Я, ангелица

– Ой, да ладно, одевается она не так уж плохо, – раздраженно сказала она.

Платье на Клео было не лучше. Оно было почти полностью прозрачным, а нижнего белья моя подруга не носила.

– Зачем ты познакомила меня с ней? – спросила я.

– Я думала, вы друг другу понравитесь…

– Не бывать этому. Она самая настоящая стерва.

– Дьяволица, – уточнила Клеопатра. – А дьяволицы по определению не должны быть милыми и обходительными.

Ну да, именно поэтому я была такой безнадежной дьяволицей.

– Интересно, как она справляется. Удалось ли ей уговорить кого-нибудь отправиться в Ад? – поинтересовалась я.

– Она не проиграла ни одного торга с тех пор, как получила силу.

У меня чуть челюсть не отвалилась, когда я это услышала. Это невозможно! Она не могла быть такой успешной! Эта вульгарная рыжая кукла? Сразу же видно, что она крашеная! Как такая дама с полным отсутствием вкуса могла добиться успеха?

– Наверняка ей не попадались такие трудные клиенты, как мне, – возразила я. – Если бы ей попалась мохеровая беретка или какой-нибудь другой старичок, то она бы не справилась.

Клеопатра ничего на это не ответила и только тяжело вздохнула:

– Я пригласила тебя ко мне, потому что хотела, чтобы ты с ней познакомилась. Прости, что вышло так неловко. Филис, впрочем, как и ты, не благородного происхождения, но я и подумать не могла, что она такая плебейка. Не знаю, что происходит. Кажется, у Люцифера испортился вкус. – Она тепло мне улыбнулась. – Ты, несмотря на отсутствие хорошей родословной, была великолепной дьяволицей.

Я поблагодарила ее, удивленная этим неожиданным комплиментом.

– А во-вторых, я пригласила тебя потому, что уже решила, что сделаю с Азазелем, – сообщила она.

– И что ты собираешься сделать? – с любопытством спросила я.

Она его бросит?

Поймает и будет пытать?

Кастрирует?

– Я поговорю с ним.

Честно говоря, я была разочарована. Мне казалось, у Клео более богатое воображение.

– Сегодня ты сотворишь им крылья, не так ли? – убедилась она.

– Да.

– Я поговорю с ним, и посмотрим, что он решит. Останется ли он со мной и со своими новыми крыльями в Аду или отправится в Рай.

Я не могла поверить своим ушам. Клеопатра собиралась сдаться без борьбы? Это на нее не похоже.

– Ты так просто позволишь ему уйти? – удивилась я. – А что будет, если он выберет Рай?

На лице Клео появилась зловещая улыбка.

– Не волнуйся, дорогая. Я найду способ. Уж я-то удержу его рядом с собой. Хочет он этого или нет.

Я определенно не хотела, чтобы она была моим врагом.

– Тогда я побегу. Сифилис от меня привет.

– Филис, – немного растерянно поправила она меня. – Почему ты коверкаешь ее имя? Что такое сифилис?

– Она знает. Это такая болезнь. Пусть объяснит тебе какая.

11

Клеопатра не пришла на операцию. Видимо, ее не интересовала вся эта процедура.

Азазель сидел, выжидающе глядя на дверь.

Рядом с ним на высоком табурете покачивалась Смерть. Только она одна из всех наших знакомых пришла меня подбодрить.

У нее вроде бы не было тела, но колебание ее рясы указывало на то, что она весело махала ногами. Ее забавлял наш план вернуть дьяволам крылья.

Белет выжидающе посмотрел на меня.

Мы расположились на моей кухне. Все в этом помещении было белым или хромированным. И прямо-таки клинически чистым. Наверное, поэтому я выбрала именно кухню для проведения так называемой операции.

Не думаю, что при создании крыльев кто-то начнет истекать кровью или выделять другие биологические жидкости, но всегда лучше перестраховаться.

Клеопатры все еще не было. В конце концов я решила, что ждать ее бесполезно.

– Начнем, – хлопнула я в ладоши.

Дьявол Азазель неохотно снял черную рубашку.

На груди его кожа была белоснежной. Только в одном месте ее уродовал длинный прижженный шрам. Именно в этом месте его ранил дьявольский пламенный меч, когда мы пытались спасти людей с Божьей Искрой.

Тогда я спасла Азазеля, затянув его рану и восстановив ткани. Кто знает, погиб ли бы он, если бы я этого не сделала? Я могла без следа убрать и шрам.

Мне было немного страшно – смогу ли я вернуть дьяволам крылья? Обладаю ли я такой же силой? Раньше я была полноправной дьяволицей, а не просто человеком, съевшим яблоко с Древа Познания Добра и Зла.

– Вы готовы? – спросила я, подбадривая саму себя. – Кто будет добровольцем?

Азазель и Белет переглянулись. Мой красивый дьявол провел ладонью по черному ирокезу и посмотрел мне прямо в глаза.

– Попробуй на мне, – сказал он и сел ко мне спиной.

Азазель облегченно выдохнул и подмигнул мне.

– Только помни, что я его люблю. Не убей его случайно, – рассмеялся он.

Мне захотелось сказать ему «Авада кедавра» и взмахнуть пальцем, как Гарри Поттер. Я сдержалась, потому что он все равно не понял бы отсылки…

Я встала позади Белета. Оливковая кожа на его спине была теплой и бархатистой на ощупь. На обеих лопатках виднелись рваные черные шрамы.

Следы от отрезанных тысячи лет назад крыльев.

Я положила руки на шрамы и закрыла глаза.

– Люблю, когда ты меня трогаешь, – сказал Белет низким, чувственным голосом. Азазель за моей спиной злобно захихикал, заметив, что я покраснела.

– Тише, я пытаюсь сосредоточиться, – проворчала я. – Если только ты не хочешь иметь на спине вторую пару рук.

Дьявол предусмотрительно замолчал, и я изо всех сил сосредоточилась на поиске силы в себе. Она была где-то там, где-то глубоко внутри. В груди. Порой, когда я собиралась ей воспользоваться, я чувствовала, будто что-то там движется.

Живет.

Я представила себе крылья. Почувствовала, как что-то шевельнулось под кожей Белета прямо там, где были мои руки. Легкое движение, восторг.

Крылья.

Крылья.

Крылья.

Кости, сухожилия, артерии, вены, перья.

Я чувствовала, как что-то из моей груди течет в плечи, затем по рукам и наконец вливается в тело Белета через мои пальцы.

Течет.

И течет.

Чувствовала, что оно кончается. Я глубоко вдохнула, но в мои легкие не мог проникнуть воздух. Хотя глаза мои были открыты, я ничего не видела. Как ни хотелось заговорить, ни одно слово не могло сорваться с моих губ.

Я упала на колени.

Теперь на уровне моего лица была спина Белета. Я прислонилась щекой к оливковой коже. Чувствовала, как она дрожит от прикосновений силы. Красивый дьявол хотел встать, но Азазель остановил его. Я велела им не прерывать меня, когда буду творить. Решила закончить начатое на свой страх и риск. Кто знает? Может, если бы они остановили меня, я больше никогда не смогла бы сделать нечто подобное?

Темнота, как пятно, растекалась у меня перед глазами.

Крылья. Крылья. Крылья. Только одно это слово упрямо билось в моей голове.

Все.

Я отдернула руки от лопаток Белета и опустилась на пол. Прекрасный дьявол в мгновение ока оказался рядом со мной и успел подхватить меня, прежде чем я ударилась головой о землю.

– Вики! Вики! Ты в порядке? – Он взял меня за плечи.

Я открыла глаза. Наконец ко мне вернулось зрение. Я посмотрела на своего встревоженного дьявола, коснулась его созданных для поцелуев губ. Отдернула руку, удивленная этим ласковым жестом.

– Кажется, – выдавила я, – кажется, у меня получилось.

– Получилось? Как это получилось?! – разочарованно воскликнул Азазель, мечась из угла в угол за спиной Белета. – Нет у него никаких крыльев. Ноль. Единственное, что ты сделала, – это убрала шрамы. Это катастрофа!

Он встал надо мной, продолжая скандалить:

– Нет у него крыльев. Вообще. Смотри. Гладкая спина. И весь наш план коту под хвост! Твою мать!

Белет прикрыл глаза, почувствовал.

Они там были.

Ангелы не ходили все время с крыльями напоказ. Белет когда-то мне это уже объяснял. Они этого не делали, потому что это попросту было непрактично и неудобно. По-моему, крылья они показывали только тогда, когда хотели произвести впечатление на смертных. Позеры.