Крабы - убийцы

- Надеюсь, они не будут поливать залив Барбику ядохимикатами, проворчал Клин. - Если это произойдет, то здесь вообще не останется никаких крабов и рыбы. Да кстати, что насчет браконьеров? Меня они беспокоят сильнее, чем несколько огромных крабов, которых, возможно, мы больше никогда. не увидим.

- Об этом тоже упомянут, - сказал Кордер в надежде, что это успокоит Клина. Репортера теперь волновали только крабы, гигантские крабы.

- Встретимся вечером у меня, - сказал Клин, направившись к выходу. Там будут почти все местные рыбаки. Если не найдутся те, кто остановит этих япошек, мы сами будем действовать.

Кордер улыбнулся. Обстановка накалялась, и он решил уехать. Кроме острова Хэймэн, было много мест, где мог бы осесть репортер газеты.

Позднее, вечером, гостиная домика Клина, стоявшего в тени пальм всего в нескольких сотнях ярдов от отеля Роял Хэймэн, была заполнена. Казалось, здесь собрались все местные рыбаки. Те, что пришли позже, расселись на крыльце, глаза всех присутствующих были обращены к высокому мужчине, сидевшему на стуле в центре комнаты.

Долгие годы между Клином и этими людьми существовала конкуренция. До сих пор они считали его чужаком, хотя он был умелым рыбаком и благодаря этому жил лучше их. Доказательством тому был прекрасный домик Клина. Все остальные жили в лачугах в глубине острова, в своеобразном гетто, в десяти минутах ходьбы от побережья.

Но сегодня все обиды были забыты, и пришедшие с надеждой смотрели на этого человека. Они нуждались в лидере. Без всяких голосований лидером был выбран Клин, несмотря на то, что рыбаки недолюбливали его.

Клин быстро пересчитал всех присутствующих и удовлетворенно кивнул. Этого количества было достаточно, чтобы дать отпор браконьерам.

- О'кей, - начал он, поднявшись со стула, чтобы его могли видеть те, кто стоит на крыльце. - Мы все знаем, зачем мы здесь собрались. Если мы что-нибудь не предпримем в ближайшее время, то через год не будет рыбы ни в заливе Барбику, ни вокруг этих островов. Мне уже пришлось столкнуться с японскими браконьерами прошлой ночью.

Он рассказал о событиях прошлой ночи, опустив встречу с гигантским крабом. Об этом они еще узнают в свое время, а сейчас он не хотел отходить от более важного дела. Рыбаки выразили свой гнев в адрес браконьеров и одобрили действия Клина.

- Они вооружены, - заключил Клин. - И не останавливаются перед тем, чтобы стрелять. Я хочу, чтобы вы это поняли. Правительство не хочет вмешиваться. О, конечно, оно издало закон, но не собирается следить за его выполнением. Это они оставили нам. Тот, кто хочет выйти из игры, пусть говорит сейчас. Я не буду никого упрекать. Любой из Нас может быть убит. Но у нас нет иного выбора, браконьеры понимают лишь язык ружей. Каждую ночь мы должны выставлять свой патруль. У кого из вас есть ружья? Не имеет Значения, какие.

Поднялось пятнадцать рук. Следующие десять минут Клин расспрашивал этих людей об их оружии. У большинства из них были старые карабины, доставшиеся им от туристов и спортсменов. У троих были спортивные ружья.

- Хорошо, - сказал Клин. - Мы, конечно, не похожи на армию, но, по крайней мере, сможем сделать пару выстрелов.

Теперь надо назначить ночной патруль. В нем будет шесть-семь человек. Нас достаточно, чтобы после патрулирования люди могли отдохнуть две ночи. Первый патруль должен выйти в море уже через четыре часа. Мне нужны добровольцы.

Все руки были единодушно подняты. Клин улыбнулся. Рыбаки Хэймэна мужественные люди, и они. были обозлены. Ни один человек не уклонялся от задуманного дела. Лидер медленно выбрал семерых наиболее надежных людей. Показать сначала лучшие качества своей армии - вот какой был его девиз. Нанести врагу удар, используя элемент неожиданности. Он знал, что первая встреча с браконьерами, возможно, будет решающей.

- А теперь приготовьте свои ружья. Возьмите две лодки и будьте на виду Друг у друга. Когда увидите японский тральщик, приблизьтесь к нему и открывайте огонь. Попытайтесь держать его под перекрестным огнем. Приближайтесь к тральщику с выключенными моторами, неожиданность будет вашим главным оружием.

После нескольких минут обсуждения собрание разошлось. Рыбаки вернулись в свои дома, одни для; того, чтобы приготовиться к первой вылазке против браконьеров, другие - чтобы привести в порядок свое оружие, от которого зависел успех патрулирования.

Клин стоял в дверях и смотрел на залив Барбику. Может быть, ему надо было бы возглавить первый патруль обозленных рыбаков. Хотя это не имело особого значения. Все они были полны решимости и гнева. У них на это были причины.

В душе он уже решил, что его не будет с этими людьми, когда поднимется полная луна. Его беспокоила, выпуклость в передней части шорт, которая увеличивалась, стоило ему сконцентрироваться на этом. Клин не ожидал, что захочет женщину так быстро и не сможет пренебречь зовом своей плоти. Он ждал ночи и собирался пробраться в комнату Каролины де Бруннер. Браконьеры и крабы на несколько часов отошли на второй план.

За час до заката две лодки с вооруженным патрулем из семи человек вышли в залив. В первой лодке сидел Маки, мощный детина, который имел столкновение с Клином в прошлом сезоне. Обычно эти двое игнорировали друг друга. Как бы то ни было, теперь их объединяло одно дело.

Маки был похож на Клина своим смуглым лицом с густой бородой, только форма его нижней губы говорила о слабости характера. Маки не был уверен в себе даже теперь, когда взял руль. Он взглянул на своих двух компаньонов, потом на вторую лодку, шедшую параллельным курсом. Почему Клин остался на берегу? Правду ли он рассказал о встрече с браконьерами или, может, увидев их, бросился обратно к берегу, чтобы послать под огонь браконьеров других рыбаков? Маки пожалел, что не осмотрел лодку Клина, есть ли в ней отверстия от пуль. Ему нужно было подумать об этом раньше.

Сумерки быстро сгущались, через пару часов на небе появилась луна, огромный шар, оставляющий серебристую полоску на воде. Лодки бросили якоря в пятистах ярдах друг от друга, люди стали ждать. Теперь, когда поутих их пыл и гнев, проявившийся на собрании в доме Клина, каждый из них обнаружил, что молится, чтобы браконьерские лодки не показались, чтобы ничего не случилось и чтобы на рассвете они гордо вернулись на берег. Хотя никто не хотел высказывать свои мысли вслух.