Ладожский ярл

– Как же вы парня искать собрались, лесов не зная? – покачал головой Лашк.

– Да он сюда, на Явосьму-реку, собирался, – Ладислава вздохнула. – Если б все по-хорошему, давно бы домой вернулся.

– А если где сгинул, все равно не отыщете.

– Если сгинул, не отыщем, – согласилась девушка. – А вдруг – ногу подвернул, случается же такое, лежит сейчас где-нибудь на берегу, бедолага, плачет. И ведь помочь некому.

– А вы-то как здесь? – Ярил посмотрел на ярла.

– Узнаете, – хмуро отозвался тот. – Идем к нашим, тут рядом.

– Надо на Городище поспрошать, – предложила Ладислава. – У парней. У Найдена, Овчара, Михри.

– Нет больше Михри, – обернулся ярл. – И Овчара нет, и многих.

– Как нет?! – вскинул глаза Ярил.

– Убили.

– Убили? Кто?

– Идемте. После расскажем.

Сели вечерять – солнце уже склонилось низенько, висело над дальним лесом желтым блистающим полукружьем. Хельги рассказывал… Выслушав его, Ярил побелел, сжал губы.

– Я иду с вами, ярл! – твердо заявил он. – И, отыскав чужаков, отомщу им за всех.

– Нам бы еще и Дивьяна найти, – тихо напомнила Ладислава. – Мы с вами пойдем. У вас плот слажен, у нас челнок.

– Челнок… – шепотом повторил ярл. – Челнок… Так мы ведь его там и оставили, на берегу, под сосною!

– Оставили так оставили, – пожал плечами Найден. – Вокруг никого – красть некому.

– Некому? – вставая, переспросил ярл. – Ошибаешься, Найдене! А ну, быстро все к берегу! Хотя нет… Вовсе не обязательно, что сегодня кто-нибудь приплывет. Выставим сторожу. Лашк – покажи воинам. Да не забудьте спрятать челнок.

– Сделаем, – сурово кивнул головой весянин. – Ступайте за мной, вои.

Он ушел с парой гридей. Прислонившись к березе, Хельги вытянул ноги. Ладислава присела рядом, положила голову ему на грудь, и ярл, обняв ее, почувствовал, как часто бьется девичье сердце. И еще он чувствовал, что сделал что-то не так. Не до конца. Он вновь подумал про челнок, про следы на песке, оставленные большими лодками… Что-то привозили… Тропа! Должна же быть тропа! И начинается она там, у корявой сосны, от берега! Ярл встрепенулся, осторожно отстранил деву:

– Я сейчас, Лада.

– Куда ты? – вскрикнула девушка.

– Скоро вернусь, жди..

Он спустился к оврагу и, пройдя кустами, прибавил шагу. Выйдя к реке, поблуждал немного по берегу, пока не увидел сосну. Быстро подошел – следовало спешить, солнце садилось, и вскоре берег окутает тьма. Белые ночи давно закончились. Челнока на берегу не было. Молодцы, успели уже убрать. Чуть шевельнулись кусты слева от ярла. Тот оглянулся:

– Свои!

– Это ты, княже? – вышел на берег молодой воин. – А мы думали…

– Едва не накинулись на тебя, князь, – смущенно признался Лашк. – Думали – кто это там бродит?

Хельги улыбнулся:

– А и накинулись бы, так не велика беда. Разобрались бы… Я вот зачем пришел – ищите тропинку.

– Да нет ее здесь, – весянин покачал головою. – Мы все облазили.

– Все? – Ярл кивнул на колючие заросли можжевельника, росшие под самой сосною.

– Так там же кусты!

– Зато очень удобно подняться.

Хельги повернулся и быстро пошел к круче. Поднялся к самым зарослям, схватился, чтоб не упасть… И покатился по песку вниз, держа в руках куст, вырванный с корнем!

– Ну, ты силен, князь! – восхитился Лашк и вдруг замер. – А куст-то – подрублен! Вон следы, и корней нету.

– Да вот же она, тропа. – Один из воинов кивнул на заросли, в которых ярл уже проделал заметную брешь. – Во-он, меж деревьями вьется – трава примята.

Оставив на берегу часового, остальные углубились по тропе в лес. Шли недолго, извилистая тропа привела их к вырубке, окруженной угрюмыми елями. Каркая, поднялись в небо вороны.

– Смотри, князь, – округлив от ужаса глаза, обернулся к ярлу Лашк. Да тот уже и без него заметил мертвые головы на вкопанных в землю кольях.

– Капище!

Откуда-то сверху вдруг послышался стон. Хельги кивнул весянину, и тот в два счета вскарабкался на вершину ели.

– Висит кто-то, – доложил он из ветвей. – Вроде жив… Привязан. Сейчас перережу веревку… Ловите!

Хельги с воином подставили руки, поймав опутанное веревками тело. Не такое уж и грузное. Ярл присмотрелся, прошептал удивленно:

– Дивьян!

Посовещавшись у костра, решили задержаться здесь до завтра. Хельги чувствовал, даже знал точно, что раненый Дивьян был оставлен в капище неспроста. Кто-то явно намеревался принести отрока в жертву. Кто-то? Неужто сам Черный друид? Нет, не может быть. А вот его клевреты – вполне.

Снизу, от реки, донесся приглушенный крик ночной птицы. Часовой!

Хельги повернул голову:

– Лашк, сходи посмотри.

Весянин неслышно скрылся в кустах. Все молча ожидали его возвращения. Наконец шевельнулась трава.

– Сойма! – спустившись в овраг, выдохнул Лашк.

– Ярил, Лашк – спускайтесь к реке, – вставая, распорядился ярл. – А вы, – он обернулся к Найдену и оставшемуся воину, – со мной, к капищу.

– Я тоже с вами, ярл, – поднялась Ладислава. – Поверь, я умею пользоваться луком не хуже других.

– Держи! – Хельги без лишних слов протянул ей колчан. Хочет идти – пусть идет. Каждый человек ценен.

Высадившиеся на берег чужаки – человек пять – отправились по тропе к капищу, остальные остались в лодке. Зашуршали раздвигаемые ветки. Скрывавшийся в кустах ярл тихонько дотронулся до руки Ладиславы. Та подняла лук. Холодные звезды тускло светились на небе, серебрилась над самой рекой узкая полоска месяца.

Первым на поляну вышел незнакомый молодой парень с бритой наголо головой, блестевшей в свете звезд, словно воинский шлем. За ним шагал еще один, чуть постарше, со смешно оттопыренными ушами. Потом показались вооруженные мечами воины – они несли какой-то бочонок. Пятый остался на тропе – стеречь.

– Ну, где твоя жертва? – остановившись у плоского камня, громко спросил бритый, и Хельги вздрогнул – слишком уж знакомым показался голос. Но парня ярл точно никогда раньше не видел.

– Здесь, здесь, – успокаивающе забормотал лопоухий, подходя к растущей у самых кольев ели, и осекся: – Была здесь…

– Ах, уже нету? – с угрозой в голосе вымолвил бритый.

– Видно, развязался. Но он не мог уйти далеко!

– И где ж прикажешь его теперь искать? Подойди сюда.

Лопоухий бросился на колени:

– Не убивай, господине! Я пригожусь еще, я знаю здесь все тропки.

– Верю, – присев на камень, спокойно произнес бритый. – Лейв говорил, ты достойный воин.

– Лейв?! – напрягся в кустах ярл.

А бритоголовый между тем продолжал:

– Такие люди, как ты, нужны мне. Но вот… достаточно ли ты предан?

– О мой господин! – повалившись на землю, лопоухий, рыдая, принялся целовать бритому ноги. – Не губи, я отслужу… вину заглажу…

– Да? – холодно осведомился тот. – Там, на тропе, дожидается нас круглолицый Йорм. Он хороший воин, но слишком щепетилен и, кажется, больше не верит мне, так, Вельмунд?

– Так, мой господин, – отозвался один из воинов.

– Возьми, Лютша, – встав с камня, бритый протянул ушастому нож. – Пойди к Йорму, и… надеюсь, ты знаешь, что надо делать?

– О, не беспокойся, мой господин!

Лютша вскочил и, схватив кинжал, выбежал на тропу. Послышались какие-то слова, затем – краткий вскрик…

На поляну вновь выбежал Лютша. Поклонился:

– Я убил его, господин.

– Что ж ты не притащил тело сюда? Тащи. – Бритоголовый повернулся к воинам: – Помогите ему.

Кивнув, те ушли. А бритый наклонился к бочонку, выставил крышку, достав оттуда что-то мерзкое, извивающееся.

– Сейчас тебе принесут корм, мой маленький гад, – прошептал он. – Слышишь, уже несут… Кладите сюда, на камень. Лютша, отрежешь голову… Да не сейчас, дурень! Пусть сначала насытится…

Скользкий извивающийся гад присосался к яремной вене убитого. Насыщаясь кровью, змей распухал на глазах и, насытившись, отвалился, словно пиявка.