Страница 6 из 19
Последнюю часть прохода осветило слабое голубое сияние. Крас моргнул, стараясь привыкнуть к темноте, и вошел.
Повсюду виднелись кладки яиц. Сотни бело-голубых яиц разного размера, от маленьких, величиной с его кулак, до почти таких же больших, как он сам. Крас невольно ахнул, не ожидая обнаружить такое богатство.
Но едва всколыхнувшаяся надежда в душе мага с треском разбилась. Тщательное изучение открыло ужасную правду: большую часть яиц покрывали трещины, но это были признаки не рождения, а разложения. Крас положил затянутую в перчатку руку на одно из больших яиц и не почувствовал внутри никакого движения.
Он переходил от кладки к кладке, и по мере продвижения горе дракона становилось все больше. Казалось, история обречена на повторение независимо от его отчаянного намерения сопротивляться ее ходу. Перед ним лежало будущее рода синих драконов, но это будущее было лишено всякой надежды на спасение, как и там, откуда пришел маг. В том времени, что было знакомо Красу, Малигос не сумел выйти из того бессознательного состояния, на которое его обрек Нелтарион, и магия, завязанная на силе великого Аспекта и поддерживающая в яйцах жизнь, угасла. Лишенные защиты от холода, яйца погибли, а вместе с ними и надежда. В далеком будущем Алекстраза предложила Малигосу свою помощь в постепенном возрождении его вида, но даже во время отправления Краса в прошлое этот план едва начинал реализовываться.
И вот теперь, несмотря на все, чему он изначально учил Ронина, Крас пытался изменить будущее своего мира – возможно, самым ненадежным способом. Он надеялся спасти кладку и доставить ее в безопасное место, но постоянные сражения с демонами и объяснение необходимости союзов глупо сопротивляющимся ночным эльфам задержали его слишком надолго.
Или все же нет? Крас с надеждой остановился над наполовину развитым яйцом. В нем все еще зрела жизнь. Немного вяло, но достаточно, чтобы маг почувствовал уверенность, что новое тепло поддержит ее.
Он проверил еще одно яйцо и счел его подходящим. Крас нетерпеливо двинулся дальше, но в следующих яйцах не чувствовалось никакой ауры. Стиснув зубы, облаченный в мантию маг бросился к следующей кладке.
Он обнаружил еще четыре яйца, которые можно было спасти. Крас провел пальцем по каждому из них и по тем, что нашел ранее, оставляя мягкое золотистое свечение, а затем вернулся к осмотру.
В итоге яиц оказалось гораздо меньше, чем Крас надеялся найти, но больше, чем он заслуживал из-за своей задержки. Дракон взглянул на отмеченные яйца, чье сияние позволяло им выделяться, где бы в этой огромной пещере они ни находились. Маг был абсолютно уверен, что не пропустил ни одного живого, однако сейчас самым важным было не дать этим нескольким погибнуть подобно остальным.
Другие драконы, включая его возлюбленную Алекстразу, оставались недоступны для Краса. Он мог лишь предположить, что они уединились где-то, пытаясь оправиться от ужасающей силы Души Демона. Собственные воспоминания дракона-мага о том отрезке времени были размыты – результат его путешествия и многочисленных травм. Рано или поздно другие драконы вернутся в битву, но для рода Малигоса к тому времени будет слишком поздно. Даже младшее «я» Краса было вне досягаемости: Кориалстраз, сильно раненный в своем героическом поединке с Нелтарионом, отправился выяснить, что произошло с остальными исполинами.
Вот почему именно Красу предстояло решать, что делать дальше. Еще перед тем, как отправиться в логово Малигоса, он пытался найти место, которое посчитал бы достаточно безопасным для хранения драконьих яиц. Такого не нашлось. Даже роща полубога Кенария казалась ему неподходящей. Правда, рогатое божество было верным наставником Малфуриона Ярости Бури и вполне могло оказаться потомком драконицы Изеры, но Крас понимал, что у Кенария и так слишком много забот.
– Да будет так, – пробормотал заклинатель в капюшоне.
Пальцем в перчатке он начертил в воздухе круг, и оставленный им след засиял золотыми искрами. Круг был совершенным и выглядел так, словно его вырезали в самом пространстве.
Дотронувшись до центра кончиками пальцев, дракон убрал круг. Перед ним дрейфовал белый просвет, выходящий за пределы мира смертных.
Крас что-то тихо забормотал, и очертания круга вспыхнули красным светом. Изнутри послышался стон, и к проходу покатились мелкие камешки. Крас прошептал еще что-то, и, хотя тяга внутрь портала увеличилась, камни замедлились, а потом и вовсе остановились. Яйца же, напротив, слегка задрожали, словно даже в холодных и мертвых кладках что-то зашевелилось.
Но это было не так. Внезапно одно из жизнеспособных яиц, которое лежало ближе всего к творению Краса, поднялось. Почти безмятежно оно пролетело к небольшому разлому. За ним последовало второе отмеченное яйцо, а потом и все остальные. Мертвые яйца продолжали дрожать, но оставались на своих местах.
И пока маг наблюдал, будущее рода Малигоса выстроилось перед разломом и начало проплывать внутрь.
Любопытно, что каждое яйцо по мере приближения к сияющему кругу будто сжималось ровно настолько, чтобы пролезть в него. Последовательно, одна за другой, бесценные находки Краса исчезали в разломе.
Едва последнее яйцо покинуло пещеру, скрытый капюшоном заклинатель запечатал проход. Последовала короткая золотая вспышка, и все следы разрыва пространства исчезли.
– Достаточно, чтобы выжить, но недостаточно, чтобы процветать, – прошептал Крас.
Понадобится не одно столетие, чтобы число синих драконов достигло безопасного количества. Даже если предположить, что из каждого найденного яйца вылупится детеныш, к тому периоду времени, из которого пришел маг, синих драконов будет не так уж много.
И все же, это лучше, чем ничего.
Внезапно Краса накрыла волна тошноты и усталости. Он едва держался на ногах. Несмотря на то что дракон по большей части решил проблему того своеобразного недуга, что поразил его, когда Крас переместился в прошлое, – а он заключался в том, что теперь маг и его младшее «я» должны были делить свою жизненную энергию на двоих, – всему был предел.
Но времени на отдых не оставалось. Яйца надежно укрылись в пространственном кармане, где время текло так медленно, что казалось попросту ничтожным. Вот почему Крас должен был успеть передать их тому, кому мог доверять… конечно, если предположить, что он переживет эту войну.
Подумав о войне, Крас внутренне собрался с силами. Какой бы ни была его уверенность в Ронине и Малфурионе, исход войны по-прежнему таил немало загадок. Время изменилось безвозвратно, и вполне вероятно, что Пылающий Легион, который в прошлом проиграл эту борьбу, на этот раз одержит победу. Крас прекрасно осознавал, что каким бы ни было его вмешательство в этот временной отрезок, теперь он обязан сделать все возможное, чтобы помочь ночным эльфам и всем остальным. Единственное, что сейчас имело значение – не дать Легиону уничтожить будущее.
Взглянув на десятки мертвых яиц, Крас начал читать заклинание, чтобы вернуться к войску. Если демоны победят, их всех ждет такое будущее: холодное, темное, безжизненное. Вечность пустоты.
Дракон-маг яростно зашипел и исчез.
2
Зин-Азшари. Некогда воплощение славной цивилизации ночных эльфов. Город, раскинувшийся близ сосредоточения их силы – Источника Вечности. Дом почитаемой королевы Азшары, в честь которой любящие подданные переименовали столицу.
Зин-Азшари… разрушенное кладбище, место вторжения Пылающего Легиона.
Волкоподобные звери Скверны обнюхивали руины, непрерывно выискивая запах жизни и магии, который невозможно было ни с чем спутать. Два щупальца, торчащие из-за покрытых мехом лопаток, метались во все стороны, словно обладая собственным разумом. Зубастые присоски на конце каждого из них жадно открывались и закрывались. Звери Скверны получали особое наслаждение, высасывая из колдунов всю силу и жизненную энергию, но ряды острых зубов в пасти чешуйчатых чудовищ указывали на то, что плоть тоже входила в число их излюбленных лакомств.