Коснуться твоих губ

Бурная радость охватила Самми. Набравшись храбрости, она прошептала:

— А вы — как мне хотелось этого.

Он замер.

— Это невозможно.

Она вздернула подбородок:

— Почему?

Глава 10

Почему? Эрик уставился на нее в изумлении. Она смотрела на него, ожидая объяснений. Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем он наконец заговорил:

— Вы не можете не понимать этого. Подумайте о последствиях. А я в моем нынешнем положении не могу предложить вам руку.

Она подняла брови.

— Я и не жду вашего предложения.

— А чего, позвольте спросить, вы ждете?

— Хочу пережить с вами восхитительное приключение.

Сердце у Эрика едва не выскочило из груди, в висках застучало.

Ее ответ ошеломил его, привел в восторг. Но если он согласится, его замучает совесть. Воцарилось тягостное молчание.

— Я польщен вашим предложением, но, к сожалению, не могу его принять.

Она помрачнела.

— У вас уже есть любовница?

— В настоящее время нет.

Она явно обрадовалась и невольно устремила взгляд на его возбужденную плоть.

— Вы не можете отрицать, что хотите меня.

— Совершенно верно. Но есть множество соображений. Вы, видимо, не обо всем подумали…

— Обо всем.

— А о вашей репутации тоже?

— Никто не узнает. Я никому не скажу. Надеюсь, вы тоже.

— Конечно. Но в таком месте, как Танбридж-Уэллз, где все знают друг друга, невозможно скрыть любовную связь.

— Не согласна. — Глубоко втянув воздух, Саманта сжала перед собой руки. — В этой деревне на меня смотрят как на странную, закоренелую старую деву. Никто не поверит, что найдется мужчина, тем более такой, как вы, который подарит мне хотя бы мимолетный взгляд. Я и сама в это верю с трудом. Скажу вам больше. Если мы оба во всеуслышание заявим, что стали любовниками, никто не примет этого всерьез.

Это была истинная правда, и лорда охватило негодование. Только слепой мог не заметить, как она хороша. Или полный болван.

— Мне скоро двадцать шесть, — продолжала она. — Я давно привыкла к тому, что моя внешность и интересы отталкивают от меня мужчин, но не перестала мечтать о приключениях и страсти.

Робкая надежда и тоска мелькнули в ее глазах, и у него перехватило дыхание. Черт побери, придется убедить ее в том, что это плохая идея — взять его в любовники, не думая о последствиях. Но как это сделать, когда чресла ноют от вожделения и нет сил произнести хотя бы слово.

Он взял ее за руку, и пальцы их сплелись. Его бросило в жар, и только гигантским усилием воли он заставил себя не заключить ее в объятия, послав эту проклятую совесть к чертовой бабушке.

— После встречи с Похитителем Невест, — тихо произнесла Самми, — я была не в состоянии заглушить в себе жажду приключений.

Эрик похолодел.

Похититель Невест?! Какое он имеет ко всему этому отношение?

— Он заставил меня почувствовать себя… живой. Заставил испытать множество желаний.

Он стиснул челюсти и сузил глаза.

— Одно из них — завести любовника?

Она смело встретила его взгляд.

— Да.

Необъяснимая, иррациональная ревность охватила его.

— Тогда, пожалуй, вам лучше обратиться с вашим предложением к Похитителю.

Лицо ее вспыхнуло, и он скрипнул зубами. Ему и в голову не приходило, что она может питать… нечто вроде любви к его второму «я».

— Вряд ли я когда-нибудь встречусь с ним.

«Уже встретилась».

— А если встретитесь?

— Он ничем не дал мне понять, что желает меня.

Черт бы ее побрал, что она хочет этим сказать? Что ей хотелось отдаться Похитителю Невест? При мысли о том, что другой мужчина может вызвать у нее желание, пусть даже он сам, в глазах у него стало красно.

Подавив нарастающее возмущение, он холодно произнес:

— А вы учли, что ваше «приключение» может привести к беременности?

— Да, но я знаю, что существуют способы предохранения.

— И вы знаете, что это за способы?

— Нет… пока не знаю.

— Пока?! — Он провел рукой по волосам. — И как же вы намерены это узнать?

Она подняла брови.

— А вам они известны?

— Разумеется. У меня нет никакого желания производить на свет ублюдков.

Она с облегчением улыбнулась:

— Великолепно. Вы мне расскажете, что я должна делать.

— Я не сделаю ничего подобного. Эти сведения вам ни к чему, потому что я не собираюсь становиться вашим любовником. — Он провел рукой по лицу и покачал головой. — Что, если в будущем вы выйдете замуж? — Едва эти слова сорвались с его губ, как в голове у него промелькнуло видение — Самми в объятиях другого мужчины. Он чуть не задохнулся.

— У меня нет никакого желания выходить замуж. Научная работа заполняет всю мою жизнь, и я надеюсь, что когда-нибудь отправлюсь путешествовать. Если бы мне хотелось стать чьей-то женой, я могла бы согласиться на жениха, которого недавно подыскали мне родители. Обещаю вам, что не стану пытаться склонить вас к браку.

— Разумно, поскольку у меня тоже нет ни малейшего желания вступать в брак. Тем более не по доброй воле.

— У меня тоже. Но как же ваш титул?

— Умрет вместе со мной, — твердо заявил он.

— Понятно, — вздохнула она и добавила: — Ну что же, раз мы с вами обсудили и удалили все препятствия…

Одному Богу известно, как мучительно хотелось ему ласкать ее. Но голос совести звучал у него в голове, и он чувствовал, что обязан спасти Самми от себя самого. Потому что она явно не отдавала себе отчета в том, что собирается сделать.

Отшвырнув прочь вожделение, грозившее взять верх над добрыми намерениями, он взял Самми за плечо и заглянул ей в глаза. Искренне надеясь, что она поймет всю глубину его сожалений, граф сказал:

— Я не могу стать вашим любовником. Именно потому, что желаю вас. — Он невесело усмехнулся. — Слишком сильно желаю. Не хочу оказаться виновником вашей гибели в глазах общества.

Она еще выше вздернула подбородок.

— Что бы ни случилось, я вас не буду винить.

— Верю. Но у меня есть совесть, и я не смогу уйти от ответственности.

В глазах ее мелькнуло сомнение.

— А ваши прежние любовницы? Вас не заботила их репутация?

Почувствовав прилив нежности, он обхватил ладонями ее лицо и провел большими пальцами по ее щекам.

— У меня не было девственниц. Их связь со мной или с кем-либо еще не вредила их репутации. А вот вы погибли бы. И я не могу этого допустить.

Глаза ее мигом погасли.

— Понятно. — Она резко отступила назад, и руки его упали. — В таком случае мне лучше вернуться домой. Отдайте мне, пожалуйста, очки.

— Да. Прошу вас. — Он вынул из кармана очки и протянул ей.

Надев очки, Самми чинно кивнула ему:

— Всего хорошего, лорд Уэсли. — И, круто повернувшись, направилась по дорожке к дому.

Всего хорошего. Она дала ему понять, что это их последняя встреча.

Оно и к лучшему. Но черт побери, как заныло у него сердце при мысли о том, что он никогда больше ее не увидит. Не увидит ее улыбки. Не услышит ее смеха. Не прикоснется к ней. Не поцелует.

Он крепко сжал губы, чтобы не окликнуть Самми, вжал ноги в землю, чтобы не побежать за ней. Закрыл глаза, чтобы не видеть, как она уходит от него.

Он поступил правильно. Благородно. Ради нее. Откуда только у него взялись силы.

Он открыл глаза. На тропинке, по которой ушла Саманта, никого не было. Он уже хотел уйти, но тут взгляд его упал на баночку с медом, стоявшую возле кустиков. И сразу же в голове у него пронеслись потоком видения. Как она обрадовалась его подарку. Как глаза ее от желания подернулись пеленой, когда он поцеловал ее. С каким серьезным, полным мучительной надежды выражением лица она просила его стать ее любовником.

Он с горечью рассмеялся.

Иначе, как благородным дураком, его не назовешь. Сердце сжалось от боли, которую ему теперь никогда не заглушить.

Самми сидела за своим секретером, барабаня пальцами по его лакированной поверхности вишневого дерева. Отказался. Нужно выбросить эту мысль из головы.