Страница 19 из 51
- Что вы узнали, Дмитрий Александрович? – спросила Никольская, входя в свой кабинет.
- Вообще, Юленька, я много чего узнаю. С чего начать?
- Меня интересует записка, - ответила Юля и, пройдя к столику с чашками, принялась заваривать кофе.
Она была бледной и уставшей, на лице явно сказалось недосыпание, но Никольская не торопилась ехать отдыхать, она теперь вообще не знала, как сможет оставить Зоеньку одну. К тому же видела, что девочка спокойно спит только на ее руках, или того хуже – у Дмитрия. Этому мужчине вообще нечего делать в доме малютки так часто, но и выгнать его она не могла.
Залив кофе кипятком, Юля поставила одну чашку около Жарова, а вторую – напротив, для себя, и со вздохом уселась в свое кресло, внимательно смотря на собеседника.
- Что ты знаешь о сыне Андрея Викторовича? – наконец-то задал вопрос Жаров, размешивая сахар в напитке.
- Хм, ничего, а почему вы спрашиваете?
- Насколько мне известно, ты жила с ним, около трех лет назад рассталась.
- Вы что-то путаете.
- Нет, Юль, я ничего не путаю. Ты полгода прожила с Захаром Масловым.
- Захар сын Андрея Викторовича? – ошарашенно произнесла Юля, а потом, прикрыв глаза, тяжело вздохнула и, кажется, даже вздрогнула, о чем-то вспомнив.
- Ты не знала? – так же удивленно спросил Дмитрий, внимательно смотря в глаза девушке.
- Нет, у него ведь другая фамилия.
- И ты никогда не спрашивала о его родителях?
- Конечно, спрашивала!
- И что он отвечал?
- Он говорил, что мама работает поваром в какой-то местной столовой, а отец строитель.
- Очень интересно! И что, за полгода ты не успела познакомиться с ними?
- Нет, я его и со своими родителями не знакомила.
- Странно. Я бы сразу пошел к твоим родителям знакомиться, ведь мама многое может рассказать о своей дочери, одним лишь поведением, - произнес Дима, делая глоток обжигающего кофе.
- Дмитрий Александрович, а ваша теща вам тоже многое рассказала о вашей жене?
- У меня нет тещи, Юля.
- Извините, - быстро сказала она, мысленно ругая себя за несдержанность.
- Скажи, как часто Лисицын стал подолгу отсутствовать на работе?
- Это вообще впервые. Я изначально думала, что его не будет только на благотворительном мероприятии.
- А вот это уже интересно. Он уехал в тот момент, когда тебе начали присылать записки.
- Ну, это может быть совпадением, - ответила Юля и тоже сделала глоток из своей чашки.
- Как знать, Юля, как знать, - многозначительно произнес Дмитрий, бросая взгляд на розовые губы, по которым только что прошелся юркий язычок.
- Андрей Викторович всегда хорошо ко мне относился, - поспешила ответить Никольская, заприметив голодный взгляд.
- Он – да. А Захар?
- Дмитрий Александрович…
- Юля, ты можешь не говорить, я и так знаю.
- Какое вообще Захар имеет отношение к запискам?
- А вот это я и хочу узнать.
- Дмитрий Александрович, давайте мы не будем обвинять никого раньше времени.
- А я не обвиняю, я предполагаю. Записку, которую ты мне дала, мои люди внимательно изучили, но особого результата это не дало. Отпечатков пальцев много – твои, Виктории, мои, поэтому по базе нам пробить не удалось. А вот экспертизу вырезанных букв ребята провели – это газеты и журналы восьмидесятых годов.
- Господи, кому это понадобилось?! – устало прошептала Юлия, рукой проводя по лбу.
- Не переживай, хорошо? Я все выясню. Пока я не найду этого смертника, с тобой всегда будет охрана.
- Что? Нет, я не зарабатываю столько, чтобы иметь личную охрану.
- Иметь ее не надо, Юленька.
- Очень остроумно, Дмитрий Александрович.
- Так, ладно, шутки - шутками, а охрану я тебе обеспечу. Сейчас мне пора, имеются дела, а вечером заеду Зоеньку навестить, и тебя тоже, - произнес Дмитрий и, пройдя к двери, уже хотел выйти, когда услышал тихое «спасибо».
- За что? – уточнил он, встав в пол-оборота.
- За подарки для малышки.
- Прекрати, я хочу это делать – я делаю. Юля, Юля, что такое? – встревожился он, когда услышал, что Юля ахнула, подняв один из пакетов, пошатнулась и начала оседать на пол.
Жаров вовремя успел ее подхватить и, поняв, что девушка потеряла сознание, не медля, вышел из кабинета в коридор, а потом и вовсе на улицу. Широким шагом пересек расстояние от крыльца до машины, в которой Павел уже успел открыть заднюю дверь.
- К Тимуру в больницу, - быстро скомандовал он, усаживаясь на сиденье.
- Понял, - ответил помощник, и уже через несколько секунд машина тронулась с места.
- Ну, Юленька, ты что? Давай, приходи в себя, - начал шептать Дима и пару раз похлопал ладонью по бледным щекам.
Взяв между передними сиденьями бутылку с водой, приоткрыл ее и, смочив руку, принялся обтирать лицо девушки, та закашлялась и, с трудом найдя в себе силы, приоткрыла тяжелые веки.
- Что со мной? – тяжело дыша, хрипло поинтересовалась она.
- Ты в обморок упала. У тебя голова закружилась, да? Кивни. Не надо ничего говорить, просто кивни.
- Я… вот, - прошептала она и медленно подняла ладонь, сжатую в кулак.
А Дмитрий даже не заметил ничего в ее руках, когда спасал от падения, ведь он действительно испугался за Юлю и ее состояние.
Не спеша, он вытащил из хрупких пальцев смятый кусочек бумаги и, расправив его, увидел уже выученные наизусть слова: «Мама, мне нужно твое тепло. Чудо».
Быстро сунув клочок в карман, он снова посмотрел на притихшую девушку в его объятиях. Такая нежная и беззащитная, она была сжата в комочек и нуждалась в его помощи и заботе. И Дима собирался ей это дать, даже если сама Юля будет против.
Уже подъезжая к больнице, он увидел одинокую слезинку, скатившуюся по ее виску, и, тяжело вздохнув, крепче прижал к себе, прошептав:
- Все хорошо, только не плачь.
- Где мы?