Страница 14 из 39
И они говорят. Я нервно проверяю диктофон — точно ли включен. Фух, вроде записывает…
Сердце колотится как ненормальное просто. Вот это адреналинчик. Кровь кипит, меня чуть ли не трясёт. Даже не знаю, из-за чего именно, да и не вникаю — просто слушаю и записываю.
— А дальше? — первый всё ещё осторожничает, недоверчиво спрашивает.
И хорошо. Потому что это провоцирует второго добавить подробностей — мне на руку.
— А дальше он не будет помнить ничего, кроме того, что готовился подписать договор. И в итоге ведь подпишет! Себя будет винить за то, что не тот. Подумает, сам вовремя не доглядел. А даже если догадается, что есть подвох, нам будет уже без разницы. Мы получим всё и можем вертеть их конторой, как хотим.
Мурашки ощутимо бегут по моей коже. Интересно, этих слов хватит? Или дождаться, когда кто-то из говорящих ещё раз назовёт Максима Романовича по имени?..
Замираю, уже не особо вслушиваясь в разговор. До меня вдруг резко доходят две вещи. Во-первых — мне надо будет как-то незаметно для этих типов выйти. Во-вторых… Как-то незаметно, а главное, вовремя увести Максима Романовича, чтобы предупредить.
И с первым ещё ладно… Скорее всего, лучше выйти сейчас, не дожидаясь, пока это сделают они. Разговор явно кипит и не закончится в ближайшие секунды, а если я выйду позже, мужчины могут это заметить и заподозрить, что слышала лишнее. Не факт, конечно, что они вообще заметили, когда я пошла в туалет и когда вернусь на место. Но лучше перестраховаться. Судя по всему, дело, которое они ведут, не из простых. И кидаться на амбразуру мне вообще ни к чему.
Осторожно выходя, я одновременно размышляю насчёт того, как быть со вторым. И от одних этих мыслей чуть не спотыкаюсь на полпути. Мне придётся предстать перед Максимом Романовичем… Разговаривать с ним… Отвлечь, увести из, судя по всему, важных переговоров…
А ведь он меня даже не заметил ещё. Явно удивится. И это осознание почему-то отзывается щемящим волнением в груди. Словно это я по своему желанию нарядилась, пришла в этот ресторан, чтобы увидеть Максима Романовича… Конечно, это не так, и для него было бы глупо решить иначе. Но откуда тогда это смущение?
Тяжело вздыхаю, пытаясь взять себя в руки. И, подходя к своему столику, почему-то не сажусь за него. Залпом выпиваю бокал, бросаю короткое:
— Я сейчас, увидела знакомого, поздороваюсь.
И, не дожидаясь ответа, сразу иду прямо к Максиму Романовичу. Смысл тянуть? Объяснения для моей компании пусть даст Кира. Не сомневаюсь, что она справится. А эти опасные типы, если выйдут в момент, когда я буду рядом с преподавателем, пусть, если что, решат, что я подкатить к нему решила. Вряд ли они несут для меня какую-то угрозу, я не выгляжу соперницей для них. Да по мне видно, что двадцати даже нет.
Да уж, проще думать об этих неприятных незнакомцах, чем о том, что вот-вот, и я покажусь на глаза преподавателю, последняя встреча с которым и без того слишком выбила из колеи.
Ой… Кажется, меня заметили. Я всей кожей чувствую взгляд Максима Романовича, даже прежде, чем устремляю на него свой и убеждаюсь — он смотрит. О, ещё как смотрит!..
Даже дыхание сбивается.
На волне эмоций оставшееся между нами расстояние я преодолеваю неестественно быстро, глядя куда угодно, но только не на Максима Романовича. И так хорошо запомнила, куда идти. Да и не перестаю чувствовать его взгляд.
Сажусь рядом с преподавателем. Буквально плюхаюсь, тут же нервно озираясь по сторонам.
Так, кажется, пора успокоиться… Ещё не хватало, чтобы эти типы вернулись в самый неподходящий момент и заметили мою взвинченность.
— Аня…
Я вздрагиваю. Максим Романович обращается слишком неожиданно. И так чувственно, что если бы я не сидела, точно подкосилась бы на месте. Слабость по всему телу от такого тона.
— Посмотри на меня, — непривычно мягко добавляет Максим Романович.
Чёрт, и вот почему сердце так заходится? Успокоиться невозможно просто. Невыполнимая какая-то задача, а ведь надо.
Невероятным усилием воли всё-таки заставляю себя посмотреть на Максима Романовича. И даже как-то выдерживаю просто полыхающий ответный взгляд. А это уж вообще непосильная задачка, ведь в глазах преподавателя слишком ясно всё читается. Это море чувств буквально захлёстывает в себя, погружает с головой. И нежность, и надежда, и осторожность, и восхищение, и… Желание. Да, самое настоящее. Даже я, неопытная девушка, это понимаю. Максим Романович смотрит на меня с неподдельным мужским интересом, который, ко всему прочему, содержит в себе такую глубину, которую и представить боюсь.
..А боюсь ли? Его взгляд притягивает, причём неожиданно придаёт уверенность, а не тревогу, как обычно.
Я тут по делу. Но мысль о том, что для этого разговора лучше увести Максима Романовича подальше от вот-вот покажущихся типов, больше не пугает меня. Наоборот — странно будоражит. Мне вдруг хочется поддразнить преподавателя. Мне неожиданно нравится то, как он сейчас смотрит на меня. Как ошеломлён.
— Как ты тут оказалась? — как-то взволнованно спрашивает Максим Романович.
Не знаю, что он увидел в моём взгляде, но это явно выбило его из колеи. Не удивлюсь, если привычно наглый преподаватель сейчас даже не дышит в ожидании моего ответа.
И, чёрт возьми, мне это нравится. Неплохая такая реабилитация за «отработку», которую он мне недавно устроил.
— Сидела с компанией за тем столиком, — как ни в чём ни бывало отвечаю я, быстро обернувшись на оставленную мной компанию. — Родители Киры… У них какой-то контракт с теми людьми, ну они и решают его в неформальной обстановке. Я увидела вас и решила подойти, когда ваши компаньоны ушли.
Максим Романович задумчиво и исптывающе смотрит мне в глаза на последней фразе. Неожиданно, я понимаю. Небось думал, что я его сторониться теперь буду вне лекций и семинаров.
Не удивлюсь, если некий договор у Максима Романовича уже прочно вылетел из головы.
— Знакомая ситуация, да? — вкрадчиво спрашиваю и чуть подаюсь вперёд, к нему.
Не узнаю себя совсем. Не понимаю, откуда набралась такой смелости, платье придаёт? Я ведь так красноречиво намекаю Максиму Романовичу на нашу первую встречу, когда он так же заметил меня и решил подойти, что не прочувствовать невозможно просто. Как и не понимать, что первым воспоминанием, которое приходит в голову обоим по той ситуации, становится именно наш поцелуй.
— Слишком хорошо, чтобы быть правдой, — с ласковой улыбкой говорит Максим Романович, только вот смотрит серьёзно. Ответа ждёт. Не верит до конца, что всё происходит в реальности.
А жар всё-таки разливается по крови от этой его улыбки и взгляда. Ну уж нет, ещё не хватало смущаться и краснеть. Сегодня я играю ведущую роль. Помогу ему, попутно отыграюсь за всю ту неловкость, которую испытала в «отработке», и всё на этом.
— Вы — пессимист? — небрежно спрашиваю, цепляясь за его слова.
— Реалист, — машинально отвечает он, видимо, не до конца придя в себя. Но, помедлив, вдруг добавляет, причём иначе, многозначительно так, проникновенно, что у меня сердце невольно ёкает. — Но всегда готов к чудесам.
Я стараюсь не обращать внимания на табун мурашек, бегающих по моему телу после такого неоднозначного заявления Максима Романовича. Он может смотреть как угодно и что угодно говорить, я не поддамся. Я контролирую ситуацию. По-другому и быть не может.
— Тогда идём со мной, — перехожу к главному, не разрывая зрительного контакта.
Сомневаюсь, что Максим Романович вот так просто уйдёт со мной, учитывая, что его так называемые компаньоны так и не показались. Но если вдруг да — обломаю его мгновенно, просто включив ту запись. Ничего кроме!..
А то явно размечтался.
— Куда угодно, — довольно, предвкушающе, вкрадчиво, но в то же время серьёзно заявляет Максим Романович.