Страница 42 из 54
Тюрбан для индийца — не просто обычная часть одежды, а целый предмет религиозного культа. Настоящего сикха, помимо дасаара (так в индийском штате Пенджаб, где и распространен сикхизм, называют тюрбан), отличают также волосы и борода, которые они никогда не стригут.
Вот такой колоритный персонаж к нам и вошёл. При виде бриллиантов он упас на колени и стал молиться. Значит, эти драгоценные камни имели религиозное значение и «глаза бога» были когда-то вынуты из статуи какого-то священного индуистского бога. Главное, что бриллианты не являлись частью какого-нибудь «гиперболоида инженера Гарина», с которым мне бы потом пришлось столкнуться в другом месте. Тогда они могли бы носить и другое название, например, «оружие бога».
Сикх был счастлив. Он тут же выписал три чека. Мне, как продавцу, на сумму пятьсот миллионов фунтов стерлингов, и про посредников не забыл, что говорило о его порядочности. А потом он, дрожащими руками, завернул бриллианты в специальную материю и убрал их себе за пазуху. После чего поклонился и ушёл.
Мы поблагодарили Моррисона и оценщика и тоже вышли. Я сразу пошёл в отделение банка Barclays и открыл там счёт, куда положил свои пятьсот миллионов фунтов стерлингов. Так как чек был тоже из этого банка, то списание средств и зачисление их мне на счёт прошли быстро. Я подумал, что ещё пара таких бриллиантов и я стану миллиардером. Но таких крупных больше в той сокровищнице не было. Были ещё две нетронутые, но уверенности в том, что я там тоже найду нечто подобное, у меня не было.
Стив ждал меня на улице и я достал из сумки один из пяти бриллиантов. Игра света на его многочисленных гранях просто завораживала. Я посмотрел его на свет и отдал Стиву.
— Держи, это мой подарок, — сказал я и протянул камень Стиву.
— Так ты не шутил? — слегка обалдевшими глазами посмотрел он на меня, но камень взял и тоже залюбовался его переливами. — Не ожидал. Огромное тебе спасибо. Значит, клад большой?
— Он просто огромен. Но я больше, пока, ничего продавать не буду.
— И правильно. Бриллианты только будут расти в цене, как и золото.
Активов, которые будут только дорожать, сейчас полно. Я знал, что в июне 1978 года на Нью-Йоркской фондовой бирже NYSE состоится первичное размещение акций IBM. Их стоимость составит всего 16,5$. А в марте 2012 года они уже будет стоить 208,6$. То есть, подорожают в тринадцать раз. Получается, если купить их сейчас на сто миллионов, то через тридцать четыре года у меня будет 1.300.000 долларов. Но в 1993 году цены на акции упадут до 10,4$. Вот тогда их надо будет покупать. И вложив те же сто миллионов за девятнадцать лет получить 2.000.000. Так что с IBM всё понятно, ждём тысяча девятьсот девяносто третьего года.
— Стив, как наши дела с расписками? — спросил я своего заместителя по ложе.
— Замков больше не было, — ответил тот. — Мы отсудили две очень хорошие квартиры в центре Лондона по сто восемьдесят метров общей площадью.
— Это отлично. Надо будет одну посмотреть, но не сегодня. Как наши песни и диски?
— Всё замечательно. Продажи идут успешно. Мне передали одну твою и одну песню группы «Serebro». Мы их сегодня уже запустили на радио. Отзывы положительные. Твоя итальянская просто улёт. Маргарет сказала, что ты начал подготовку к фестивалю в Сан-Ремо?
— Есть такая мысль. Мы в четверг в Монако выступали, а там всегда много итальянцев. Вот и пришлось написать весёлую итальянскую песню. Ладно, спасибо за помощь. У нас ещё вечером состоится концерт в Кремлёвском Дворце Съездов. Учти, я записал ещё одну очень весёлую песню, которая покорит весь мир. Я её в понедельник зарегистрирую и предложу Маргарет. Только она на португальском языке.
— Вот интересно, а какой ты язык не знаешь?
— Главное в этом деле — музыка. А всё остальное — второстепенно.
Мы попрощались. Я отправился в Гайд-парк, а потом в Ниццу. Девчонок я нашёл загорающими на пляже и отдал команду собираться. Пока они собирались, я успел разочек искупаться. На вилле, когда мои подруги приводили себя в порядок, я выложил четыре бриллианта на стол и решил проверить, кто самая глазастая из моих жён. Самой первой их заметила Маша. Она сделала сосредоточенное лицо и подошла к ним. Таких крупных бриллиантов она никогда не видела, поэтому сомневалась, что это действительно они.
Но увидев, что я за ней наблюдаю, выбрала один, который ей больше всего понравился и бросилась меня целовать, понимая, что это мои им подарки каждой. Потом подошла Солнышко и спросила:
— А чего это вы тут целуетесь?
— Посмотри на столе, — сказала Маша, продолжая меня целовать.
— Ух ты, какая красота, — воскликнула Солнышко и на её возглас прибежали Наташа и Ди.
Начались охи, вздохи, внимательное разглядывание бриллиантов с кучей вопросов, а потом всё закончилось поцелуями. Все были в восторге от таких подарков.
— Это ваши бриллиантовые сердца, — сказал я, весь зацелованный и обслюнявленный. — Надо будет сделать крепления и носить их на золотой цепочке на шее.
— Точно, — сказала Маша, — Вот все обзавидуются такой красоте.
— Ну что, пора собираться? — спросил я.
— Да, пора, — ответила Солнышко. — Надо ещё костюмы для выступлений собрать.
— Не забудьте для Ламбады всё захватить. Её сегодня услышат впервые и, наверняка, сразу влюбятся в эту песню.
Московская квартира ждала девчонок уже второй день. Это я тут был несколько раз за это время, а они нет. Утром я здесь вылечил Высоцкого и надеюсь, что навсегда.
Вдруг раздался телефонный звонок. В трубке молодой женский голос спросил меня:
— Вы Андрей Кравцов?
— Да, это я, — ответил я. — А вас, я так понимаю, зовут Оксана Афанасьева.
— Откуда вы узнали?
— Я многое чего знаю.
— Я хотела вам сказать большое спасибо за Володю. Он после вас приехал ко мне и я его даже, в первый момент, не узнала. Он помолодел лет на десять. Я знала о его проблемах, но ничем не могла помочь. Вы настоящий волшебник. Я слышала ваши песни. Мне они тоже нравятся.
— Берегите Володю. Это наш Золотой фонд. Если опять заметите изменения в его состоянии, хотя их быть не должно, то звоните и я сразу приеду. Оторвите его от тех, кто продавал ему наркотики. Не пускайте их в дом. Договорились?
— Я поняла. Я постараюсь. И спасибо вам ещё раз огромное.
Потом пошли гудки. Хорошая девушка, как мои четыре подруги. А потом опять раздался звонок, но это был межгород. Оказалось, что на этот раз звонила Марина Влади.
— Привет, Андрей, — сказала она. — Еле тебя застала. Как Володя?
— Привет, Марина, — ответил я. — Владимир был у меня утром и я его вылечил пологостью. Очистил организм от всякой гадости. Теперь он чист, как младенец. Потом поставил блок на наркотики и алкоголь. Только на сигареты оставил. Так что если кто-нибудь опять не принесёт эту гадость в дом, Володя будет здоров.
— Спасибо тебе огромное. Я на тебя надеялась, как на бога.
А я и есть потомок бога. Правда, его звали Гермес-Тот. Но, всё равно, это был бог.
— Кто звонил? — спросила Солнышко.
— Сначала новая любовь Высоцкого, — ответил я. — Благодарила за Володю. Ты только Марине ничего о ней не говори. Она сразу после неё звонила. Они обе его очень любят.
— Все вы мужики одинаковые. Всё бы вам гаремы устраивать.
— Ага, и бриллианты все дарят своим возлюбленным.
— С бриллиантами ты один у нас такой.
— У меня ещё золотая статуя бога Вишну есть. Хочешь покажу?
— Это который весь синий и с четырьмя руками? Я у тебя книгу «Бхагаватгита» дома у родителей видела.
— Да, есть такое. Но эта статуя вся из золота.
— Сейчас девчонок позову. Им тоже будет интересно посмотреть.
Когда прибежали все четверо, я уже вернул статуе первоначальный размер. Она стояла в гостиной и блестела золотом. Когда девчонки вошли, то все ахнули от такой красоты.
— Вот это да! — воскликнула Ди. — Как в музее. Это золото?
— Да, тридцать два килограмма чистейшего золота.