Дерево самоубийц

Яну пришлось прибегнуть к последнему аргументу:

– Нина это не одобрит.

– Нине не обязательно знать.

– Ты докатилась до обмана старшей сестры?

– Какого обмана? – показательно удивилась Александра. – Я просто спасаю ее от лишних забот!

Он вынужден был уступить – но с условием: Ян собирался лично отвезти их к университету и забрать оттуда. К тому же, с парковки он мог наблюдать за большей частью их бесед, девушки и сами не стремились попасть внутрь, чтобы не примелькаться охране, им проще было перехватывать студентов на выходе.

Как и следовало ожидать, Ася сразу же согласилась, не раздумывая о доле безумия в этом плане. Она же подросток, ей с безумием интересней! И если кумир зовет ее на охоту за преступниками, она не включает голову, а вешает барабан на шею и бодро марширует вперед.

Они и правда выглядели подружками-ровесницами – девушки, между которыми была целая жизнь. Александра где-то выкопала джинсовое платье с немыслимой ручной росписью и куртку с гигантским капюшоном, накрасилась она ярко и умело, даже льняные волосы оттенила розовым и фиолетовым цветами. Ася, в свою очередь, смотрелась чуть старше истинного возраста из-за полноты. В прошлом вес был для нее серьезной проблемой – психологической, не фактической. Она не страдала от ожирения, однако сама себя считала чуть ли не куском сала, поэтому сутулилась, ходила с опущенной головой, пряталась в безразмерных свитерах и балахонах.

Теперь же в ее образе чувствовалось благотворное влияние Александры. Ася носила мешковатые джинсы, удлиненную куртку, тяжелые ботинки, пользовалась очевидно дорогой косметикой, а главное, больше не стеснялась себя, и это было важнее всего. Она теперь могла хоть мешок картошки нацепить, но если бы она при этом сохранила такой же взгляд, ей бы никто слова не сказал. Возможно, внучка легендарного следователя Михаила Эйлера не унаследовала ни одной черты его внешности. Однако теперь, глядя на нее, никто бы не усомнился, что эти двое – родственники.

Так что сейчас Александра с племянницей и правда походили не на двух полуадекватных школьниц, а на вполне успешных блогерш, которые знают, что делают. Ян видел, что многие студенты останавливались рядом с ними и довольно долго о чем-то рассказывали. Это был хороший знак.

От наблюдения за ними его отвлек звонок мобильного телефона. Номер указывал, что поговорить с ним возжелала Инна Токарева собственной персоной, и это было в равной степени любопытно и неожиданно.

– Да.

– Ян Михайлович, а что вы делаете? – ядовито поинтересовалась следовательница.

Ян перевел взгляд от площадки перед университетом на грязный асфальт парковки.

– Смотрю, как голубь замерзшую жвачку клюет. Если любое из ваших занятий покажется вам бесполезным, вспомните об этом.

Как он и ожидал, Инна, готовившаяся полить его высокомерным презрением, мгновенно растерялась.

– Голубь? При чем тут голубь?

– А зачем вы мне звоните? Логика та же.

– Я вам звоню узнать, что вы творите!

– Я уже сказал. Орнитологией увлечен.

– Все паясничаете? Напрасно! Вечно вам это сходить с рук не будет.

– Пока у меня с рук сходят только перчатки, – указал Ян. – А вам я советую говорить прямо, если что-то не нравится, потому что в намеках я, как видите, не силен.

– Я вчера звонила соседям Эдуарда Дежурова!

– А кто это?

– Все вы прекрасно знаете! Они видели вас на лестничной клетке возле его квартиры!

– Вот прям меня видели? Выглянули в глазок и сразу пришли к выводу – «Да, это наш Ян Михалыч чудит»?

– Ну… не совсем… Но у вас внешность специфическая!

– Не уверен, что это комплимент.

– Так, хватит! – разозлилась следовательница. – Вы там были! Еще женщину какую-то с собой притащили, это ж какая наглость должна быть!

– Какую еще женщину? Инна Дмитриевна, я глубоко одинокий человек. Я женщину даже в ресторан затащить не могу, а вы говорите – в квартиру покойника!

– Все, с вами совершенно невозможно разговаривать! Просто не лезьте в это дело! Если я узнаю, что вы снова куда-нибудь сунулись, об этом услышит начальство!

И она в привычной уже манере бросила трубку, а Ян только усмехнулся. Вполне возможно, Инна действительно собиралась настрочить на него жалобу – если бы этот разговор прошел так, как она ожидала. Если бы Ян сейчас оправдывался, пытался ее задобрить, извинялся даже… А он просто показал ей, как легко свести ее обвинения к абсурду. Она – дама несдержанная, но не безмозглая, она не будет подставляться перед начальством. Чтобы ударить, ей нужно быть уверенной, что отдача прилетит Яну, а не ей.

Все-таки она следила за квартирой. Что ж, договариваться с людьми она умеет.

Очень скоро вернулись Александра и Ася. Хотелось расспросить их о результатах сразу – да не получилось, обе напоминали несчастных замерзших сусликов. Февраль в этом году был обманчивый: из-за отсутствия снега казалось, что уже почти весна, вот-вот побегут ручьи, расцветут крокусы, с грязных картонных коробок будут продавать мимозу. Поэтому многие, особенно студенточки, называющие себя блогерами, меняли непродуваемые пальто на легкие курточки. А зря. Замерзнуть в такую погоду очень легко, потому что происходит это незаметно.

Так что Ян с ними не говорил, он сразу же повез их в кафе, нашел уютное местечко с диванчиками, укутал своих спутниц в пледы, заказал обеим глинтвейн, только одной из них – безалкогольный. Ну а дальше они сами были готовы говорить.

– Нам все поверили! – гордо объявила Ася. – Никто даже не заподозрил, что никакие мы не блогерши! Некоторые не хотели говорить, потому что у них дела, а так – нам поверили!

Новый опыт ей определенно понравился: раскраснелась, глаза сияют. Еще бы! Сегодня она была настоящей актрисой, которая справилась с ролью так хорошо, что всех обманула. Да и потом, она помогла расследованию – в ее возрасте это подвиг. Для Аси, которая совсем недавно считала себя ничтожной неудачницей, это стало огромным достижением.

Александра все понимала и умело подливала масла в торжественный огонь:

– Аська – гений, только благодаря ей у нас получилось.

– Все, все, аннотацией заинтриговали, – улыбнулся Ян. – Рассказывайте, что у вас получилось.

Выяснилось, что близких друзей Эдуард Дежуров действительно не заводил – по той простой причине, что постоянно был чем-то занят, у него не было времени торчать в каком-нибудь баре и говорить «за жизнь». Сложно сказать, плохо это или хорошо, но для него сложилось вот так.

Зато недостатка в приятелях у него не было никогда. Эдуард, по словам знакомых, был предельно вежлив, с девушками он и вовсе вел себя как истинный рыцарь. Такое сложно найти в кругу мажоров, так что многие к нему тянулись. Он не был показательно богат – но и не беднее «золотых детей», с которыми учился, а это говорило о многом.

Он действительно подрабатывал, причем в крупной международной компании. Вот только это была бесплатная стажировка, которая давала ему великолепный опыт – но не доход. Такое могут позволить себе только те, у кого и так с деньгами неплохо.

Возможно, близким друзьям Эдуард и рассказал бы, почему его кошелек всегда полон. Но откровенничать о таком с приятелями он не стал, а им не приходило в голову спрашивать. Ну и конечно, люди, знакомые с ним столь поверхностно, не могли сказать, было ли в его жизни что-то подозрительное, боялся ли он чего-то, ездил ли туда, куда не следует. Если Эдуард и нервничал перед смертью, он сумел скрыть это от окружающих. Университет он посещал исправно и считался одним из лучших на своем потоке.

– Может, это тот случай, когда о мертвых или хорошо, или помолчим? – предположил Ян.

– Случай, может, и тот – публика не та, – рассудила Александра. – Нет, для них он был чуть ли не героем, особенно для девиц. Невозможно притворяться всегда и со всеми. Рискну предположить, что он действительно был хорошим парнем.

В памяти снова мелькнуло застывшее на мокром асфальте тело, потом – бледное лицо Кирилла. Ян понимал, что неправильно вот так связывать этих двоих. Непрофессионально. Но иначе не получалось, и он знал, что теперь будет продолжать расследование не только для того, чтобы сберечь нервы племяннику.