Страница 163 из 183
Взмокший от пота Ром-Санчес напряженно работал, пытаясь с помощью сложных тенно-систем предвосхитить движения "Цветка". Кораблем практически управлял он - Нг, понаблюдав за ним, решила, что на лучшее не способна, притом она должна была заниматься тактической координацией боя, который оборачивался не в их пользу.
- Попадание снаряда в "Цветок", мелкие повреждения левого кормового отсека, - сообщила Выхирски. И чуть позже: - "Телварна" ушла в скачок, "Цветок" также.
Нг потерла усталые глаза, спохватилась и опустила руки на подлокотники кресла. Музыка пробуждала что-то в ее памяти, но ей некогда было разобраться, что именно: выдающееся пилотское мастерство Вийи занимало ее целиком.
- Выходим из скачка, - доложила навигация, а Выхирски, не успел еще смолкнуть сигнал выхода, сообщила: - Выходной импульс "Цветка". - И через несколько секунд: - "Телварна" вышла, произвела залп, ушла в скачок. Попадание в корму "Цветка" с левого борта, повреждения незначительны.
Снова "колумбиада", хотя ее компьютер был во много раз меньше крейсерского, попала прямо в точку выхода эсминца.
Музыка, приглушенная, но еще слышная, изменилась в очередной раз, и Нг вспомнила. Вокруг нее вместо по-военному четких очертаний мостика возник роскошный концертный зал на Аресе. Кетцен-Лах. Нет, не совсем, но что-то очень похожее. Стиль, темы, чувства, пробуждаемые в слушателе, - все другое, но влияние Кетцен-Лаха бесспорно. Почему это так важно для нее?
- Выходной импульс! Крейсер! - воскликнула Выхирски. - 177 отметка 32, 28 светосекунды.
- Тактический скачок, - скомандовала Нг. Заурчали скачковые, и обнаружение добавило:
- Объект опознан как "Кулак Должара".
Значит, Анарис пустил "Цветок" вперед, как ищейку. Нг повернулась к Панарху, который стоял рядом с ее креслом, заложив руки за спину.
Но если "Грозный" отставал от "Телварны", то "Кулак" отставал от "Цветка" еще больше. Его импульс запаздывал на два скачка. Надо просто быть начеку - маловероятно, что Ювяшжт сумеет взять их под прицел при таком количестве скачков. "Грозный" тоже постоянно бы запаздывал, если бы Вийя не держала его в курсе своих передвижений.
Раздался сигнал выхода, крейсер сменил курс и снова ушел в скачок. Через несколько секунд экран прояснился. "Телварна" снова ужалила эсминец, на этот раз попав прямо в радианты, самое слабое место корабля. Огненный след снарядов составил визуальный контрапункт веселой каденции, несущейся из гиперрации. Странная музыка близилась к апофеозу.
* * *
Связь с "Телварной" оставалась прочной, даже когда та выходила из скачка и снова в него уходила, - но связь с "Цветком Лит", которую Ивард держал через Марим, то и дело ускользала от него.
Правда, в скачке Ивард легко находил эсминец - тема Марим вела его, и он удивлялся, что раньше не замечал в ней этой темной стороны, теперь так ясно слышимой. Громче всего Марим откликалась ему на выходе, когда музыка пробуждала в ней воспоминания, служившие Иварду маяком. Каждый раз он вплетал позицию эсминца в свою музыку и гармонизировал ее с темой Вийи; но на "Цветке" был еще один канал, по которому на корабль поступала энергия с Пожирателя Солнц, и юноша не мог проследить, которые из его клавиш за это отвечают. Эсминец опять ушел в скачок, и он потерял нить.
Ивард знал, что мог бы отключить от источника все корабли, имеющие гиперреле и гиперрации; потому что он понимал теперь, что только его присутствие в луче света энергизировало эти функции Пожирателя Солнц. Сущность отступила, готовясь к долгожданному освобождению, Ивард очень хотел бы выйти из луча, вспоминая виденные им светлые монеты, - но, сделав это, он запер бы Органиста здесь, что было бы тягчайшим преступлением. И он терпеливо, продолжая играть, отслеживал ведущую к Пожирателю Солнц нить.
И наконец, когда "Цветок" в очередной раз вышел из гиперпространства и он снова услышал Марим, нить оказалась у него в руке. Ивард вспомнил келлийскую троицу на Рифтхавене; Атропос-Клото-Лахесис. Значение их имен он узнал гораздо позже: та, что прядет, та, что отмеряет, и та, что перерезает.
Он знал, какая роль суждена ему. Со слезами на глазах он потрогал тетрадрахму и ленточку у себя на шее.
Прощай, Марим.
На мостике "Цветка" музыка была едва слышна. Хрим совсем бы ее выключил, если б не боялся пропустить что-нибудь) важное с той и другой стороны. Но она донимала его хуже, чем провонявшая всякой гадостью одежда. Видя, как маленькая рука Марим выстукивает очередной ритм, он еле сдерживался, чтобы не вскочить и не шмякнуть се о палубу.
- Выходим, - напряженным заранее голосом сказал Карксон.
- Следов нет, - доложил Эрби.
- Где она, зараза, так ее...
- Выходной импульс! - крикнул Эрби.
Хрим стукнул по скачковой клавише, но корабль уже зацепило снарядом. Громко зарокотали скачковые, и Хрим снова откинулся на спинку кресла.
- Попадание снаряда в левый кормовой отсек, повреждения незначительны, - отрапортовала Метидже.
Марим, тряхнув волосами, посмотрела на экраны. Хрим подумывал убрать ее с мостика, пока все не кончится, однако ему хотелось посмотреть, как она будет реагировать, когда "Телварна" превратится в пар. Тогда он поймет, насколько ей можно доверять.
Музыка изменилась. Никто на мостике не обращал на это внимания никто, кроме Марим. Она чуть заметно потряхивала в такт своими желтыми кудряшками.
Хрим отвел "Цветок" на несколько светосекунд назад и заново пронаблюдал последнее столкновение. Как Вийя ухитряется каждый раз выходить из скачка так близко от него? Экран не давал отгадки.
- Выходной импульс! - снова выкрикнул Эрби, и последовал новый удар.
- Вы, логосом трахнутые! - заорал Хрим, взмахнув бластером. Шевелитесь давайте! Это всего лишь сраная "колумбиада"!
Он быстро просчитал векторы, открывшиеся ему в ретроспективном скачке, бросил "Цветок" в гиперпространство и хищно ухмыльнулся, когда эсминец вышел в паре светосекунд от "Телварны", с нацеленной почти прямо на нее снарядной трубкой.