Страница 28 из 92
Всю дорогу до больницы меня трясёт от несостоявшегося покушения. После выстрела вокруг нас собрался народ, который позже и вызвал полицию. Теперь под конвоем из полицейских, меня везут к отцу по моей же просьбе.
Обычно полицейские так не делают, но Дилан заплатил им, и в итоге они сделали так, как хочу я. Тем более звание моего отца что-нибудь да значило для них.
— Мама, — восклицаю, увидев её в белом халате в самом конце коридора.
Со всех ног бегу к ней и, добежав, обнимаю, прижав к себе. Мне так сейчас хотелось свернуться калачиком и больше не высовываться. Спрятаться в панцирь, где я буду в безопасности, и где не будет этого всего.
Страх! Мной овладел чёрный, удушающий страх, когда слово трудно сказать, не то, что проявить смелость.
— Как он? – спрашиваю маму.
— Всё нормально! Рана не опасна для жизни, — сквозь слёзы рассказывает родительница. – Сейчас извлекут пулю, и ты сможешь увидеть его.
— Ты так напугала меня, когда позвонила, — говорю ей, начиная дрожать ещё сильнее.
В тот момент, когда позвонила мама, затем случился выстрел, единственной моей мыслью было то, что я могу больше не увидеть папу.
— Ты тоже напугала меня, когда связь прервалась внезапно, — жалуется мама. – Думала, что-то случилось… Вначале звонок от отца, а потом связь с тобой пропала. То не брала трубку, то пропала из сети.
— Я разбила телефон, — говорю ей, пытаясь оправдаться. – Мам, в меня стреляли. Дилан спас меня, и телефон выпал из моих рук и…
Мне было плевать на телефон. Куплю новый и восстановлю там всё. Телефон мало меня заботил, но мой мозг настолько был в стрессе, что начал оправдываться за испорченную вещь. Выбирая самую безопасную из имеющихся тем.
— Как?! – кричит мама. – Кто?! Боже, ты в порядке?
— Да. Говорю же, Дилан спас меня! – отвечаю ей. – В телефоне треснул экран. Я пыталась его включить, но он умер. Кнопка, что включала телефон выпала совсем и мне…
— Боже, детка, почему ты не позвонила мне? Я должна была знать! – оглядывая меня с ног до головы, сетовала мама со слезами на глазах.
— Полиция… Дилан… всё смешалось в моей голове, и я даже не сообразила. Попросила полицейских отвезти меня сюда, рассказав о том, кто такой папа и что случилось, — рассказываю ей, наконец откинув телефон на задний план. Он не волнует её, как и меня... Да и бессмысленно говорить об этом сейчас. Тему не сменишь.
— Мы должны всё рассказать папе! Он боялся именно этого! – посерьёзнев, говорит мама, обняв и прижав меня к себе.
— Боялся чего? – спрашивает папа, который вышел в тот момент, когда мама говорила последнюю фразу.
С перевязанной рукой и парочкой пластырей на лице он выглядел смешно, но выражение его лица излучало полную сосредоточенность и обеспокоенность. Сбитые костяшки на руках, свидетельствовали о том, что пулю папа получил в бою и чудом остался невредим. Ведь пуля, выпущенная с близкого расстояния, имеет намного больше шансов попасть в цель.
— В Амалию стреляли, — отвечает мама папе.
— Ох, чёрт! – произносит отец, стрельнув злостью во всех. — Амалия, ты уезжаешь! И ты, Дина, тоже! – восклицает он.
Я подозревала, что мне могут угрожать дела отца... Но не думала, что однажды окажусь целью какого-нибудь киллера.
— Нет, я останусь! – тут же противится мама. – Я не оставлю тебя одного.
— Пойми, я не могу уехать сейчас! Мне нужно разобраться с этим делом! – дёрнувшись и застонав от резкого движения, произносит папа. Мама тут же подходит к нему и поправляет повязку на его руке.
— Я тоже никуда не поеду! – решаю высказать своё слово. – Я не могу!
— Амалия, вопрос твоей жизни и это не обсуждается! Ты поедешь к бабушке и дедушке, пока я буду разбираться с этим делом. Я не могу позволить, чтобы что-нибудь случилось с тобой.
— А мама? – спрашиваю отца, надеясь, что и мне получится уговорить его оставить меня дома. Пусть под семи замками, но в моей комнате, где всё родное и любимое. У бабушки с дедушкой даже интернет нормально не ловит. А у меня работа, хоть и тайная.
— Она останется, но к ней приставят охрану, — отвечает папа.
— Я тоже могу остаться, пап! Прошу тебя! – умоляю его и строю умоляющие глаза.
— Нет, Амалия! Ты уезжаешь! – строго отрезает родитель, не давая мне даже малейшего шанса, что я останусь в городе.
— Но Дилан… Он…, — оглядываюсь назад и вижу печальную улыбку друга.
— Я справлюсь сам, — произносит одними губами.
В друга я верю, но не в себя и свои силы. Что я буду делать всё это время в деревне, где ничего нет, кроме одного-единственного магазина? Дилан справится, но справлюсь ли я?
Глупо думать об этом, когда на кону моя жизнь. Лучше быть живой, но скучающей, чем главным экспонатом на собственных похоронах. А с интернетом я что-нибудь придумаю. Не впервой.
— Ладно, — возвращаю взгляд на папу. – Но я должна собрать всё необходимое и поеду не сегодня!
— Сегодня! – настойчиво произносит папа. – Сейчас собираешь вещи и уезжаешь!