

— Я в порядке, — сказала она, пытаясь успокоить колотящееся сердце и магию.

Ее все еще потрясал такой облик Алви. Она не знала, привыкнет ли когда — нибудь к большому, будто волчьему телу и огромным клыкам, принадлежащим другу, а не заклятому врагу.

Алви не по своей вине превращался в индреса. Ему не повезло. Когда на его деревню напали в его детстве, его укусили. Его жизнь спасли, эту силу подавил в нем сам Кесф. Когда на него напал альфа — индрес, и Алви победил, они приняли его как своего. И он получил этот облик, которым еще учился управлять. И этот облик ужасал.

— Меняйся. Нас ждет работа, — сообщила Сирена.

Он хмуро посмотрел на нее, и она отпрянула на шаг. Может, не стоило приказывать ему, когда он был хищным зверем.

Но он замерцал, как делал у Берди, и оказался обнаженным на полу. Она бросила на него одеяло, Алви тяжело дышал от усилий.

— С возвращением, — сказала она.

— Ты же знаешь, что я люблю появляться шумно, — Алви привычно улыбнулся ей.

— Как я могу забыть?

— Как она? — его улыбка увяла. Он поднялся, закрепил одеяло вокруг пояса.