Страница 97 из 136
Платформа остановилась, и яркое облако крошечных птичек, расправлявших крылышки только при перемене направления, закружилось вокруг. Брендон указал на самый большой пузырь и полетел туда, хватаясь за гибкие поручни, висевшие повсюду, как паутина. Жаим последовал за ним.
Комната, где они в конце концов оказались, сбивала с толку и на первый взгляд не понравилась Жаиму. Большая плоскость, покрытая мхом с желтыми цветочками, простиралась, как стена, наискось от входа. По всему пространству висели, не двигаясь, воздушные пузырьки. В воздухе звучала музыка - слишком тихая, чтобы воспринимать ее сознательно.
Странные многоугольные видеоэкраны на всех поверхностях комнаты показывали медленно меняющиеся человеческие лица. Некоторые из них показались Жаиму знакомыми - их костная структура напоминала лицо Брендона. Пока они ждали, Жаим убедился, что лица на экранах стареют, превращаясь из детских в зрелые. Одни потом сменялись новыми, другие шли против стрелы времени и начинали снова молодеть.
- Хо! Аркад и его рифтерская тень.
Жаим моргнул. Он не слышал, как приблизился Тате Кага - старик просто вынырнул из-за поросшей мхом стены, без своего пузыря невесомости. Растянувшись на мху, он поманил гостей к себе.
Мох уколол Жаиму ладони. В нем, видимо, были крохотные кромочки - он цеплялся за одежду и не давал упасть. Жаим сел под углом к двум другим, оставив Тате Кагу и Брендона лицом друг к другу.
Некоторое время никто не нарушал молчания. Жаим оценил вежливость Тате Каги: пригласив их к разговору на твердой поверхности, он сделал уступку их привычке к силе тяжести.
Панарх заговорил первым:
- Когда я был мал, я запустил призрака в дворцовый компьютер, чтобы помучить кое-кого. Он никогда не являлся открыто, а маячил где-то на периферии зрения.
Тате Кага улыбнулся, но промолчал.
- Мне кажется, что на Аресе меня преследуют тем же манером - но не призрак, а кто-то другой. Мы с тобой встретились в ночь переворота: Вийя видела тебя в ДатаНете; Товр Иксван тоже общался с тобой, Я редко вижу тебя лицом к лицу, но ты маячишь на периферии моего зрения.
- Что-то вроде надоедливой мухи? - Нуллер засмеялся - звук был точно шорох гальки по дну сухого оврага.
- У меня не было причины так думать, пока я не посмотрел чип об Энкаинации, который привез на Арес ларгист Ранор. Перед смертью он отдал чип Фиэрин, а она - мне.
Тате Кага невозмутимо кивнул. У Жаима заявление Панарха вызвало многочисленные отзвуки. Он видел этот чип и помнил неизвестного нуллера, который вылетел в окно при взрыве ядерного устройства, но считал, как и все остальные, что тот нуллер, кем бы он ни был, погиб вместе с другими, кто был тогда в Зале Слоновой Кости.
Но если это Тате Кага присутствовал на Энкаинации, он должен был знать о Шривашти, Й'Талобе и аль-Гессинав - тем не менее он молчал. Даже когда они замышляли лишить Брендона власти. Даже теперь, когда Арес близился к катастрофе. А недонесение об измене - тоже преступление.
Нуллер, не отвечая на невысказанное обвинение Панарха, махнул высохшей рукой в сторону экранов, где медленно менялись лица.
- Как тебе нравится моя комната для медитаций? Брендон посмотрел, и фокус его взгляда переместился: теперь все лица смотрели на него, а он на них.
- Я знал их всех, - сказал Тате Кага. - Одни оставили после себя памятники - в камне, металле, в человеческих душах. От других не осталось ничего, кроме слабого эха в ДатаНете. - Нуллер, оттолкнувшись от платформы, медленно взмыл в воздух. - И все они умерли, развеялись, как пыль на ветру. Я не мог этому помешать.
Жаим в наступившей тишине смотрел на лица. Со сколькими жизнями соприкоснулся Тате Кага? Есть ли грань человеческого бытия, которую он не познал за свою жизнь, длящуюся почти треть Изгнания?
Нуллер взлетел к одному из экранов, где появилось женское лицо. Юное и гладкое, оно медленно приобретало прочерченные опытом складки, становясь еще красивее, и в глазах скапливалась тяжело давшаяся мудрость. Нуллер нежно потрогал экран одним пальцем. Возраст наконец победил красоту - щеки ввалились, волосы побелели, и женщина исчезла, сменившись детским лицом, слабо напоминающим ее черты.
Тате Кага погладил экран, и это движение снова развернуло его лицом к двум другим.
- Я научился ждать.
Панарх долго молчал и наконец произнес:
- Делай то, что не требует действия, и порядок будет сохранен.
Скрипучий смех Тате Каги состоял в равной мере из веселья, и боли.
- Ха! Это вырезано в камне на Лао Цзе. Это познается вместе с жизнью. Но есть и другое, еще хуже.
Брендон молча ждал.
- Можешь ли ты объяснить, что такое пространственный скачок? - спросил нуллер.
Панарх покачал головой.
- Однако ты пользуешься им, чтобы перемещаться от звезды к звезде.
- У меня нет времени, чтобы изучить его - есть слишком много другого, что мое положение обязывает меня делать. Но другие понимают, что такое скачок, и я на них полагаюсь.
Тате Кага улыбнулся, и усталость, заключенная в этой улыбке, поразила Жаима - старый нуллер сейчас выглядел на все свои семьсот лет.
- Верно. У тебя времени нет. - Жаим услышал ударение и по тому, как прищурился Брендон, увидел, что тот тоже слышал.
- Я прожил долгую жизнь. Теперь я создаю ветер, - сказал Тате Кага. Одни идут против него, другие улетают с ним, третьих сметает прочь. Полагаешься ли ты на мое знание?
Брендон шевельнул ногами и поднялся в воздух. Удержавшись за один из пузырьков, он повис напротив Тате Каги. Стройный, но сильный, он казался массивным рядом с ветхим старцем, но на взгляд Жаима силы их были равны.
- Кажется, придется положиться, - сказал Панарх. Тате Кага с шумом выпустил воздух.
- Я обещал Бургессу беречь его потомство, как свое, - сказал он голосом, хриплым от застарелой боли. - Своим я обещал другое. Скоро я выполню оба обещания.
Это был второй раз, когда вся команда "Телварны" собралась вместе. Жаим и Монтроз опоздали: им обоим нужно было найти себе замену.
Когда они явились в Пятый блок, Марим лежала на кушетке вся в синяках, прижимая к себе поврежденную руку. Ноги она пристроила на Люцифера громадную полосатую подушку с сапфировыми глазами.