Страница 74 из 80
— Нет.
— Фишки собираете?
— Тоже нет.
Вышла, вдохнула прохладный воздух с запахом дождя. Телефон у уха грелся, в нем шелестел когда-то родной и самый любимый голос. Заваливал красивыми словами, как в юности цветами. Слова-то дешевле.
Конечно, мне было приятно, что он так убивается.
Конечно, я не могла забыть двадцать лет вместе.
— Ты не думай, что я не понимаю, что ты сейчас думаешь и чувствуешь, Лиль… — устало выдохнул Валерка, вдруг пробившись сквозь мое рассеянное внимание. — Тебе все равно. Я видел это в твоих холодных глазах. Понимал, что заслужил. Когда я уходил, я ведь тоже смотрел на тебя так, а ты — с надеждой. И заводила разговоры, в которых просила дать еще шанс нашей семье.
— Нет!
— Не прямо, нет. Ты слишком гордая. Ты не я. Но просила. Взглядом, интонациями. Я все понимал, но все равно ушел. Как же тебе было больно, любимая моя… И спасибо тебе за этот урок, за то, что я испытываю сейчас ту же боль. Я никогда не причиню ее тебе снова.
Последние слова я услышала уже вживую, потому что он ждал меня на той же скамейке у дома и поднялся навстречу, убирая телефон в карман.
Больше всего на свете я хотела его послать. С ехидной улыбочкой.
Но он именно этого и ждал.
Как объяснить мужчине, что уже несколько месяцев мне неинтересно играть с ним в прятки и догонялки? У меня есть с кем поиграть. Если бы я хотела сейчас повыносить кому-нибудь мозг, я бы не стала прогонять Дэрила, в конце концов.
— Лиля, я… — Валера шагнул ко мне, потянулся, но я остановила его взглядом. К сожалению, рот взглядом я еще не научилась никому затыкать. — Я совершил чудовищную ошибку. Но я никогда не совершу ее снова. Теперь я знаю, чего она стоит. Я уходил не от тебя, я уходил к празднику. Но зря, так зря…
Конечно, зря. Я ж его облизывала со всех сторон, любила, ничего слаще морковки не ела и еще думала, как бы мне стать женой и матерью получше, а то сейчас недостаточно хороша.
У меня опыт обслуживания Валерочек больше двадцати лет. Как уж тут Марине справиться?
— Нам ведь было хорошо. Ты помнишь? — он стоял передо мной, опустив голову, как провинившийся школьник, и сердце нет-нет, да и кололо жалостью. Вперемешку с обидой и злостью, но все-таки кололо. — Помнишь, как я таскал тебе по утрам твое любимое мороженое из кафе, перекладывая в баночку из креманки? Как мы все вместе украшали елку и рисовали снежинки на окнах перед Новым годом? Как мы сбегали вдвоем в кино, когда Дашка подросла? На «Гарри Поттера», помнишь же? Я иногда думал — когда ты проходишь мимо того кафе, ты вспоминаешь подтаявшее мороженое в литровой банке… Или все это ушло из-за меня безвозвратно?
Я вспоминала. И мороженое, и «Гарри Поттера», и снежинки на окнах. Отмывала кухонное окно весной, там у самой рамы остались разводы зеленой гуаши, которой Валера рисовал елку, и проплакала часа два.
Особенно обидно было, что все эти воспоминания теперь были напрочь отравлены ядом его предательства. Об них не получалось греться.
Все время думала — он уже был знаком с Мариной в тот день, когда Сенька получал свою золотую медаль, и мы все плакали от радости?
А когда Дашка испекла радужный торт — муж пришел с работы поздно вечером, мы крепились, не разрезали до его прихода. Он пришел от любовницы тогда?
Только говорить это все ему я не собиралась.
— Я знаю, твой иностранец еще опомнится и прибежит к тебе, Лиль, — Валера резко поднял голову, застав меня врасплох и поймав мой взгляд. — Кто бы кого ни бросил. Знаю, потому что тоже знаю, насколько ты редкая женщина. Поэтому я хочу успеть первым. Я все верну, Лиль. Изменюсь ради тебя. Позволю тебе терзать меня подозрениями и обидами столько, сколько захочешь. Ни словом не буду возражать. Я на самом деле не прекращал любить тебя никогда.
— Весь этот год с другой бабой? — несмотря комок в горле, я нашла в себе немного ехидства.
— Да. Это было как будто ты уехала куда-то. В Москву к Наташке. Но вернешься. А тут вдруг понял, что не вернешься, и меня накрыло таким ужасом! Я на самом деле никогда не хотел жить без тебя, Лиль…
Я судорожно вдохнула и медленно выдохнула. Он подошел так близко, что я чувствовала его родной до боли запах, так что хотелось уткнуться и расплакаться. Попросить пожалеть меня, как он жалел, когда на меня орало начальство или не ладилось с детьми. Я ведь даже с родителями не жила так долго, как с ним. Кто еще мне ближе в этом мире?
Он правда часть меня. И я правда верю, что он больше никогда мне не изменит.
Если посмотреть правде в глаза — он действительно лучший мужчина в нашем городе.
Ну ладно, не во всем. Но из тех, кого я могла найти — лучший.
А Дэрил…
Уедет.
Будет трахать загорелых красоток с гладкими, скользкими от масла загорелыми телами.
Иметь столько секса, сколько ему хочется. С сотнями женщин. Успеет еще за следующие пять лет снять тысячу фильмов, пока не вынужден будет перейтив категорию «дедушек». Но и там есть жизнь, и очень неплохая. Разные бывают фетиши.
Валера шагнул вперед и обнял меня. В одной руке у меня был пакет с покупками, где звякнули друг о друга две бутылки вина, в другой ключи, и я просто стояла так в кольце его рук, дышала его запахом и думала, думала, думала…