Страница 7 из 18
— Не знаю, — грустно вздохнул Уизли, косясь на бокал с огневиски, который Драко задумчиво вертел в руке. — Но, если честно, это одна из причин, почему я так хочу вернуться в наше время! Гарри… он не должен быть таким.
— А как по мне, так ему очень даже идет, — усмехнулся Малфой, глядя, как его школьный соперник, размахивая руками, скачет по поляне. Уизли на это только буркнул что-то невнятное.
Драко снова обратил внимание на своего собеседника.
Уизли повзрослел. Заматерел! Он, в отличие от них с Поттером, не носил бороды, и был гладко выбрит. Все то же простоватое выражение лица, лишенного подростковой рыхлости, но часто бывавшего хмурым. В висках рыжие патлы были разбавлены седыми прядями.
— А еще, — внезапно сказал рыжий. — Я кое-что выяснил… по поводу того, почему мы с Лавандой… ну, того, не женились все это время.
Драко лишь вопросительно поднял бровь.
— Проклятие… проклятие Волан-де-Морта! — выпалил рыжий.
Малфой невольно вздрогнул от противоречивых чувств. Он из прошлого буквально задохнулся от ужаса при столь открытом озвучивании запретного имени! Он-взрослый, тоже задержал дыхание… но уже от застарелой, лютой ненависти!
— Что за проклятие? — внешне спокойно произнес он. Не показывать же истинных чувств этому… Уизелу.
— Ну… которое он наложил на должность преподавателя Защиты от Темных Искусств, — чуть недоуменно взглянул на Драко Рон.
Рон.
В нем боролись на равных две мысли, два чувства. С одной стороны, рассказывать МАЛФОЮ о столь личных проблемах было для Рона из прошлого равносильно самоубийству! С другой, взрослый Рон считал этого слизеринского хорька… другом?
Как все запуталось! Драко Малфой — их с Гарри друг, а Гермиона даже вышла за него замуж! Сам Рон — уважаемый профессор Хогвартса, признанный по всей Европе специалист по противостоянию Темным Искусствам. А Гарри — чудаковатый владелец эпатажного журнала «Придира», известный магозоолог и просто… странный парень.
«Такое будущее… Оно вообще возможно? Или я сплю?» — думал Рон. «Черт! Даже если это действительно будущее, думаю, ничего не случится, если я просто расскажу Малфою о проклятии».
— Ну, в общем…, — начал он. — В свое время Темный лорд, тогда еще просто Томас Марволо Реддл, хотел устроиться в Хогвартс на мою нынешнюю должность. А Дамблдор, — тут в душе поднялась волна застарелой горечи, но Рон тряхнул головой, отгоняя её, — Дамблдор не допустил его до преподавания. Ну и, вроде как, после этого над этой должностью нависло проклятье, что ни один учитель по Защите не сможет продержаться на этом месте дольше одного учебного года. Причем, часто их преподавание заканчивалось довольно трагично, что отпугивало претендентов на освободившуюся вакансию. Но профессору Дамблдору каким-то образом удавалось каждый год находить более-менее удовлетворительную кандидатуру.
Тут он ненадолго прервался, с нахмуренным лбом наблюдая за зарождающейся суетой на другом конце поляны. Похоже, скоро должно было начаться основное свадебное действо. Рон сглотнул и чуть дернул себя за воротник парадной мантии, почувствовав внезапно нахлынувшую духоту.
— Так вот, — заставил он себя вернуться к рассказу. Мельком глянув на сосредоточенно глядевшего на него Малфоя, Рон отметил, что тот внимательно слушал и не перебивал. — Я, после наших… эээ, приключений с Гарри и Гермионой, когда была… эээ, война с Темным лордом и мы вроде как победили… пошел на ускоренные курсы в Аврорат. Думал, Гарри пойдет со мной, он же так хотел… Но он заявил, что устал от всего этого, хочет пожить спокойно, попутешествовать, подумать… В общем, из нашей компании я пошел туда один. После всех… событий мне хотелось перестать быть вечной обузой для друзей и… ну, научиться чему-то полезному!
Малфой чуть усмехнулся и прихлебнул виски, но промолчал, за что Рон был ему чертовски благодарен. Не каждый раз ты по полочкам раскладываешь не только перед кем-то, но и перед самим собой, свои воспоминания, впечатления и мысли за целых пятнадцать лет! Которые, к тому же, прожил вроде как и не ты сам.
— Мы с тобой, кстати, там тоже не особенно ладили, — криво усмехнулся Рон. — Но постепенно вроде как пришли к некоему… перемирию. А потом… даже не знаю, как так вышло… Ты как-то вдруг пошел вверх по карьерной лестнице в Аврорате, а я… я внезапно стал считаться крутым спецом в теории и практике ГМО…
— Что такое ГМО? — чуть приподнял бровь Малфой.
— ГМО — Гражданская Магическая Оборона! — смущенно буркнул Рон. — Ну так вот. Постепенно меня, с моей подготовкой и прочими… эээ, заслугами, перевели в Отдел регулирования магических популяций и контроля над ними. Не помню, почему, вроде этот отдел считается пожиже Аврората… То ли Лаванда посчитала, что там безопаснее, то ли… Не могу вспомнить.
— «Недовоспоминания» вообще куда хуже контролируются и воспроизводятся, чем наши собственные, — ответил Малфой. Его суровое, пересеченное шрамом лицо не выражало привычной надменности и презрения. Лишь задумчивость и попытку понять!
— Ну и, слово за слово, МакГоннагал предложила мне место в Хогвартсе, — как-то неуверенно закруглил предысторию Рон. — С предупрежднением, что я, конечно, крутой спец, но мне нужно учитывать специфику этого… этой должности.
— Проклятая должность, на которой нельзя продержаться больше одного учебного года, — закончил за него Драко. — И как ты решил проблему?
— Снял проклятие, — просто пожал плечами Рон. Его разум затуманился от нечетких, но таких… привычных воспоминаний! — В общем, — тряхнул он головой, отгоняя наваждение, — я смог самостоятельно разгадать тайну проклятия! Ну…, — тут его взгляд метнулся в сторону суетящихся подружек невесты. — Вместе с Лавандой, конечно, — уточнил он. — Она…, — тут Рон сглотнул, почувствовав прилив какой-то нежности, — она смогла понять, почему я не хотел сразу на ней жениться. И она рискнула всем, что было ей дорого: жизнью, репутацией и душой, чтобы… ну, чтобы избавить меня от этого проклятья…
Рон стиснул зубы. Просто целоваться — это одно. А знать, что красивая дурочка, что обжимается с тобой по углам, станет для тебя ВСЕМ — очень странное чувство!
— Она… она не просто спасла меня, Малфой, — проговорил Рон. — Она ТЕРПЕЛА меня: все мои глупости, все мои недостатки, всё! — на протяжении всех этих лет. И потому я…, — тут Рон вдруг нахмурился и подумал, что уж очень разоткровенничался с Малфоем. Но тот лишь откинулся на спинку кресла и продолжил его собственную мысль:
— Ты любишь её.
Рону ничего не оставалось, кроме как кивнуть. И он не заметил столь же задумчивого взгляда, что мужчина с платиновыми волосами до плеч устремил в сторону женщины в изумрудном вечернем платье и серебряной диадемой в каштановых волосах…
Гарри
Когда они с Луной, раскрасневшиеся, уставшие, но дико довольные, приземлились за столик возле главной поляны, Гарри был неимоверно счастлив!
Почему-то вспомнилась вся его жизнь до шестнадцати лет, до того момента, когда он волею разлитого зелья попал в это странное, невероятное… но такой родное и привычное будущее!
Детство у Дурслей, наполненное унижением, страхом и подспудной ненавистью…
Восторг от письма из Хогвартса…
Волшебство… Волшебство Нового Прекрасного Мира!…
Мир Магии. Такой великолепный, такой будоражащий, такой… справедливый?
Нет. Не справедливый.
С курса этак с пятого (а то и с третьего), мир магии показал себя во всей красе. Он оказался ничуть не справедливее мира маглов: та же подлая политика, шкурный интерес, цинизм и Его Величество Необходимость.
О, он-взрослый прекрасно изучил эти принципы! Но сознательно избегал их.
Ксенофилиус Лавгуд, его тесть, намеренно «сошел с ума», пытаясь дурачеством и рассказами о вымышленных существах отвлечь единственную и любимую дочь от жуткого шока — смерти матери.
И…
Он-прежний никогда бы не признался себе в этом, но Гарри действительно видел…