Цепи грешника

— Я не намерен просить дважды, — я ментально коснулся нижней и верхней части диска. Диск тихо зазвенел.

В ответ Изабэль широко улыбнулась, взмахнула мечом, и исчезла. Я знал, что произойдет, потому задействовал диск не просто так. Моя броня во время превращения менялась и способ ее усилить сам собой возник в мыслях. Реагируя на звон диска, броня обволокла меня тяжелым костяным экзоскелетом с головы до ног. Я стал будто крепостью из белой кости. Мне прикрыло глаза сетчатым забралом рогатого шлема.

Мир снова окрасился цветом негатива, и в разных частях моего тела послышалось четыре стальных отзвука. Стремительной атакой Изабэль отколола от брони небольшие кусочки. Попыталась повредить тазобедренные, локтевые и коленные суставы, попыталась подрезать икроножные мышцы.

Если бы не броня — я бы стал паралитиком. Изабэль не хотела убивать меня сразу. Жестокость и желание сделать мне больно чувствовалось в каждом выпаде. На меня обрушился каскад свирепых и непредсказуемых атак.

Я прикрылся рукой от режущего выпада — лезвие поющего меча блеснуло перед глазами, и от наруча откололся крупный кусок кости. Силой удара отдало в пятки. Правое предплечье осталось без защиты.

Это не развлекательная битва, а бой на равных. Если с Таламриэлем я разделался легко, то тут ситуация складывалась иначе. Каждый удар оказывался такой мощи, что подо мной трескалась земля, а воздух, уплотненный до прочности бетона, разбрасывал грешников будто игрушечных.

Поле битвы вокруг опустело. Бежали и ангелы, и грешники, не желая попасть под раздачу.

Звоном диска я поднял вокруг себя густое облако "Черного тумана", стараясь выиграть время, но ничего не вышло. Изабэль молниеносно промчалась рядом со мной, и туман разогнало мощным порывом ветра. Пыль ударила по щекам, заскрипела на зубах, и в животе кольнуло. По пояснице потекло что-то теплое. Я посмотрел вниз и увидел что меч пробил броню только кончиком — повезло.

Изабэль с улыбкой держалась за рукоять:

— Прочная броня. Но она не сможет спасать тебя долго, — сказала она, и толкнула рукоятку двумя руками, пытаясь пронзить меня. Я успел отскочить метров на тридцать, мощно взмахнув крыльями, и порыв ветра едва не выбил Изабэль из равновесия.

Капелька пота скользнула по виску, а сердце мое колотилось так, что едва не выламывало ребра. Мысли о слабости Изабэль и собственном всемогуществе пришлось отбросить.

Противник силен. Новая броня помогала, и я решил, что прощу ей болезненное исцеление, которому она подвергла меня в Скиде.

Как одолеть врага, которого не видишь? Изабэль мчалась стремительнее света, била мощнее метеорита, а грохот столкновения поющего меча с костяной броней раскатами разносился по округе, будто гроза.

Я звенел диском без перерыва. Изабэль скользила над землей как ветер, я выращивал на ее пути "Костяные пальцы" с черными путами, но взмахом клинка Изабэль стремительно рассекала путы. Звон поющего клинка и хруст костей, свирепое лицо Изабэль, и страшная жажда убийства в ее холодных глазах.

Она попыталась разрубить меня на части серией мощных взмахов. Меч оставлял яркие стальные росчерки, Изабэль лупила меня по локтям, когда я прикрывался руками, а по сторонам со свистом разлетался спрессованный воздух.

Я снова отпрыгнул.

— Ничтожество! — она оттолкнулась от земли с пробуксовкой, вздыбив десятки килограмм чернозема, и исчезла. Появилась передо мной, и успела резануть меня по открытому предплечью. Боль обожгла руку. Я стиснул зубы, и отпрыгнул еще на тридцать метров.

Рука обездвижена. Я взглянул на предплечье — глубокий кровоточащий порез, алая кровь била фонтаном. Смерть от кровопотери не пугала. Разрезанная артерия исцелялась и зудила. Однако на восстановление сухожилия времени не хватит.

В чем тактика врага? Почему она сначала пытается догнать меня пешком, и лишь потом применяет магию времени?

Я решил кое-что попробовать, и взмахнул крыльями, отдалившись от Изабэль еще на тридцать метров. Она стала двигаться иначе. Исчезала, через тридцать метров появлялась, а потом снова исчезала.

Кажется, я понял.

Мозг обрабатывает информацию за тринадцать миллисекунд. Именно в эту крохотную паузу человеческого восприятия ныряла Изабэль, успевая совершить определенное количество действий и покрывая расстояние в тридцать метров.

Что ей мешало изрубить меня в капусту двумя сотнями выпадов за один нырок? Правильно — ограничения в магии. При первой атаке она успела нанести четыре-пять ударов, примерно по удару в три миллисекунды, и после истечения тринадцати миллисекунд она возвращалась из временной паузы.

Значит, ей требовалось повторно выскальзывать за пределы моего восприятия.

Необходимо поймать ее на этом моменте.

В этот раз я увеличил дистанцию метров на шестьдесят, и замер у края леса. Изабэль исчезла, появившись на первой тридцатиметровой отметке, и, по моим предположениям, собиралась в следующее мгновение очутиться передо мной.

Взмыв в воздух, я без промедления заставил диск издать могильный звон, и ударил по предполагаемой точке появления Изабэль модифицированным вариантом "Могильных плит". Земля вздыбилась, как при извержении вулкана, из трещин сочились языки пламени, и край леса содрогнулся от цепочки ярких фиолетовых взрывов. Меня обдало волной упругого жара. В радиусе сорока метров деревья стерло в порошок, а в радиусе двухсот метров загорелись листья, будто новогодние гирлянды.

В густом облаке дыма ничего не было видно. Я присмотрелся к земле, внезапно услышав за спиной звон поющего клинка. Она перехитрила меня. Она знала, что я собирался атаковать именно так.

Мне в спину будто вогнали кол, и я увидел, как острие поющего клинка выскочило у меня из груди. Брызнула кровь. Я прерывисто выдохнул, и грудь забилась в спазмах от кислородного голодания. Меч Изабэль пробил легкое, а я не понимал, как мог упустить появление бреши в защите.

Меня пинком сбили с меча, и я упал, звучно шлепнувшись на кристаллизовавшуюся от взрыва пыль, порезав ею щеки.

Изабэль плавно приземлилась рядом. На ее фоне парили кристаллики пыли, поднятые в воздух мощью нашего айцура и отсвечивавшие красное солнце.

— Какая у тебя потрясающая мощь, — искренне похвалила Изабэль. — Если бы я тебя не раскусила, то ты бы прикончил меня одним заклинанием. Идея неплохая, но как ты мог думать, что я не просчитаю твоих действий? Так бывает, когда сбегаешь в тело наивного мальчишки из другого мира. Невольно сам становишься глупым. Да, Мортус?

Я хотел ответить, но не смог — не удавалось набрать воздуха. Легкие наполнялись кровью, и я чувствовал их под ребрами будто мешки с водой. Они казались чем-то чужеродным.

— Не переживай, — Изабэль иронично улыбнулась. — Ты не сдохнешь. Я не позволю. Ты нужен Алланделу живым. Вам ведь есть что обсудить. Например, Зверя. Ох уж это Яблоко Раздора…. Что с твоим лицом? Неужели ты не понимаешь, о чем я? Думал, сможешь без последствий одарить смертную бабу божественной силой? Думал, сможешь создать Третье Творение из человека, и не исказить душу Алландела человеческими недостатками, как это произошло с тобой? Ах, да…. Ты же сбежал. И видимо, твои воспоминания уничтожены. Ну, ничего. Алландел обо всем напомнит, когда я притащу тебя к нему…. Хотя знаешь, — Изабэль опустила меч к ноге. — Наверное, лучше я убью тебя, и завладею твоей силой.

Изабэль занесла меч у меня над головой. Я смело смотрел ей в глаза, не собираясь выпрашивать жалости у этой твари. "Идиот! Не вздумай дохнуть!" — кричал внутренний голос.

Я мог победить, если бы подумал лучше, если бы хорошо знал врага, но мне просто не повезло. Изначально было ясно, что ставки пятьдесят на пятьдесят, и глупо рассчитывать только на победу.

— Мама, не надо! — послышался крик Бруны, и я расширил от удивления глаза. — Пожалуйста, не убивай его! Я попросила пощады для тебя! Вы можете поговорить!

Бруна стояла на пыльной земле, запыхавшаяся от бега, и платье ее было испачкано. Следом за ней неслись Уильям и Барвэлл.