На исходе февраля

Этот день обязательно наступит, в этом Марина даже не сомневалась – она верила в свою дочь. А пока она не испытывала ни малейшей зависти к тем, кто сейчас обитал за высокими заборами. Ведь если заборы настолько высоки, значит, их обладателям есть что скрывать и чего бояться. В отличие от них Марина запирала входную дверь только на ночь, считая, что если будет доверять окружающему миру, то и он будет относиться к ней с доверием. Да и брать у них с Кирой было нечего. Разве что старые тапки и банку сгущенки. При мысли о последней Марина хихикнула, окончательно приходя в прекрасное расположение духа.

Перед тем как позвонить в ворота особняка, украшенные затейливыми вензелями и кованой цифрой «шесть», она осмотрела руки и порадовалась: от пятен не осталось ни следа. Крем, который ей посоветовала Валентина, действительно оказал чудодейственный эффект. Чтобы его раздобыть, подруга даже отправилась к очередному влюбленному в нее дерматологу. При мысли о Валентине и ее бесконечных романах Марина снова широко улыбнулась. Так с улыбкой на лице она и позвонила в небольшой звоночек, спрятанный под вензелем, и бросила взгляд на часы – успела!

Спустя несколько минут дверь открыла Галя, мимолетно приветливо улыбнулась Марине и тут же шепнула:

– Хозяйка тебя ждет.

Марина нахмурилась. Изысканная и тонкая Ксения Львовна крайне редко общалась с персоналом – все указания передавала через экономку Галину. Утренние предчувствия не обманули Марину: сегодняшний день действительно отличался от всех остальных.

– Сегодня играть не будем, – коротко бросил Борис Георгиевич, едва запыхавшаяся Кира приблизилась к нему, сделав традиционные двадцать кругов вокруг корта.

Несколько раз поскользнулась и чуть не упала на мокрой пожухлой траве, но устояла, чем заслужила короткий кивок одобрения со стороны Бориса. Ей было жарко, но куртку снимать нельзя: она защищала от дождя, припустившего с новой силой. Кира остановилась и, пытаясь восстановить дыхание, уставилась на тренера.

– На тренажеры, – тот кивнул в сторону поржавевших монстров, которые несколько лет назад некий бизнесмен установил неподалеку от детской площадки в тщетной попытке выиграть муниципальные выборы.

– А потом пойдем в зал и будем набивать. Прошлая игра была говном.

Кира опустила глаза и затаила дыхание. Прошлый матч она впервые за долгое время проиграла Анне Середе, восходящей звезде тенниса и ее основной конкурентке. Анна олицетворяла собой все то, чего была лишена Кира.

Единственная дочь состоятельных родителей, все каникулы проводившая в специализированных лагерях за границей и четыре раза в год катающаяся в качестве зрителя на турниры Большого Шлема. В этих путешествиях ее неизменно сопровождала мать, роскошная Карина Матвеевна, и директор крупнейшей в городе теннисной академии, в последствии разбиравший с Аней каждую игру и затем лично наставлявший тренеров, чтобы те отрабатывали с Анной увиденное.

Анна была рождена звездой. Несмотря на юный возраст, в кармане у нее уже лежало несколько лакомых рекламных контрактов. Еще бы, увидев девушку на билборде невозможно было остаться равнодушным: всем немедленно хотелось стать похожей на нее.

Стройная, высокая, идеально сложенная натуральная блондинка, всегда восхитительно одетая в короткие юбки и специальные футболки, регулировавшие температуру ее тела во время игры. Рядом с невысокой тщедушной брюнеткой Кирой, выступавшей в обычной футболке и растянутых спортивных штанах, купленных на рынке, она смотрелась как принцесса рядом с нищей. И рядом с Аней Кира всегда очень остро ощущала собственную ущербность, что немедленно наполняло ее злостью, как сосуд – водой, и заставляло биться до последнего мяча и выигрывать поединки. Но не в этот раз. Что-то пошло не так, и тренеру не терпелось узнать, что именно.

Пока Кира подтягивалась на ржавом турнике, Борис Георгиевич, которого Кира с матерью между собой прозвали Борисом (с ударением на первый слог) за его удивительное внешнее сходство с Борисом Беккером, перекрикивая дождь, объяснял ее ошибки. Спокойно и рассудительно. Кира не осмеливалась перебивать или перечить. Закусив губу, она превозмогала собственную слабость и продолжала подтягиваться, стараясь не упустить ни слова из сказанного. Пожалуй, единственный человек, которого она безмерно уважала и даже немного побаивалась, был ее тренер.

Это Борис привел ее в спорт. В прошлом известный теннисист, подававший огромные надежды и даже добиравшийся до полуфиналов престижнейших мировых турниров, он неожиданно ушел из спорта, закрылся от внешнего мира и, словно наказывая себя за что-то, ушел работать простым учителем физкультуры в школу, куда ходила Кира. Казалось, что работа с детьми стала для него своеобразной епитимьей.

Вначале работа казалась ему тупой и бесперспективной. Одна половина учеников прикрывалась справками от врача, чтобы не ходить на уроки, вторая бесконечно ныла и жаловалась, не в силах отжаться несколько раз. Современные дети тратили энергию не во дворах, а за гаджетами: виртуальный мир был куда более интересней реальности, и это приводило Бориса в отчаяние.

Наверное, поэтому Кира и привлекла его внимание. У ее матери, замученной бытом, работой и жизненной неустроенностью молодой женщины, просто не было средств ни на липовые справки, ни на гаджеты. Поэтому Кира ходила на уроки физкультуры. Решив немного разнообразить школьную программу, Борис попробовал дать детям несколько уроков тенниса и, увидев силу, ярость, точность и страсть, с которой крошечная Кира принялась бить по зеленому мячику, Борис неожиданно увидел в ней себя.

В тот же день он переговорил с матерью, ошарашив ее тем, что у дочери есть видимые способности в виде спорта, о котором та только слышала, да и то краем уха. Детское время было упущено: Кире вот-вот должно было исполниться девять – возраст, когда многие теннисисты уже начинают играть юниорские матчи. Но Борис закрыл на это глаза, неожиданно почувствовав знакомый спортивный зуд и азарт. Может быть, эта девочка и есть то, ради чего ему пришлось уйти из большого спорта? Чтобы привести туда Киру Бердник?

Решение он принял молниеносно. Он лично начнет заниматься с девочкой и приведет ее в нужную форму в кратчайшие сроки. Но он будет суров и беспощаден, о чем и объявил ее матери, красноречиво намекнув на то, что спорт может стать для Киры единственным шансом на красивую жизнь.

Побледневшая Марина попросила у него вечер на раздумье. Ночь провела без сна. Ее девочка и большой спорт? Эта мысль даже не приходила ей в голову. Кира была подвижным и энергичным ребенком, но сколько таких бегает на улице? Да, дочь была упряма и работоспособна, но Марина мечтала совсем о другом будущем, надеясь, что дочь закончит университет, выберет благородную профессию по душе вроде врача или программиста и всегда сможет заработать копейку. А теннис? Марина знала о нем только то, что это очень дорогой вид спорта. А откуда у нее деньги? Но в то же время мысль о загубленном будущем ребенка из-за неспособности найти нужные средства вызывала слезы на глазах и невольно заставляла задуматься о собственной неудавшейся жизни. Ту ночь она провела в слезах, так и не придя к определенному выводу или решению.

Все решила сама Кира, утром пришедшая в зал, где ютилась мать, и тихо сказавшая, что хочет попробовать и сделает все возможное, чтобы ее учеба не пострадала. Марина с трудом сдержала слезы, услышав от крошечной девочки вполне взрослые речи, и кивнула. Они попробуют, а дальше будь что будет.

Конечно, она не сказала этого Кире, но в голове лихорадочно крутился лишь один вопрос: «Где взять на все деньги?» Словно прочитав ее мысли, Борис решительно заявил Марине, что станет заниматься с ее дочерью бесплатно в счет будущих гонораров, в которые он железобетонно верил. Кира была его креатурой, в ней он попытается реализовать все то, что не удалось ему самому. И поэтому он с самого начала был к ней беспощаден. Девочка к этому привыкла и смирилась. Знала, что самое главное – не перечить.