Второй выход

Примерно это же время. Перешеек между Южной Америкой и Антарктидой.

– Вид на пролив действительно очаровывает. Когда-то первый "Доминатор" его прожёг. Хотел снести весь перешеек, хорошо отговорили. Всю Антарктиду заморозил бы, придурок…, – задумчиво произнесла Агнива.

Обзор, со смотровой площадки, открывался ошеломительный. Учитывая, что она нависала почти над вертикальным обрывом, высотой немногим менее километра, и покрытого ярусами свисающих деревьев, это было не особо и удивительно. Внизу виднелась пара "маленьких" круизных суперлайнеров, утопающих в тумане. Противоположный берег вырастал в нескольких километрах и был значительно ниже и довольно пологим, чем воспользовались кустарники и деревья. Они бы там покрыли всё, но вечно извергающийся вулкан постоянно мешал это сделать и сейчас множество светящихся трещин образовывали живописный узор, напротив. Пролив проходил, вопреки всякой логике и здравому смыслу, посреди жерла огромного вулкана. И пусть самые славные его дни прошли, но вот такое наследие осталось. Угрозы он давно уже не представлял. Даже на противоположной стороне лава не вырывалась на поверхность, не летели камни и пепел. Иногда кусок поверхности откалывался и расплавлялся в лаве, которая тут же занимала его место и застывала. Это больше напоминала работу искусственных спецэффектов, для привлечения туристов, а не череду мелких извержений. Сзади стена, ограничивавшая когда-то огромное его жерло, тоже была, но больше походила на череду пиков, накрытых снегом со стороны Атлантики и зеленеющих "альпийскими" лугами с Тихого. В самом же этом месте температура была весьма комфортной, хоть и влажной. Секрет был прост – местный аналог долины "Гейзеров" на Камчатке. Естественно мимо такого уникального места люди не могли пройти и потому здесь постоянно бывали как группы, так и одиночные путешественники.

Человеку, к которому она обратилась, вдруг стало совсем не до местных красот, и он резко обернулся. Рот конечно у него не открылся. В своей долгой жизни и не такое видал, но левый глаз подёргиваться стал. И только шипение гейзера нарушало установившуюся тишину. А ведь буквально сейчас, был шум вечеринки, устроенной его женой. Глаза всех гостей бегали, с эффектно появившейся новой гостьи, на яхту межпланетного класса "Ананта", давшей название всей серии, и обратно. Корабль висел одной своей частью над пропастью, другой над плато и только трапом касался земли, если точнее, смотровой площадки позади этого человека.

– Чего притих, Всевласт? Ответь. Ты его видел?

Но он всего лишь беззвучно раскрывал рот, уставившись на гостью. Это была Агнива. Вид её был настолько эффектен, что не он один онемел. Фасон платья, скорее бального или даже для царских особ, учитывая шлейф, был настоящим воплощением самого понятия "красота". Ткань, если это можно назвать так, больше походила на само пламя, окутавшую её фигуру и подчёркивая её гибкий стан. Огонь этот был холодным и необычного цвета. От тёмно-синих, почти чёрных, оттенков, до небесно-голубых, постоянно перетекавших друг в друга, кружащих в непонятном танце, местами закручиваясь в бутоны роз. Мало того, украшено оно было огромными россыпями бриллиантов, находящихся в постоянном движении, из одного узора в другой. Всё это создавало эффект, будто она одета не в одно платье, а постоянно происходит непрерывное чередование их множества. На руках были перчатки выше локтей, образованные сложными узорами невесомых драгоценных цепочек, буквально усыпанных самоцветами. Шею охватывало массивное ожерелье. На голове была сложная конструкция, напоминающая нечто средне между диадемой и арселе. И только округлые плечи оставались, ничем, не прикрыты.

– Я…, ещё…, раз…, спрашиваю…! Ты…, его…, видел…?! – требовательно, с шипящим присвистом спросила его Агнива.

Интонация как камень, каждое слово, как гвоздь в крышку гроба, и звук, словно холод глубокого космоса.

– Да, – ответил он, наконец, справившись с собой, но всё равно после этого короткого слова поперхнувшись.

– Тогда почему она до сих пор жива?! – тихо спросила она.

Но прежде чем он хоть что-то ответил, взгляд её наткнулся на девочку, потерявшуюся в тени Агнивы. Чувствовалось, что это намеренно. На вид ей было лет десять-одиннадцать. И уже в этом возрасте от неё исходила такая волна эротизма, что даже не сразу он смог сосредоточиться и, хотя бы второпях осмотреть её. Её босс, конечно же, могла здесь всё накрыть так, что камни бы начали трескаться от вожделения, уж это он знал хорошо, однако ни одна из её сфер никак себя не проявляла. А вот эта девочка ничего не стеснялась, и судя по выражению, ослепляющего красотой, лица, складывающаяся ситуация её даже забавляла. Её чёрная одежда, в которой так любят изображать молодых некроманток японцы, превращала её образ в кукольный. Однако совершенно не скрывала, уже начавшую формироваться девичью фигуру. Какая-то мысль не давала всё покоя Всевласту и тут, словно молния ударила! Чёрный цвет – цвет траура. И даже у самой Агнивы, где-то среди массы драгоценных камней найдётся чёрный диамант. И пришёл не суд. Вердикт уже вынесен! Здесь и сейчас присутствовал палач! И тут он вспомнил, что уже видел это платье из огня. Тогда она просто топнула ножкой. Рассказы, немногих переживших то событие, дошли и до сегодняшнего дня, сильно искажёнными, в виде религиозных преданий и мифов. И горло сдавило так….

– Она ещё слишком молода, – выдавил он из себя через силу.

– Я не про твою дочь. У неё была лишь одна функция, воспитать их обеих…, пояснила Агнива, поняв его ошибку в рассуждениях.

Тут и до той, которую обсуждали, дошло, что всё, это конец! И она раздавила небольшую ампулу, висящую на груди, как амулет, и рванула вперёд. Ей на встречу взметнулось пламя, а затем осело. Тело, уже без оторванной головы, продолжало лететь вперёд, раскручиваясь вокруг своей оси. Агнива же разглядывала недостающую часть на вытянутой руке. Звук падения трупа сбил оцепенения с окружающих и рефлексы, вдолбленные бесконечными тренировками и сотнями смертоносных схваток, заставили их рвануть вперёд. Защитить ту, кто устроила эту вечеринку. Но на их пути оказалась девочка и её взгляд. Очень немногие смогли устоять, пусть на коленях, а кто и на четвереньках и не рвануть, куда глаза глядят, от охватившего их ужаса. Агнива даже не обратила внимания на возню вокруг, а просто бросила голову к телу. Никто не устремился к ней, хотя немедленные реанимационные мероприятия могли спасти хозяйку вечера.

– Какая всё-таки дура! Будто попытка перекинуться могла ей помочь! Из-за неё чуть кровью не забрызгалась, наверно старею…, – произнесла, принесшая смерть на вечеринку, гостья в никуда, и направилась к трапу.

За ней устремилась и девочка в чёрном.

***

Здесь же, некоторое время спустя.

– Всевласт, ты хоть скажи, что это было?! – поинтересовался один из гостей у хозяина вечеринки.

Чувствовалось, что мужчина хорошо знал того, к кому обратился.

– Поверь на слово, ты не готов ещё к этому знанию, – ответит тот.

– Да я не про… – и покрутил в воздухе рукой.

– А о чём тогда? – с недоумением спросил его Всевласт.

– Ну…. Девочка эта…, – неуверенно произнёс гость.

– А с ней, что не так? – опять не понял хозяин вечеринки.

– Знаешь, я не раз смотрел смерти в лицо, но даже представить не мог, что у неё оно может быть таким и от взгляда на него можно и обмочиться! И не только…, – почти шепотом выдал вопрошающий.

– А…. Выбрось из головы. Если бы она хоть сколько-нибудь серьёзно развернула сферу подавления, ты бы в лучшем случае пузыри пускал. Но она действовала аккуратно, – выдал Всевласт совсем непонятное объяснение.

– Ты так говоришь, будто её мощь не поддаётся измерению! – искренне изумился его знакомый.

– С нашей с тобой точки зрения, это вполне может быть и так. Ты вот, к примеру, можешь за несколько часов Римскую Империю превратить в пепел и расплавленную лаву? – задал хозяин странный вопрос.