Страница 4 из 13
– Как же так! Неужели, нужно ждать пока он…
Но полицейские под стрекот служебной рации сели в машину и укатили на вызов. Растерянный инженер понуро стоял около кафе-пекарни. Через витрину на него смотрел Борис Панин и победно улыбался. Он узнал Антонова, тот был на суде среди других родителей пострадавших девочек.
Тогда педофила Панина осудили на четырнадцать лет. Долгий срок для униженных девочек казался вечностью, из которой не возвращаются. Зло исчезнет навсегда, думали они. Но прошло неполных двенадцать лет – и педофил на свободе. Чуть поседел, но выглядит подтянутым и тренированным. Не осунулся, не обрюзг, не спился, не сдох от болезней, не свихнулся от мук совести, будто все это время провел не в колонии, а в оздоровительном походе.
Преступник здоров и прощен государством, а его дочь Катя так и осталось неизлечимо больной! Где справедливость?
Дальнейшая работа у инженера шла плохо, все валилось из рук, память возвращала к ужасным переживаниям двенадцатилетней давности. Антонов уехал домой раньше.
Войдя в квартиру, он заглянул к дочери и застал все ту же безрадостную сцену. Катя играла с куклой Барби, одетой в купальник. Она окунала куклу в ванночку для малыша, наполненную водой, изображала плавание туда-сюда, как в спортивном бассейне, и под конец вручала кукле медаль за победу. Кате исполнилось девятнадцать лет, тело девушки соответствовало возрасту, но в сознании дочь осталась той же семилетней девочкой, над которой надругался похотливый маньяк.
Семья тогда пережила ужасные дни, хуже которых не придумаешь. Константин внушал себе и жене Ирине, что все худшее в прошлом, случившееся со временем забудется и сотрется из памяти маленькой девочки. Так и произошло, но совершенно с другим результатом.
Катю удалось вывести из шокового состояния спустя два месяца после надругательства тренера-педофила. Ее сознание действительно вычеркнуло из памяти жестокое насилие, но зафиксировалось на границе произошедшего. Девочка перестала взрослеть, словно хотела оградить себя от мерзостей взрослого мира. Ее сознание так и осталось на уровне семилетней наивной девочки, которая хотела стать чемпионкой по плаванию.
За ужином Константин ничего не сказал жене. Он несколько раз пристально всматривался в Ирину и опускал глаза. За двенадцать лет измотанная горем женщина постарела сильнее, чем преступник, отсидевший в колонии. Педофил на свободе и чувствует себя хорошо, а они продолжают жить в вечной клетке того рокового дня.
Ночью Константин долго не мог уснуть, то и дело ворочался в постели.
– Ты чего? – не вытерпела жена.
– Он вернулся. Я видел Панина, – признался муж.
Последовала долга пауза, после которой жена растерянно выдохнула:
– Как же так?
– Говорят, свое отсидел.
– И что теперь?
Константин не знал, что ответить. Это был тот самый вопрос, который не давал ему покоя. Что теперь делать?
Утром он продолжил заправку кондиционеров в музыкальной школе. И снова увидел Панина. Тот исподтишка наблюдал за девочками со скамейки в сквере, держа на коленях открытый пластиковый бокс с причудливыми булочками. Девчонки невольно косились на ароматную выпечку.
Имеет право дышать свежим воздухом, вспомнились объяснения полицейских. Бред слюнтяев! Такой подонок вообще не имеет право дышать!
Инженер громыхнул ключом по кондиционеру. Панин заметил его, взял булочку, откусил, без спешки поднялся и прогулочным шагом вернулся в пекарню.
«Пошел прочь!» – хотелось крикнуть Антонову. Он не даст педофилу пускать слюни на девочек.
Но к его ужасу после занятий в школе многих девочек так и тянуло в кафе-пекарню «7 пирогов». Там продавались теплые булочки, сдобные печенья, красивые пирожные – и так вкусно пахло! Девочки заходили в кафе с мамами, а некоторые сами по себе. Устоит ли малышка, если добренький с виду дядя предложит ей вкусное пирожное?
«Что же делать?» – мучился сомнениями Антонов.
Полиция ничего не предпримет, пока не произойдет что-то страшное. Не дай бог! Как им втолковать, что педофилы неисправимы. От Панина пострадали многие, неужели будут новые жертвы?
Как его остановить?
Глава 4
2 июня. 12:33. 2 дня 20 часов 57 минут до казни
В зале заседаний управления полиции Красногорска Шумаков и Петелина остались вдвоем. Полковник объяснял, заранее оправдываясь:
– Для меня это дело тоже, как снег на голову. Видишь обратный таймер?
Елена взглянула на монитор. Счетчик показывал: 02:20:57.
– Дни, часы и минуты, которые у нас остались, – пояснил Шумаков. – Отсчет стартовал три часа и три минуты назад, а спустя час меня выдернули из кабинета и направили сюда.
– Почему именно в Красногорск? – уточнила следователь.
– Потому что этот тип, – Шумаков ткнул в монитор на закованного узника, – работал здесь.
– Стоп! Давайте по порядку, Геннадий Александрович. Кто он?
– Личность мы установили – Панин Борис Игоревич. Сейчас ему сорок два года, ранее работал детским тренером по плаванию в Митино, этот жилой район примыкает к Красногорску. Там и проявились его пагубные наклонности в виде нездорового интереса к маленьким девочкам.
– Насколько маленьким? – предчувствуя ответ, напряглась Елена.
– Семь-десять лет.
– А нездоровый интерес это…
– Насильственные действия сексуального характера.
– Панин педофил, – констатировала Петелина. Теперь она смотрела на узника иным взглядом, но все-таки уточнила: – Его вина доказана?
– В уголовном деле фигурирует шесть пострадавших девочек, самой старшей из которых было десять лет. Четверо девочек неоднократно подвергались насилию, некоторые серьезно пострадали, – подтвердил Шумаков.
– Мразь! – не сдержалась Елена.
– Осужден на четырнадцать лет, – продолжил полковник. – Вышел условно-досрочно два месяца назад, отсидев неполных двенадцать. Вернулся жить к матери в Митино. В колонии получил специальность пекаря, что помогло ему устроиться на работу в кафе-пекарню здесь в Красногорске. Это все, что мне на данный момент известно. Я отправил людей по месту жительства и работы Панина, чтобы все проверить.
Петелина посмотрела на вызывающий кроваво-красный заголовок сайта «Суд Народа» и указала:
– Дело поручили главку, потому что…
– А как ты думала? – не сдерживал раздражения полковник. – Начальство в панике. Порядок рушится, если вместо власти суд и приговор будет вершить народ. Трое суток отмеряно на голосование по педофилу, а дальше занавес – ты видела варианты приговора.
– И вам приказали срочно остановить это безобразие, – догадалась следователь.
– Вот почему я тебя привлек? Потому что у тебя интуиция. Ты даже слово точное повторила – безобразие! Именно так это видится из высоких кабинетов.
Елена понимающе кивнула и спросила:
– Что еще известно?
– Да ничего толком неясно. Кто-то сделал сайт, заковал педофила в специально подготовленной камере, подключил трансляцию, разослал ссылку по новостным каналам и началось!
– Панин успел взяться за старое?
Полковник пожал плечами:
– Разбираемся.
В комнату стали заносить столы, греметь стульями, тянуть удлинители от розеток. Петелина и Шумаков вышли в коридор.
– Панину может мстить кто-то из пострадавших, – предположила следователь.
– Черт бы подрал такого терпилу! Хотел бы отомстить, грохнул бы педофила по-тихому в подворотне, и мы бы расследовали обычное убийство, – не скрывал сожаления полковник.
– Мститель не хочет по-тихому, и сам марать руки не собирается. Всеобщий суд организовал, хитрое устройство придумал. Как народ решит, так и будет.
– А он, вроде как, и не при чем.
– Не дурак, – согласилась Петелина.
– Вот ты и найди, кто такой умный! – включил командный голос Шумаков. – Изучай документы, общайся с потерпевшими, анализируй информацию. Я для этого тебя и вызвал.
– Спасибо за доверие, товарищ полковник, – так же строго ответила следователь.