Страница 8 из 54
Раньше B-36 был утыкан пушками, как дикобраз. 16 20-мм стволов в дистанционно управляемых башнях. А когда были за несколько рейдов потеряны почти все B-29, стало очевидно, что бомбардировщики уже не могут прорываться сквозь истребительную завесу. Надо обходить или перепрыгивать. B-36 нёс достаточно топлива для обхода, и изначально строился как высотный. Поэтому с самолёта сняли всё лишнее. Убрали вооружение, спальные места, камбуз. Экипаж теперь отдыхал в спальных мешках на кормовой палубе и питался бутербродами. Даже покраску исключили. Первые B-36 были оливково-серыми, но вес краски съедал больше трёхсот метров высоты, и они стали серебристыми.
Получился бомбардировщик, способный достичь цели на семнадцати километрах. Членам команды рекомендовалось носить высотные костюмы, но никто этого не делал. Говорили, будто один экипаж сумел забраться почти на двадцать тысяч. Если не врут, решил Дедмон, то это самолёт, построенный в Уичите. Начальство отпиралось, но все лётчики знали, что машины из Уичиты немного высотнее и быстрее, чем из Форт-Уэрта и Эль-Сегундо, но не такие надёжные. Кроме того, B-36 производства Эль-Сегундо считались менее устойчивыми и требовали аккуратного пилотирования.
«Техасская леди» вышла из аристократической семьи B-36 Форт-Уэрта. Другие считали иначе. Экипажи Уичиты смотрели свысока на остальных как на лодырей, а те, кто водил машины Сегундо, считали прочих любителями. Но даже для аристократки, сегодня «Техасская леди» вела себя просто отлично. Ни единого тревожного сигнала, нигде не вспыхивает красным, не зуммерит. Только ровный гул двигателей и запаха кофе. Кофе? Его принёс лётчик Джон Смит, самый младший из шестнадцати человек экипажа и самый молодой женатый на авиабазе «Козловский». Дедмон решил, что восемнадцатилетней паре, которых действительно зовут Смитами, придётся в жизни нелегко. Тем более, что они не могли использовать удостоверения личности САК. Генерал ЛеМэй исправил это, раздав поддельные военные билеты, приписанные к другим частям ВВС США. Он был настойчивым командиром, заботящимся о своих людях. Именно так «Шестой пилот» получил своё имя. В кабине экипажа B-36 всего пять кресел: командира, двух пилотов и двух инженеров. А ещё откидная шестая сидушка. Она использовалось только когда ЛеМэю взбредало в голову проверить команду в полёте. Поэтому появление шестого пилота всегда означало для кого-то неприятности.
Дедмон поставил кофейную чашку в зажим сервировочной тележки, подождал, пока Смит не скроется в тоннеле, а потом слегка приподнял нос. Послышалось «вжжжжж» — тележка прокатилась по двадцатипятиметровой трубе, полковник потёр ладони, довольный мелкой шалостью. Потом самолёт покачнулся. Над ним пролетела четвёрка «Тандерджетов» и развернулась, чтобы занять позицию с обоих сторон. Они пришли на смену устаревшим P-47 и P-72 как штурмовики, а в САК они служили эскортом в дальних рейдах. Но переход на предельную высоту означал, что B-36 работают самостоятельно — появление F-84 говорило о близости танкеров. Дедмон рассмотрел их внизу. Они с натугой карабкались на всех десяти двигателях. Полковник включил внутреннюю связь.
— Передай коллегам, что заправщики рядом.
Радист отсигналил ратьером, с помощью азбуки Морзе. Никаких радиопередач. KB-36F быстро приближался и вскоре поплыл прямо перед звеном Дедмона. Выдвинулась длинная штанга, управляемая оператором с места, где раньше находилась кормовая огневая точка. Небольшое превышение… штанга чуть опустилась. Немного вперёд, уравнять стыковочный узел с приёмником… чуть ниже… щёлкнули замки.
— Ооо, любимый, это было превосходно… — прозвучало тёплое женское контральто с сильным техасским акцентом. Майор Пико поднял брови.
— Хорошие задатки для травести. Готовая запасная карьера, однако.
Дедмон усмехнулся.
— Уже было пару раз. Всегда тот же голос, всегда точно вовремя. Даже не представляю, кто это… Скорость закачки 400. Никто не догадывается, но мы думаем, что это — Кинг, не так ли, ребята?
Зазвучал смех. Старший техник-сержант был здоровяком с Аляски, наименее вероятным кандидатом для обольстительного голоса.
Дозаправка закончилась, «Техасская леди» отчалила, её место заняла «Куколка». Когда они пополнили запас топлива, до цели оставалось четыре тысячи километров, а с полными баками все три бомбардировщика могли пролететь более двадцати тысяч, если потребуется. Полковник подумал, что именно воздушная дозаправка раскрыла саму суть САК. Теперь они могли нанести удар где угодно. Им не нужны базы, не нужны союзники, никто не нужен. B-36 способны добраться куда угодно и сделать что пожелают. И никто их не остановит.
Дедмон вновь посмотрел наружу, на яркие белые потоки, струящиеся по небу за серебристыми стрелами. Очень красиво. Бомбардировщики немного растянулись, одни приотстали во время дозаправки, другие встали на собственный курс, к назначенным целям. Головные шли в самую глубь Германии. Замысел состоял в том, чтобы сбросить первые заряды как можно быстрее — так объяснил наводчик. Раньше он с таким не сталкивался. Все предыдущие рейды планировались для вывода из строя того или другого объекта, или для уничтожения тех или иных персон. Но ядерное оружие было новинкой и работало иначе. Готовых изделий немного, но разрушения они наносили колоссальные. Место сброса рассчитали для каждой бомбы — там, где они дадут максимальный эффект. Казалось, после слов наводчика по залу совещаний пробежала волна холода, и даже растения слегка поникли. Воображение разыгралось, ясное дело.
И это только половина дела. Следом шла вторая волна бомбардировщиков. Они поразят цели в оккупированных странах. Было принято политическое решение — ядерное оружие используют только по Германии. И те B-36 несли обычные бомбы, по сорок тонн каждый.
Пора снова набирать высоту. Полтора часа, чтобы вскарабкаться на шестнадцать с хвостиком тысяч. Там их почти ничем не достать. А потом ещё выше, чтобы пройти поверх ПВО и закончить эту чёртову глупую войну, выкорчевав из мира зло.
Нью-Дели, офис сэра Мартина Шарпа, британского королевского наместника в Индии
Её величество королевский посол Таиланда при дворе наместника короля Индии вежливо слушала убогого, по при этом высокомерного человечка. Он был замотан в белое тряпьё и вещал о том, в чём ничего не соображал. Она улыбалась своей самой привлекательной и нежной улыбкой, представляя, как перерезает его глотку тупым зазубренным 20-сантиметровым «Боуи». Почему они слушают этого лицемерного дурака? Он определённо великий демагог, а его способ пропаганды достаточно эффективен, но в общей картине мира он выглядел незначительной проблемой. С ним легко можно разобраться. Проблемы, с которыми столкнулись она и сэр Мартин, были намного весомее осложнений, вызванных к жизни этим… ограниченным недомерком.
Японцы определённо готовят наступление. Их экономика рушится, война в Китае обескровила обе страны. Япония дёрнулась однажды на север, и получила от Советского Союза по морде, в 1939 году под Халхин-Голом. В 1941 они собирались ударить на юг, чтобы хапнуть американское добро на Филиппинах и захватить голландскую Ост-Индию. Не получилось. Несколькими месяцами ранее случился конфликт между Таиландом и вишистскими властями Индокитая. Обычная история, пограничный спор. Но французы отказались обсуждать его. У них появилась новая политика, «отговаривание». То ли из-за оскорбительного поражения от Германии, то ли из-за краха Британии, кто знает? В случае запроса тайских властей по поводу границ, тайская территория и гражданское население будут атакованы французскими силами. Дело шло к войне, и именно тогда в игру вступил сэр Мартин.
Падение метрополии поставило Индию в неудобное положение. Её правовой статус стали оспаривать японцы. Они утверждали, что поскольку Индия была частью Британской империи, а Британия сдалась Германии, то территорией должна владеть Япония — по праву союзника Германии. Не говоря уже о Бирме и Малайе, находившихся под управлением индийской королевской власти. Сэр Мартин рассматривал Таиланд как передовую оборону, но для обороны любой стране нужны границы, которые можно защищать. Существующие для этого не подходили. Тяжкое наследие французской политики конца прошлого века. Сэр Мартин сделал два шага. Сначала обратился к тайскому правительству в добром тоне, напоминая об долгих и главным образом дружеских отношениях с Индией. А затем послужил «нейтральным посредником», чтобы наладить связи американцами.