Сумрак и Греза

В первую очередь что-то надо было решать с Прорвой. Со своими нетипичными замашками она рисковала просто покалечить партнера. Например, то, что она проделала этой ночью… Одно неосторожное движение, и Сумраку грозила серьезная травма ретракторов*. Еще пара таких «сеансов» могла привести к выпадению пениса — сущему кошмару любого самца. Эта злая шутка собственного организма как раз и приводила самцов к фактически полной неспособности самоудовлетворения: мышцы, подтягивающие половой орган, автоматически срабатывали сразу, как спадала эрекция, и одновременно не позволяли добиться ее наступления «ручным» способом. Если же кто-то все-таки задумывал сражение с собственными ретракторами, те упирались до последнего и весьма легко рвались, что приводило к поистине страшным последствиям… У зрелого самца, по тем или иным причинам не участвующего в размножении, с интервалом в две-три недели происходили непроизвольные поллюции, позволяющие избавиться от спермы «с истекшим сроком годности», но в промежутках приходилось терпеть дискомфорт и даже боль, сопровождающиеся нервными срывами. Эта пытка была направлена лишь на то, чтобы обеспечить продолжение рода, не терпящее отлагательств. Образ жизни яутжей приводил к высокой смертности среди всех возрастных категорий, поэтому подобный темп размножения был просто необходим. При иной физиологии их род, вероятно, давно бы уже угас, учитывая раздельное проживание самок и самцов, а так же склонность последних к кочевой жизни, трансформировавшуюся за многие тысячелетия в межзвездные перелеты. Ведь, имейся у самцов выбор, они предпочли бы тратить время и энергию на охоту и исследования, а не на свои капризные и во всех отношениях дорогостоящие гаремы… Впрочем, месяц-полтора все равно вылетал бы в этом случае из графика, так как на время гона каждый корабль превращался бы из военной базы в царство онанизма.

Конечно, избыточный репродуктивный потенциал яутжей в условиях нехватки или недоступности партнеров мог бы компенсироваться, как у многих других существ, возникновением временных или постоянных гомосексуальных связей, однако такого практически никогда не происходило из-за высокого уровня агрессии между самцами. Опять-таки, будь у охотников склонность к такого рода сбоям, они бы давно уже вымерли…

Природа хорошо позаботилась о том, чтобы не творилось никакого произвола. Неизменно, год за годом, мужская часть населения возвращалась на исконные территории из далеких странствий, чтобы зачать потомство, и ничто не могло их остановить. Даже периодически вспыхивающие военные конфликты ситуации не меняли: перевозбужденные, преисполненные агрессии воины просто сметали любого противника со своего пути и очертя голову скорее неслись к своим самкам. История знала множество примеров, когда масштабные сражения были выиграны «на гормональном всплеске» за считаные часы, причем, сами воины из числа выживших потом весьма слабо помнили, как они дрались, с кем они дрались и зачем это делали…

Итак, Прорва… Либо она была малознакома с физиологией самцов, либо ей просто было от всей души наплевать. Спасало лишь то, что организм реагировал на самок, и приводящие мышцы расслаблялись. Но тянуть за них все равно оставалось нежелательным. Можно было, конечно, попробовать деликатно с Прорвой поговорить… Но как-то все равно слишком дико выглядел бы подобный разговор: «Дорогая, пожалуйста, больше не дергай меня за член, иначе он испортится, и ты более не сможешь им пользоваться». Да и вообще говорить о чем-то с Прорвой казалось весьма глупой затеей…

А, что, если попробовать ее отвлечь? Например, вместо того, чтобы поддаваться ей, лишь создать иллюзию, что она полностью контролирует ситуацию. Возможно, это успокоит ее, заставив передумать применять силу…

Самец погрузился в раздумья, на время перестав латать свою попорченную во многих местах шкуру. Потом, прикинув в голове что да как, вернулся к неприятному, но необходимому занятию. Закончив с царапинами на груди и животе, Сумрак попытался дотянуться до спины. Ох, после Осени все снова было в плачевном состоянии… Там еще вчерашнее не особо затянулось, а она разодрала по новой. И еще завтра добавит. Почему только к самкам нельзя ходить в броне? Он сжал челюсти и щедро плеснул за плечо антисептик. Зашипело, Сумрак скривился.

Интересно, а, если попробовать ответить Осени тем же? Воспитание не позволяло ему причинить самке какой-либо вред… Хотя, после всего, что вытворяли с ним развратницы, невольно возникал вопрос, а так ли уж нужно было демонстрировать им свое воспитание? Не исключено, кстати, что Осень специально его провоцировала. Возможно, стоило проверить…

В итоге, потратив почти полдня на размышления, он, наконец, разработал целую стратегию по удовлетворению своих неуемных самок. Не факт, что она сработала бы, но попробовать Сумрак был обязан.

Вечером, придя в долину источников, он, в качестве особо хитрого подкупа, преподнес им большую связку разнообразной пернатой дичи. Сумрак выслеживал крылатых тварей несколько часов кряду, выбирая животных с самым вкусным мясом и самым красивым оперением — все самки любили не только сытно поесть, но и на досуге понаделать безделушек из разных странных материалов, вроде ракушек, перьев и затейливых веточек. Сумрак ничуть не сомневался, что его подарок оценят по достоинству.

Благосклонно приняв дары, самки окружили воина, довольно воркуя. Прорва и Осень, очевидно, были в хорошем расположении духа после удачно прошедшей накануне церемонии; Солнышко также сияла больше обычного, но по другой известной им обоим причине. Пару минут самец позволил себе купаться в лучах женского внимания, но затем резко ушел от тройных объятий, отступил на несколько шагов и загадочно оглядел любовниц. Те мгновенно заподозрили что-то, почувствовав в нем необъяснимую перемену, но понять, в чем именно она заключается, не смогли, а потому пришли в некоторое замешательство.

Неторопливо, чувствуя на себе прожорливые взгляды самок и лукаво поглядывая на них в ответ, Сумрак расстегнул свое лаконичное облачение, позволив ему свободно пасть вниз. Перешагнув через набедренную повязку, он направился к Прорве. Самка насторожилась, вздергивая голову и предупреждающе скалясь. В ее выражении теперь читалось: «Что, хочешь попробовать снова? Вчера тебе не хватило?» Но юнец более не претендовал на главенство. Приблизившись, он вдруг опустился перед ней на колени. Глаза Прорвы расширились от нескрываемого удивления.

— Что сегодня пожелает моя Госпожа? — с придыханием произнес самец, поднимая на самку похотливый взгляд и обнимая ее ноги.

Осень и Солнышко, стоявшие поодаль, замерли на секунду, а потом начали возбужденно перешептываться. Прорва же сориентировалась очень быстро, включаясь в игру, определенно сразу пришедшуюся ей по нраву. Самка одобрительно зарокотала, приподняв максиллы, затем сделала шаг назад и оттолкнула покорившегося воина ногой. Не противясь, Сумрак рухнул на спину, и тяжелая стопа Прорвы безапелляционно придавила его грудь.

— Сопротивляйся, неудачник, — процедила самка, нехорошо осклабившись.

— Я более не посмею, — прохрипел в ответ самец.

— Даже если я попытаюсь тебя убить? — Прорва чуть перенесла свой вес вперед, сильнее надавливая на грудную клетку Сумрака. Он схватился было за ее стопу, но тут же отпустил и уронил руки.

— Я в твоей власти…

Тогда Прорва убрала ногу сама и приказала:

— Встань!..

Сумрак беспрекословно повиновался, но не успел он выпрямиться, как старшая самка добавила с издевкой:

-…на четвереньки!

И опять, вопреки всем ожиданиям, самец исполнил ее желание, добровольно приняв унизительную позу. Голову он опустил, будто признавая собственную ничтожность. На самом же деле Сумрак прятал в гриве непроизвольно вылезающую ухмылку. Что еще эта самка выдумает? В любом случае, он решился идти до конца.

Прорва несколько мгновений полюбовалась на это дикое зрелище, потом мельком взглянула на застывших в ужасе сестер. Даже для них, привыкших к ее странностям, это было уже слишком. Раздраженно рыкнув на них, чтобы не пялились, Прорва обошла кругом остающегося неподвижным в ожидании дальнейших указаний самца. Зайдя с тыла, она внезапно склонилась и накрыла его собой, сомкнув жвала на его загривке и имитируя таким образом типично мужское поведение. Она надеялась спровоцировать ответную реакцию, но Сумрак остался непоколебим. С негодованием Прорва осознала, что не сопротивляющийся самец становится ей совсем не интересен! Но она решила не сдаваться. Разжав челюсти, самка поместила ладонь на его шею и грубо надавила, пригибая к полу и ставя в наиболее подчиненное положение. И опять ничего…