Домина (ЛП)

Она коснулась бриллианта на горле, бросила стихии в Малису. Та легко избежала удара, но это замедлило на миг ее магию. Этого хватило Сирене.

— Ты могла быть больше, — сказала Малиса. — А теперь просто действуешь мне на нервы.

Она бросила сеть. Не просто тьму, а еще и то, чего Сирена раньше не видела. Тьма была почти твердой. То была смерть. И Сирена не успела отреагировать. Она не ожидала такого.

На миг Сирена замерла и ждала. Вот тот миг. Если ей нужно пожертвовать собой ради спасения ее армии, так тому и быть. Ей не хватало времени поднять щит. И она не была уверена, что это сработает. Не было времени изучать плетение, ведь сеть была не из магии Дома. Это была магия крови — темная, извращенная и злая.

И это погубит ее.

Она закрыла глаза за миг до того, как это достигло ее.

Попрощалась с миром вокруг нее.

А потом что — то врезалось в ее тело. Что — то твердое. Похожее на человека.

Глаза Сирены открылись, Авока встала на пути атаки Малисы. Ее белые клинки приняли на себя удар. Как только магия коснулась мечей, они почернели. Словно их покрасили.

Сирена рухнула на землю в паре футов от места, где стояла. Авока упала рядом с ней. Ее клинки вылетели из рук, откатились далеко от места, где она теперь лежала.

А потом Сирена ощутила это.

Связь. Порвалась.

Сирена закричала от боли и горя.

— Нет, нет, нет, нет, — она задыхалась, держалась за бок, словно от физической раны.

Потеря Авоки была как разрез на животе, из которого вывалились внутренности. Так не ощущалось в другой раз при разрыве связи. Потому что она выбрала Авоку. И она этого хотела.

После всего, что они пережили, все не могло так закончиться. Связь была вечной. Все время, пока Авока была в коме, связь была уверенностью, что Авока еще была с ними. Это всегда показывало Сирене, что до нее просто нужно было дотянуться. Она не была мертва.

А теперь… ничего не было.

Казалось, кровный долг, в котором Авока поклялась давным — давно, был отплачен. Сирена спасла Авоку в лесу у Элдоры и отдала за нее жизнь. Жизнь за жизнь. Но они оказались связаны. И теперь долг был отплачен.

— Авока, — выдохнула Сирена, держась за бок, подползая к ней. — Нет, Авока, пожалуйста.

Слезы лились по лицу Сирены, она смотрела сквозь них на свою сестру по духу.

И тогда увидела.

Тьма дотянулась до нее. Тьма сделала темной ее ладонь, поднялась до запястья, портила кожу, задевая ее. Заражение. То, что… погубило ее.

Она с ужасом смотрела на подругу. Сирена была готова умереть. Пожертвовать собой, если бы это помогло их делу. Но она не хотела терять друзей. Терять Авоку. Это было невозможно.

Но связи не было.

Это было доказательством, хоть Сирена и не могла поверить.

Сирена ощущала связь с Сариэль. Сестра по духу успокаивала ее, поняв, что случилось.

«Я приду за тобой, покончив с последним волдере. Мои искренние соболезнования. Она была доброй и искренней. Лучшей из нас».

Авока была лучшей. И Малиса это испортила.

Дин подошел к ней.

— Сирена, нам нужно двигаться. Нужно уходить отсюда.

Она стряхнула его руку.

— Я не могу ее бросить.

— Нам нужно отступить.

Сирена видела только Малису.

— Как ты могла так поступить?

Малиса улыбалась.

— Теперь ты знаешь половину боли, которую я ощутила, когда меня бросила моя сестра.

— И что? — спросила Сирена сквозь слезы. — Ты обижалась две тысячи лет и вымещала зло на всех остальных? Не можешь смириться с тем, что случилось с Бенеттой?

— О, это мне нравится куда больше, — сказала Малиса. — Я просто заставлю тебя смотреть, как я убиваю всех твоих друзей.

Малиса выпрямилась, готовая сражаться. Сирена не могла этого допустить. Хватит. Она не думала, что до такого дойдет. Но она знала, что нужно делать.

Сирена поднялась на ноги, оставив Дина с Авокой. Она провела ладонью по щекам и подняла Тенелом. Рубин сиял, она потянула из него маги. Сирена медленно пошла к Малисе, тучи сгущались.

— Может, ты и богиня, но я — Домина.

Малиса рассмеялась.

— Домина — подделка. Глупый титул, который моя сестра дала своей дочери, чтобы та ощущала важность.

— Ты в это верила. Но Домина — нечто большее. Это все предыдущие Домины. Энергия сотен. Знания тысяч. Это смогло одолеть тебя раньше. Этого хватит снова.

Тучи скрыли ясный летний день. Скрыли солнце. Тучи были полны воды. Молния вдруг озарила небо.

— И мой предок дал мне эту силу, — сказала Сирена, вытянув руки. — Я — свет солнца. Я — молния. Я — ураган.

Она хлопнула в ладоши, и молния слетела с неба в Малису. Та задрожала, энергия терзала ее. Ее волосы искрились, ладони были вытянуты. Сила текла в ней. Должна была выжечь ее. Уничтожить всю ту тьму.

Но не смогла. Малиса отогнала ее. Ее волосы упали, уже не наэлектризованные. Ее глаза сияли новой энергией.

— Это все? — спросила Малиса. — Ты управляешь погодой? Я управляю тьмой.

Сирена махнула руками назад, словно плыла в воде. Микел научил ее этому, когда бился с морским драконом. Тучи подвинулись, пропустили жаркие лучи солнца.

— А я управляю светом, — прорычала Сирена.

— Ты — Наследница Света, — насмешливо сказала Малиса. — Ты связана со светом, но ничем не управляешь. Я — тьма.

День медленно превращался в ночь.

Малиса не двигала тучи, чтобы закрыть солнце. Она покрыла небо тьмой, делая из дня ночь.

Сирена боролась. Это было солнечное солнцестояние. Самый длинный день в году. Такое не должно быть возможным. Но с Малисой Сирена узнала, что все возможно. Даже невозможное.

А потом на террасе прогремел голос:

— Довольно, Малиса.

Малиса отвлеклась и посмотрела на женщину, стоящую у прохода в коридор.

— Бенни?

— Здравствуй, сестра.

— Наконец, ты явилась, — рассмеялась Малиса. — А я думала, ты будешь прятаться вечно. Ты знаешь, что я ждала тебя.

— Конечно, — Вера сделала медленный шаг вперед. — Но ты не должна этого делать. И так долго. Ты не устала бороться?

— Нет, — сказала Малиса. — Я устала от тюрьмы, в которую ты меня заточила, но теперь это моя крепость. И я люблю сражаться.

Вера сделала еще шаг к ней.

— Я хочу, чтобы мы снова были сестрами.

— Это невозможно.

— Разве?

— Ты сказала, что никогда не простишь меня, — напомнила ей Малиса.

Но она колебалась, чего раньше не было. Это был скорее вопрос, чем ответ. Она хотела того, что предлагала сестра. Снова быть вместе. Но за годы между ними появилось столько обид, что это казалось невозможным.

— Я могу простить, но не забыть. Мы можем идти дальше, но не избавимся от нашего прошлого, — сказала Вера. — Ты никогда это не понимала.

— Ты не всерьез, — сказала Малиса.

— Всерьез, — Вера протянула руку. — Идем со мной. Возьмем бриллиант и уйдем.

— Куда? Куда мне идти в этом мире? — осведомилась Малиса.

— Не в этом мире. Домой.

Малиса вздрогнула.

— Никогда. Они никогда не пустят нас домой.

— Мы давно не пробовали. Отец принял бы нас с распростертыми объятиями. Мы снова могли бы стать принцессами. Заявить, что ошиблись из — за юности. Это стало бы нашим новым приключением.

— И ты пошла бы со мной? — неуверенно спросила Малиса. Тьма отступала вокруг нее. Словно возможность, что любовь ее сестры вернется, вернула немного света в ее жизнь.

— Да. Для меня в этом мире тоже ничего не осталось. Наше правление завершено.

Малиса шагнула вперед и остановилась.

— Нет. Нет, сестра. Мы можем править этой землей. Вместе.

— Нет, Лиса. Эти люди сами разберутся.

Малиса оскалилась.

— Ты всегда была мягкой к ним. И бедные люди были для тебя важнее меня.

Вера вздохнула.

— Ты никогда не видела, на какое добро они способны.

— Я близко, — сказала Малиса. — Я буду править тут. А ты можешь остаться или уйти, сестра. Но мое место тут. Я смогу править, как всегда и заслуживала.

Вера поджала губы. Ее взгляд ожесточился.