Ключ к памяти

— Ищу душевую, — не прекращая улыбаться, сказал парень. — Не подскажите?

— Конечно, какой этаж?

— Четвертый, — он потер нос.

— Прямо по коридору и направо. Там женская. Налево — мужская.

Тим победно хлопнул себя по коленям и собрался уже встать, как женщина схватила его за руку. Брюнет уставился на ее сухощавое тонкое запястье.

— Присядь, красавчик, — ворковала она, и Тим повиновался. Не хватало еще, чтобы она закатила истерику, и на ее вопль прибежали эти здоровяки с шокерами.

Тим что-то промычал и коротко улыбнулся ей, на что она обнажила свои полусгнившие зубы и приблизилась к лицу парнишки. Тим оторопел и отпрянул к спинке дивана, но та, как акула, приближалась к его лицу.

— Мэм… — начал было он.

— Ты такой красивый. Так бы и съела, — она расхохоталась. — Приходи ко мне в «Палату №13», развлечемся.

Женщина подмигнула, и брюнет выскользнул из ее объятий.

— Обязательно, мэм.

Старуха-извращенка… удачно я зашел, — подумал Тим, уходя от ненормальной прочь. — Ну, хоть не заревела как белуга.

Шпилька была в его кармане. Сегодня ему пришлось бы снова выбираться из палаты и встретиться с девушкой. Она должна, просто обязана вернуть его в ту реальность, вернуть всем память.

День и вечер выдались до ужаса скучными, но Тиму все же удалось дождаться той заветной ночи, когда он узнает все. Когда визг прекратился, a шарканье здоровяков исчезло, Тим снова взломал замок и тут же, минуя камеры, помчался в душевую, благо мужская и женская душевые были рядом. Сначала он зашел в женскую, хотя в жизни такого не делал. Ему на секунду стало стыдно, но он тут же понял, что в такой поздний час все пациенты обезумевают у себя в палатах. Зайдя в эту душевую, Тим не ошибся: в углу на полу сидела та самая светловолосая девушка и грызла ногти. Брюнет прошел в просторную душевую, где была всего лишь одна скамейка, три душа и шесть раковин, и навис над девушкой.

— Что с твоими ногтями не так? — он решил начать с шутки.

— Садись, — сухо ответила она, и Тим сел рядом, кладя руки на колени.

— Не знаю, с чего начать, — он потер лоб и шмыгнул носом. — Как зовут тебя?

— Келли Рэмси, — ответила она. — Времени мало. Еще неделю не продержусь.

Тим оторопел.

— Ты сколько здесь?

— Три года, — она вздохнула. — Я знала, что ты придешь, Тимми.

Она повернула голову в его сторону и уставилась в его большие глаза, в которых читались смятение, страх и удивление.

— Откуда ты знаешь мое имя?

— A откуда ты знаешь меня? Ты же пришел сюда не просто так, ты пришел за мной, потому что видел меня в кошмарах.

— Кошмары? Ты тоже их видела? — он облизнул губы. — Подожди, — он сжал переносицу. — Расскажи мне, что ты знаешь, a потом расскажу я.

Келли кивнула и поправила растрепанные волосы, повернувшись к парню, который был весь внимание.

— Мне девятнадцать. Попала сюда три года назад, но не помню почему. Я даже не знаю, где мои родители. Неделю назад мне начали сниться кошмары, что я зову некого Тима Шеферда, a через секунду появляешься ты у дверей этой лечебницы, — она провела языком по пересохшим губам, и Тим сразу же на них посмотрел. — Потом я услышала голос, который назвал меня по имени. Он сказал, что скоро все закончится, что я выйду отсюда с твоей помощью, потому что ты ключ ко всему. Они рассказали мне много про тебя, поэтому я знаю о тебе все, Тимми.

— Что, например? — ему стало интересно.

— Твои родители попали в автокатастрофу, ты живешь с дядей Сэмом. Сэм же? — Тим завороженно кивнул. — У тебя есть лучший друг Джаред, a влюблен ты в Эмми. Жалко, что не в меня, — пробормотала она.

— Чего-чего? — он хихикнул.

— Ты мне сразу понравился, что здесь такого? — возмутилась она.

— Обычно мне такого не говорят, — он широко улыбнулся, и его карие глаза заблестели.

— Какая неженка! — прыснула она. — Ты себя видел? Красавец! Я бы вышла за такого замуж.

— Хорош, — он махнул рукой. — Но откуда ты все это знаешь? Откуда знаешь меня, если все вокруг меня не помнят.

Тим с досадой потер подбородок.

— Получается, что меня никто не помнит, но ты знаешь меня, хотя я тебя впервые вижу.

— Получается так, — она закусила губу. — В последнее время я больше задумываюсь, что голоса — это мои родители.

— Келли? Ты это о чем? — нахмурился он.

— Я не помню, как попала сюда. Может быть, мои родители, как и твои попали в автокатастрофу, я после этого спятила и засела здесь, a они, то есть призраки моих родителей, хотят меня отсюда выпустить с помощью тебя. То, что тебя никто не помнит, обоснованно.

— Чем же? — он поправил брюки.

— Просто так ты бы сюда не зашел. A зная, что, встретив меня, ко всем вернется память, ты сюда пулей полетишь. И ты здесь, поздравляю.

Келли снова провела изучающим взглядом по его лицу, потом по телу, останавливаясь на его руках.

— Ты чего? — спросил он, отвлекая ее от этого занятия. — Что ты так на меня смотришь?

— Знаешь, три года без секса, полноценного питания и общения с нормальными людьми, слегонца утомили.

— Тебе же тогда было шестнадцать, — возмутился Тим, думая о ее словах о сексе.

— A сейчас девятнадцать, да и тебе не сорок. Что с того?

В ее глазах так и читалось: хочу поцеловать тебя, потому что ты самый нормальный из тех, кого я встречала. Тиму ничего не хотелось, кроме побега и возвращения в ту реальность. Его реальность.

— Приму твою озабоченность к сведению, — сказал Тим, и Келли заливисто рассмеялась. От этого смеха вдруг стало легче на душе.

Где-то капала вода, стекала по трубам, но это никак не мешало ребятам болтать. После короткого рассказа о жизни Келли, Тим рассказал немного про себя, но похоже, не было ничего, чего бы она не знала.

— Вчера тебя поцеловала Эмми, — вдруг сказала она, и Тим опешил.

— A это ты откуда знаешь? Меня немного напрягает, что ты так много обо мне знаешь.

— Это все голоса или родители, — она пожала плечами.

— Как будем выбираться?

Тим наконец-то заговорил о важном, что так мучило его душу.

— A это самое интересное!

—Я весь внимание, — сказал он и уставился на Келли.

— Видел тех громил? — Тим кивнул. — Это Фрэнк и Дэвид, еще те сволочи, любят поиграть с шокерами. Они тут все этажи патрулируют, a потом докладывают седому дятлу Фреду. Их и надо бояться.

Тим закусил губу, и Келли, увидев это, на секунду замолчала, переведя взгляд на его губы. Брюнет закатил глаза и жестом показал, чтобы та продолжала.

— В общем, пятница — короткий день у всех, поэтому верзилы уходят в свою коморку горючего попивать, — она говорила тихо. — Плана еще нет, но пятница — лучший день для побега. У нас есть еще день, завтра ночью встретимся здесь и все обсудим.

— Не дурно, — Тим хмыкнул. — Успеть бы до пятницы.

Она махнула рукой, как бы говоря: «Не бойся, успеем».

Келли во сне была куда жутче, но на то он и сон, чтобы показать все в искаженном виде. Тим все время замечал, как ее голубые глаза шарили по его телу, a особенно по губам, но он ее не осуждал. Три года провести в этом дурдоме и не иметь отношений — худшее, что может быть. Хотя, о чем это он? Буквально и он жил в дурдоме с дядюшкой Сэмом и никогда не был в отношениях.

— Что-то мы засиделись, — сказал Тим и встал с холодного пола, помогая Келли.

Она осторожно вложила свои худенькие ручки в его крепкие большие ладони с длинными пальцами и встала с пола, посмотрев ему в глаза. Глядя на светловолосую девушку, которая стояла так близко, Тим заметил, что она на голову выше Эмми.

— Пойдем, — прошептал он.

— Подожди, — она, как маленький ребенок, ухватила его за палец.

Ее маленький носик так мило выглядывал из-под копны светлых волос, освещенных лунным светом, что Тим невольно залюбовался. Он незаметно провел взглядом по ее телу: худенькое, стройное телосложение, тонкие запястья, на которых виднелась сеть вен, изящно проходящих по рукам.

— М? Только не говори, что ты хочешь меня поцеловать, — он улыбнулся.