Полёт феникса

— Ваше величество, нужно что-то решать со службами Внутреннего дворца, — старший управитель из Надзора внутреннего служения почтительно наклонил голову. — На них катастрофически не хватает людей. У вашего величества нет даже высших по дворцам! Конечно, можно назначить евнухов, но традиция требует, чтобы хотя бы часть этих должностей занимали внутренние дамы. Прошу прощения за вольность, но бездельничающие женщины… Когда наложницам его величества и дамам нечем заняться, их своеволие растёт, и от них трудно добиться соблюдения правил.

Я кивала — слова управителя звучали разумно. Рядом точно так же кивал его коллега, второй старший управитель. За ними молча стояли ещё пара младших управителей и группа внутренних служителей — вся верхушка Надзора.

— Вчера ваш слуга осмелился передать вашему величеству список с моими рекомендациями. Буду счастлив, если они помогут вашему величеству.

— Я прочитала его, и, разумеется, учту ваши рекомендации, — сказала я. — Но я думаю, что нам нет нужды так сильно торопиться. Гарем пока ещё мал, уже назначенные вполне справляются, а по мере расширения мы проведём и новые назначения. Я бы хотела обсудить этот вопрос с теми высшими служб, кто уже на местах.

— Мудрость вашего величества несомненна, — поклонился управитель, и я невольно дёрнула бровью. — Осмелюсь доложить вашему величеству, что слуга во исполнение приказа его величества составил смету ремонта дворца Успокоения Души. Теперь она нуждается в одобрении вашего величества, после чего её можно передать в Приказ Великих припасов.

— Уже? — удивилась я. — Вы хотите начать ремонт уже сейчас?

— Таков приказ его величества.

Я нахмурилась и постучала ногтем по столешнице.

— Я безмерно благодарна его величеству, но, пожалуй, это преждевременно. Сейчас деньги нужнее в других местах, а дворец никуда не убежит. Благодарю вас за труд, он пойдёт в дело, когда придёт срок, но с этим можно не спешить.

— Как же можно проявить нерадение, получив высочайший приказ?

— Я поговорю с его величеством, — пообещала я. — Вас никто ни в чём не обвиняет, ведь вы делаете всё возможное.

Наконец управители с помощниками откланялись. Дождавшись, пока за ними закроется дверь, я вытащила свиток, в котором рукой Шэн Мия был написан список всех служб с указаниями, кто чем занимается, а также имена и ранги всех чиновников, входящих в Надзор внутреннего обеспечения и гаремную администрацию. Так, значит, сейчас как раз очередь последней, высшие по одеяниям, кормлению и прочему имеют пятые ранги, а главы служб надзора — седьмые-восьмые, так что их я приму в последнюю очередь. Кстати, старшие управители, только что покинувшие мои покои, имеют почтенный третий ранг, а это если не потолок карьеры для евнуха, то близко к нему.

С высшими у меня проблем не возникло — они были полностью согласны, что торопиться с назначениями не стоит, сперва следует присмотреться к кандидаткам. Может, старший управитель и радел за благо Внутреннего дворца, но его поползновения заполнить все вакантные должности своими креатурами явно вызывали насторожённость. Также мне подали идею, что можно устроить что-то вроде экзамена, чтобы проверить уровень подготовки как наложниц, так и придворных барышень, которым предстоит занять должности низшего звена. Это предстояло поручить знатокам обучения, чьей заботой как раз и являлось выявление пробелов в образовании жительниц Внутреннего дворца и их устранение — пробелов, понятно, не жительниц. Я покивала, взяла кисть и сделала себе несколько пометок. Скоро у Отдела передачи распоряжений появится первая работа.

Самыми муторными оказались последние аудиенции. Если до сих пор чиновники являлись ко мне группой, то начальников всех шести служб Надзора я принимала по отдельности. Выслушивала их доклады, уточняла отдельные моменты, пару раз указала на расхождения в цифрах и выслушала уверения, что всё будет немедленно исправлено. К начальнику Службы дворцовой обслуги у меня нашёлся дополнительный вопрос:

— Скажите, знаете ли вы на Скрытом дворе мальчика по имени Яо Фань? Ему должно быть шесть или скорее семь лет.

— Ваше величество, покорнейше прошу слугу простить, — после короткого замешательства отозвался тот. — Я не помню всех рабов Скрытого двора. Но, разумеется, я немедленно о нём разузнаю.

— Разузнайте. Я хочу освободить этого мальчика и включить его в свою свиту.

— Осмелюсь нижайше напомнить, что только во власти его величества освободить кого-то со Скрытого двора.

— Об этом не беспокойтесь. Главное — найдите этого ребёнка, а остальное моё дело.

4

— Яо Фань? — медленно переспросил Тайрен.

— Да, мальчик семи лет. Совсем ребёнок, на нём не может быть никакой вины.

— Яо, Яо… — задумчиво пробормотал Тайрен. — Да, кажется, я помню это дело. Злоупотребления в округе Ицши, были подозрения и на измену. Глава семьи покончил с собой в тюрьме, его семья отошла государству. А зачем он тебе, собственно?

— Мальчик? За него просила его сестра перед смертью. Я тебе рассказывала.

— Ах, да… Эта, как её, Мэйхи? Что ж, пожалуй, можно считать, что своей верностью она искупила грехи своей семьи. Так что забирай.

— Спасибо, Тайрен, — я поцеловала его, стараясь отогнать холодок от обыденности тона, которым он произнёс это "семья отошла государству".

— Пожалуйста, я ещё не сделал тебе всех тех подарков, которые хочу сделать. А, кстати, правда то, что до меня донёс старший управитель — будто ты отказалась от ремонта своего дворца?

— Ну, не совсем отказалась, но попросила отложить.

— Почему?

— По той причине, которую назвала. Дело терпит, а деньги лучше пустить туда, где они действительно необходимы.

Тайрен широко улыбнулся:

— Если кто-нибудь опять заведёт разговор о твоей алчности, я, пожалуй, плюну ему в лицо!

— Для императора это будет несолидно.

— Ладно, тогда я предложу привести конкретные примеры или ответить за клевету на Мать народа. Думаю, одного-двух случаев должно хватить, чтобы отбить у них охоту плескать на тебя кровью. И так слишком много желающих подержать меня за уши.

Я невольно хихикнула, представив себе придворных, держащих его величество за уши — один за правое, другой за левое. Хотя, вообще-то, эта идиома означала просто-напросто "наставлять", "учить уму-разуму".

— Так ты тоже целый день в аудиенциях?

— А как же — то они, то бумаги… — Тайрен картинно вздохнул. — Мечом помахать — и то некогда. Надеюсь, что хоть на праздник можно будет собраться с друзьями после пира, просто поговорить и выпить.

Он помолчал и добавил:

— Знаешь, а ведь я начинаю в чём-то понимать отца. И его вечное плохое настроение… и его боязнь хоть что-то тронуть в устройстве государства тоже не на пустом месте росла.

Я кивнула, затаив дыхание — впервые Тайрен заговорил об отце без враждебности.

— Но ты ведь будешь продолжать?

— Конечно. Да, что-то менять трудно, но если оставить всё как есть, империя просто рухнет. Пусть это случится и не завтра. На следующей большой аудиенции будет поднят вопрос о деньгах — я уже распорядился. Надо, надо всё-таки что-то решать. Может, и ты подумаешь?

— Подумаю, — вздохнула я. — Но надо бы всё-таки послушать, что умные люди без меня скажут.