Нашатырь

Точно, рептоид, подумала Зоя, наблюдая за передвижением Охотника. Сейчас, при ярком солнечном свете, можно было наконец-то хорошо его разглядеть с ног до головы. Цвет грубой шкуры варьировал от грязно-желтого на передней стороне тела и голове до темно-болотного на плечах и бедрах. Грива была почти черной, так же как большинство крупных роговых щитков неправильной формы, покрывающих шею с боков, область ключиц, и внешнюю сторону конечностей. В целом, окрас Нашатыря был крапчатым, только на животе и массивном лбу мелкие темные точки складывались в нечеткие полосы. Во многих местах рисунок нарушался старыми и более-менее свежими шрамами, по характеру которых можно было предположить, что способы получения травм были крайне разнообразными — от огнестрельного и колюще-режущего оружия до чьих-то зубов и когтей. Те два следа на животе были всего лишь верхушкой айсберга, остальная жуть скрывалась под доспехами, игравшими, судя по всему, чисто декоративную роль. А как иначе объяснить все эти повреждения? Либо он периодически дрался с кем-то нагишом…

Виднелось на нем и несколько явных последствий ожогов, в частности, на левом плече, где охотник носил свою странную пушку. Возможно, эту штуковину в один прекрасный момент заклинило, или что там еще могло произойти?.. Уродливые наплывы рубцовой ткани заставляли содрогаться при мысли о том, как это выглядело, когда рана была свежей. Ох, Нашатырь, ты в своей среде либо неудачник, либо забияка, одно из двух.

Будучи весьма толстой и слабо прикрепленной к мышцам, кожа Охотника прилично сглаживала рельеф мускулатуры, отчего сразу было сложно спрогнозировать, на какую силу и выносливость способно данное существо. Но Зою в этом плане было сложно провести, она прекрасно знала, что любая ящерица будет примерно раза в три сильнее, чем о ней можно подумать на первый взгляд. А крок — и во все пять раз. И, если уж сравнивать, то перед ней, по ощущениям, был, скорее, все-таки крок.

Бегло скользнув вниз по чешуйчатым покровам, ее взгляд сразу же упал на генитальную область Охотника — Зое все еще не давал покоя вопрос касательно его пола. И ровно так, как ею ожидалось, промеж Нашатыровых ног не оказалось ничего особенного. То есть, там был некий бугор с подобием клоакальной щели ближе к нижнему краю, но и только. Как у любого ящера — внешне все в стиле минимализма. И, опять же, не имея перед глазами второй особи данного вида, но противоположного пола, невозможно было сказать, является Нашатырь самцом или самкой. И ведь не спросишь… Видимо, определить половую принадлежность этого существа можно было, лишь применив стандартную методику для крокодилов, но этот глупый поступок стал бы последним, что сделала исследовательница в своей жизни. Зоя невольно расплылась в садистской ухмылке, представив себе подобную картину. «Сексовать» молодняк аллигаторов и нильцев она в свое время научилась хорошо, проработав два года на ферме. Суть данной процедуры заключалась в том, чтобы ввести в клоаку рептилии палец и по направлению к брюху нащупать копулятивный орган, который у самца легко можно было подцепить и вытащить на обозрение. Крокодилы были, конечно, не в восторге, но их никто не спрашивал.

Эх, зафиксировать бы его для более детального изучения… Мечты, мечты… Ладно, предположим, что самец — по комплекции больше похоже. И не менять же кличку, он уже и отзывается на нее. Поразмыслив так, Зоя продолжила рассматривать надвигающуюся фигуру.

Шея Нашатыря, лишенная сейчас защитного горжета, казалась весьма уязвимой — не удивительно, что в бою ее приходилось так тщательно закрывать. Кожа на ней немного морщилась, примерно, как у варана. Широкая грудная клетка также напоминала варанью или игуанью; на ней не было никакого намека на молочные железы или их рудименты, что, впрочем, и не удивляло. “Дельтовидные” мышцы верхних конечностей выделялись не особо сильно, но лишь на фоне весьма развитых мышц плеча и предплечья, так что сомнений в силе этих лапищ как-то не возникало. Руки напоминали строением типичные передние конечности крупной ящерицы. Чтобы лучше представить их возможности, достаточно было лишь вспомнить, как взрослая игуана «подтягивается», вися на одном когте передней лапы, и влезает на дерево.

Взгляд Зои не переставал блуждать по надвигающейся мощной фигуре. Конечно, это был не Аполлон. Ну, просто, потому что Аполлона ваяли все-таки с человека. Тело Нашатыря имело продолговатую форму, без четко выраженной талии. Плечи по факту лишь слегка превышали по ширине тазовую часть. Без амуниции, придававшей туловищу дополнительную фактурность, торс по человеческим меркам выглядел непропорционально длинным.

Охотник, наконец, дошел до берега, поравнявшись с женщиной. С добродушным урчанием, он опустился рядом на корточки, повернулся к продолжающей пялиться на него Зое и стал пялиться на нее в ответ. В этот раз она сдалась первой, выдержав «игру в гляделки» около десяти секунд, и невольно отведя глаза. Нашатырь насмешливо фыркнул. Один-один.

Но исследовательница продолжила рассматривать его теперь уже украдкой. Представилась возможность внимательнее изучить ноги спутника. Достаточно крепкие, чтобы переносить столь увесистое тело, они оканчивались когтистыми ступнями, напоминающими лапы динозавра. Вперед смотрело только четыре пальца, не прижатых друг к другу, как у человека, а расходящихся в стороны. Первый палец конечности находился с внутренней части стопы, над местом, которое условно можно было именовать ее сводом. Над слабо выраженной пяткой и в районе щиколотки с наружной стороны торчало по небольшой роговой шпоре.

Нашатырь отвернулся к водоему, потянул утренний влажный воздух и подался вперед, опершись перед собой на кончики пальцев. Зоя уже давно приметила, что он редко садится в какой-нибудь человеческой позе, предпочитая отдыхать на корточках, подобно четвероногому зверю. Интересно, что в этом положении он обычно опирался на всю стопу, умудряясь при этом сохранять поразительную устойчивость.

— Иди первый, — буркнула Зоя, для убедительности поведя головой и указывая в сторону заводи. Нашатырь проследил ее жест и будто бы понял, так как встал, с видимым наслаждением зевнул во всю свою огромную пасть и потянулся, после чего начал заходить в воду. Потягивался он, кстати, тоже весьма интересным образом — приподнимаясь на цыпочки, вытягивая шею вперед и чуть разводя руки в стороны, но не поднимая их. Подобные движения неоднократно были замечены герпетологом при наблюдении за ленивыми игуанами, валяющимися на брюхе вдоль прогретых солнечными лучами веток…

Вода уже достигла середины Нашатыровых бедер, когда Зоя спохватилась. Было еще кое-что очень ее интересовавшее. Она прищурилась от блестящих волн и придирчиво оглядела зад рептоида. В целом, он был похож на человеческий, чего и следовало ожидать — Охотник прямоходящ, как и человек, а для поддержания тела в вертикальном положении нужны развитые ягодичные мышцы. Короче, задница — она, видимо, у всех народов одинаковая. А вот хвост… По всей логике у его предков должен был быть хвост, причем, вряд ли короткий. У Нашатыря же таковая часть тела отсутствовала, только небольшой рудиментарный выступ ниже крестца давал намек, что про предков Зоя не ошиблась. Этим он разительно отличался от земных рептилий, для которых хвост — практически основная гордость. И еще это могло означать, что предковая форма была изначально не прямоходящей, а лазающей, так как эволюционный переход от четвероногого хождения сразу к двуногому обычно сопровождается формированием длинного противовеса, не так остро необходимого формам древесным.

Когда Охотник зашел в воду по пояс, Зоя тоже встала и начала раздеваться, продолжая мимоходом поглядывать на него. Нашатырь слегка сутулился, отчего его темная спина казалась шире, чем есть. Она вся была усеяна такими же щитками, как на боках и конечностях, и тоже сплошь испещрена шрамами, свидетельствовавшими о том, что именно со спины на Охотника не раз нападало что-то агрессивное и опасное.

Поразмыслив немного, женщина разделась до белья и принялась за стирку брюк, куртки и футболки, предварительно вытащив из карманов зажигалку и нож. Потом она достала из рюкзака сменный комплект одежды, чистота которого также оставляла желать лучшего, и выстирала его. Ботинки она мочить не стала, а просто расшнуровала и поставила на солнышко. Выстиранную с грехом пополам одежду разложила тут же на каменистой части пляжа.