Баба Люба, давай!

Ректор все не шел. Люба уже решила укладываться спать, как вдруг дверь отворилась, и в комнату в буквальном смысле вплыл поднос, заставленный тарелками. За подносом вышел лорд.

Выглядел он неплохо, но в глазах читалась усталость.

— Вильена, как насчет того, чтобы поужинать? — предложил ректор.

— С удовольствием! — искренне обрадовалась Люба.

После ужина они удобно расположились в креслах, и лорд Вальдемар погонял её по пройденному материалу. Любовь Игоревна ответила на все вопросы, чем приятно удивила ректора.

— В вас есть усидчивость и целеустремленность! — похвалил лорд, — думаю, что через неделю, как раз в выходные дни, вы с Тианой сходите в город и преобретёте необходимые вещи.

— Я как раз хотела поговорить насчет этого, — кивнула Люба, — думаю, Вильена привыкла жить гораздо скромнее, чем ваша дочь. На мой взгляд, платья вполне подходящие, а то, что фасон немного устарел, не страшно. Можно…

— Нет! — решительно перебил некромант, — я пообещал вам покровительство, если вы помните. И клятву нарушать, не намерен. Всем, чем надо, от тетрадок и промокашек до платьев и сапожек, я вас обеспечу.

«Да он, похоже, действительно оскорбился!» — с удивлением подумала Люба и согласно кивнув, поспешила перевести тему.

— Лорд Вальдемар, я поговорила с Тианой, она утверждает, что ничего не путала и подсыпала Вильене простое слабительное. — Любовь Игоревна опустила веки и из под ресниц разглядывала ректора, стараясь отследить реакцию на свои слова, — Значит, у этого тела аллергия на какой-то ингредиент слабительного. Мне хотелось бы выяснить на какой. Мало ли что?

Ректор ненадолго прищурил глаза. Интуиция Любы просто вопила о том, что лорд знает, чем отравилась девушка.

— Должен вам признаться, — немного помолчав, сказал ректор, — я не сказал Тиане всей правды. Она действительно ничего не путала. В бутылочку с этикеткой «слабительное» был насыпан редкий яд.

Люба во все глаза смотрела на лорда. Он понял, что его разгадали, поэтому решил покаяться.

— А почему этот яд был под видом слабительного? — тихо спросила попаданка, уже догадываясь, что услышит в ответ.

— Этот яд запрещен в королевстве. Он мне нужен в научных целях, — взглянув на лицо Любы, Вальдемар продолжил, — Не надо на меня так смотреть, никаких чудовищных экспериментов! Или… о чем вы там подумали? Вспомните мою специализацию. Я — некромант, и работаю с неживой материей. О сути моих разработок вам ничего знать не надо, но могу вас уверить, что ничего скверного с помощью этого яда я делать не планирую.

«Может, он какой-то антидот против яда разрабатывает, экспериментируя на мертвых телах?» — подумала Люба.

— Спасибо за искренность, — поблагодарила она.

— Надеюсь, вы помните, что поклялись сохранять мои тайны. Именно так, во множественном числе, — весомо напомнил Вальдемар, — откат от нарушения магических клятв вам не понравится.

— Я помню о клятве и о своих обязательствах, — ровно сказала Люба, — но мне хотелось бы поговорить о Тиане. Дочь вас любит и ужасно переживает из-за того, что вы назвали её бездарем. Она считает, что вы не верите ей!

— А что я должен был сделать? Сказать, что у меня запрещенный яд? А вдруг она об этом где-то расскажет? Брать клятву с собственной дочери и видеть, как в случае её ошибки, она будет мучиться от магического отката? Зачем она вообще полезла сыпать яд из-за одного свидания?! — в сердцах воскликнул лорд.

— Она молодая девушка и не знала, как действовать. Все ошибаются. Неужели вы никогда не были молодым? Не совершали ошибок?

— Совершал, — вздохнул некромант.

Ненадолго установилась молчание, Люба знала, на какие кнопочки надо давить.

— Лорд Вальдемар, поговорите с дочерью. Вы прекрасный отец, она вас очень любит. Тиану сильно ранит ваше недоверие. Не хотите говорить про яд? Скажите, что у Вильены аллергия на какой-то компонент, поэтому так получилось. Поймите, она очень переживает из-за того, что вы ей не доверяете.

— Я подумаю, — буркнул ректор, — было бы ради кого яд подсыпать.

— А что её жених вам не нравится? — удивилась попаданка.

— Не то, чтобы не нравится, — замялся лорд, — но для своей дочери я хотел бы партию получше.

— Но Тиана сказала, что вы заключили помолвку?

— Предварительную. У нас считается, что если девушке шестнадцать лет, а её родители не заключили хотя бы предварительную помолвку, то, значит, она не востребована на рынке невест, и что-то с ней не так, — объяснил лорд Вальдемар, — поэтому мы заключили с родителями Коллина договор, пока не подберем что-то лучше для своих детей. А если не подберем, тогда Тиана и Коллин поженятся.

— Вот как… то есть, возможно, у Вильены тоже есть предварительный жених? — под нос себе пробормотала Люба.

— Может быть.

— Тогда мне тем более нужно побыстрее прочесть её дневник, — сказала Люба и, увидев непонимание в глазах лорда, добавила, — я нашла дневник Вильены, что там пока не знаю.

— Я посмотрю, — вдруг заинтересовался Вальдемар, — может, там что-то скрыто магией?

Любовь Игоревна пожала плечами и принесла дневник. Лорд поводил над пухлой тетрадью рукой, полистал страницы, но ничего не нашел.

— Повезло, что вы его обнаружили, — откинулся в кресле ректор, — Я искал информацию про семью Вильены, но нашел немного. Известно, что родной отец у девочки умер, мать второй раз вышла замуж за вдовца с двумя детьми. Вроде бы денег у отчима Вильены немного, но откуда-то нашлись средства на обучение падчерицы. Почитаете, может, найдете ответ на этот вопрос.

Люба кивнула.

— И еще, — продолжил лорд Вальдемар, — вы, похоже, поладили с Тианой. Я хотел бы вас попросить, если что-то будет не так с дочерью, докладывать мне.

— Доносить о каждом её шаге я вам не буду, — решительно отвергла предложение ректора Любовь Игоревна. — Но мне понятно ваше желание защитить дочь, у меня у самой дети. Все, что я могу обещать: постараюсь присматривать за Тианой.

— Этого достаточно, — лорд поднялся и, чуть склонив голову, попрощался, — доброй ночи, Вильена.

Глава восьмая. Дневник Вильены

Любовь Игоревна почти с ненавистью смотрела на пухлую тетрадь. Читать дневник не хотелось. Не то, чтобы Люба страдала излишней в данный момент щепетильностью, просто ей жутко хотелось спать.

— Вдруг у меня тоже есть предварительный жених? — вслух хмуро спросила Люба, — Может, там такое уродище, что Вильена согласна была хоть кому глазки строить, лишь бы от него избавиться?

Замуж за уродище не хотелось, поэтому попаданка открыла дневник. Тетрадь оказалась исписана больше, чем наполовину. Вильена начала дневник восемь месяцев назад, но писала не каждый день.

Девушка постоянно воевала со своими сводными братьями, отчиму не было дела до падчерицы, он старался заработать. Мать занималась хозяйством, семья жила небогато, но и не побиралась.

Тем не менее, ответ на вопрос ректора Люба нашла практически сразу. Оказалось, что бабушка Вильены — мать погибшего отца девушки — оставила завещание и последнюю волю. Причем, как поняла Люба «последняя воля» была как-то подкреплена магически, потому что никем из домашних не оспаривалась. Никто не старался оспорить завещание к своей выгоде, или смухлевать.

Покойная бабушка положила в банк значительную сумму, эти деньги доставались Вильене только в том случае, если она поступала в академию высшей магии в столице. В тот момент, когда Вильена сдаст все вступительные экзамены, произойдет оплата первого года обучения в академии, оставшиеся деньги девушка сможет получить на руки.

Сумму, которую бабушка положила в столичный банк, никто не знал, но мать Вильены предполагала, что там деньги на первый, максимум, второй год обучения. За это время Вильена хотела найти подходящую партию и выгодно выйти замуж.

Если представить такую ситуацию в нашем мире, то обязательно нашелся бы кто-то из родственников, кто был бы не прочь присвоить деньги девушки. Но тут воля покойной грозила смертью тому, кто решит нарушить клятву. Правда, ограбить или обмануть Вильену аферистам и ворам всех мастей ничего не мешало, но у девушки была просто поразительная интуиция.