Страница 8 из 24
И тут до меня дошло, как же я попала. А потом до меня дошли все масштабы моего попадания. Покупала-то яхту я у Жана и хозяйку никогда даже в глаза не видела.
Говорить следователю о нём, наверное, не стоит. Ну скажет Жан, что не знает никакой яхты с Раисой Ивановной и никогда не видел никакой меня. Да и документы на яхту он оставил у себя, чтобы потом отнести на утверждение.
А, что если Жан решит уничтожить документы, чтобы обрубить все концы? Тогда в глазах Лужкина окажется, что я незаконно залезла на чужую собственность, возможно, грохнула хозяйку, зачем-то пригласила подружку поглазеть на всё это, а потом ещё и ОПМ вызвала, чтобы сдать саму себя. М-да, зря мы не бросили труп за борт, как учил папочка!
Значит, если я хочу выбраться из этой переделки, то нужно как можно скорее отделаться от следователя и рвануть к Жану за документами, пока или если они всё ещё у него.
Я внимательно посмотрела в лицо Лужкину, чтобы понять, о чем он сейчас думает. Смотреть на него было сложно, взгляд отказывался цепляться за серые, невзрачные черты его лица. Всё, что мне удалось уловить, так это то, что он делает то же самое, что и я.
Всё-таки хочет записать и мои мысли! Это меня сбило с толку и немного разозлило.
Ещё минуту подумав, я решила, что он мужчина неприятный и совершенно не привлекательный, так что вряд ли девушки одаривают его своим вниманием.
А, может, порадую несчастного? Тогда и быстрее отпустит.
— Господин следователь, как вас зовут? — кокетливо начала я, поводя плечиком.
— Леонид Маркович. — ответил мужчина, совершенно не отреагировав на мой жест.
Это в мои расчёты не входило, и я начала нервничать. Опустив взгляд вниз и крутя в руках ключи от яхты, я продолжила:
— Леонид Маркович, я только во время нашего разговора поняла, что меня серьезно подставили. Доказать это прямо сейчас не могу, но и у вас доказательств моей вины тоже нет. Если вы не собираетесь меня отпустить, то я вызываю своего адвоката.
— Анжела Виолеттовна, вам в любом случае имеет смысл вызвать адвоката. Наверное, стоит позвонить и родителям. Но я настоятельно советую вам рассказать, что именно случилось и как вас подставили.
Я сладенько улыбнулась и решила ещё раз пустить в ход свои женские приёмчики. Я посмотрела в глаза хмурому следователю, улыбнулась и положила руку туда, где должен был находиться его бицепс.
— Леонид Маркович, — продолжая смотреть ему в глаза, сказала я, — сейчас три часа ночи, и мы сильно устали. Пожалейте двух бедных девушек. За этот день у нас и так достаточно приключений. Давайте допрос оставим на завтра, когда рядом со мной будет адвокат. Сейчас мы поедем в отель, где отдохнём, а завтра свеженькие приедем на допрос.
Но следователь только скривился. Он стряхнул мою руку со своего предплечья и ледяным голосом ответил:
— Вы, гражданочки, поедете с нами в участок, где и останетесь до приезда ваших адвокатов, родителей и кого ещё вы там решите вызвать. У нас в отделении есть две кушетки — на них и поспите.
Вот же мерзкий тип! Может, ему вообще девушки не нравятся, а я тут разбазариваюсь своей щедростью. Я уже начала закипать.
Первым, что промелькнуло в моей голове, и о чём я уже совсем не могла перестать думать, были мои консервы.
— Тогда попросите, пожалуйста, ваших людей не трогать мои консервы и воду. И да, на это всё есть накладная. Когда вернусь, проверю!
Конечно же, у меня нет никакой накладной. Откуда она вообще могла у Жана взяться? Но меня уже понесло.
Следователь поджал губы, окинул меня тяжелым взглядом и фыркнул. Похоже, я перегнула палку. Зря человека обидела, когда сказала про консервы.
Хотя нет, всё верно. Сопрут и скажут, что никаких консерв и не было, а потом поздно будет, ничего не докажешь. И консервочки мои расчудесные сожрут, вспоминая ту дуру, у которой они их упёрли!
— Леонид Маркович, консервных банок ровно двести пятнадцать и воды пятьдесят литровых бутылок. Завтра я приеду за ними и всё проверю.
— Анжела, да зачем им нужны эти чёртовы консервы? Они же ОПМ, их работа искать украденное, а не воровать.
Голос Алёны дрожал, то ли от холода, то ли от беспокойства.
— В первую очередь они люди, а люди способны на всё! — громко ответила я и со знанием дела посмотрела на маленький носик следователя, который раздулся от злости.
Походу, я его добила. Зато наконец-то на его лице появились хоть какие-то эмоции.
— Гражданка Филина, нам, органам правопорядка, не положено присваивать себе чужие вещи, а вот конфисковать консервы, которые вы непонятно зачем притащили на чужую яхту, мы обязаны. — отчеканил Лужкин и записал себе в блокнот число двести пятнадцать. — Мы должны проверить содержимое каждой консервы на улики.
— И какие улики могут быть в консервах? Вам же просто нужен повод сожрать мои консервы! — закричала я на следователя.
Лужкин прямо расцвел от моего бешенства и заблестел как новая монета. Урод!
— В консервах запросто может быть спрятан ещё один труп. — с удовольствием сказал он.
— Да, труп гороха, блин. — фыркнула я и сложила на груди руки.
— Горох — это ваш знакомый? Так и записываю. По заявлению гражданки Филиной, в консервах спрятано тело гражданина по кличке Горох. Или это его фамилия?
Я так сильно закричала, что у меня чуть глаза из орбит не вылезли.
— Какой ещё, твою мать, гражданин Горох?!
Следователь чуточку отступил назад, продолжая ну очень довольно улыбаться. Скотина.
— Ты что, вообще попух?! Распиши это обратно из своего блокнота, а консервы мои не трожь!
Я попыталась пнуть его ногой, но Алёна оттащила меня за руку. Следователь кивнул своим ребятам и нас повели к служебному кристаломобилю.
Мое лицо горело от злости, когда я шла и бурчала о своих консервах. В конце концов я пнула ни в чем не виноватый куст и начала успокаиваться.
А подуспокоившись, заметила, что Алёна дрожит от холода, и мне стало стыдно. Я обещала ей жизнь на яхте, занавесочки, хот-доги, морячков для флирта и других нужд. А оно вот как обернулось.
Когда мы дошли до мобиля и сели в него, то ощущение реальности стало совсем вязким, холодным и серым. Я посмотрела на всё ещё перепуганную Алёну и обняла её. Девушку сильно трясло.
Я прижалась лбом к её плечу и шепнула:
— Ну я и попала, подружка.
— Не ты, а мы. Я тебя не брошу. Твой папа нашел нам адвоката. — шепнула Алёна дрожащим голосом.
— Ты ему уже всё рассказала?
— Пока ты с Лужкиным воевала, я ему позвонила.
— Понятно. Мне нужно как-то доказать, что сделка проводилась через Жана.
— Зачем ты вообще к нему полезла?
— Да просто… свободы захотелось.
— Ну вот ты её и получила. Полной ложкой. Будет нам свобода на койках в тюремной камере.
Мы с Алёной ещё крепче прижались друг к дружке. Чем больше мы согревались, тем сильней нас клонило в сон.
Глава 6
Встреча с охотником
Когда дымка сна развеялась, я плотней прижалась к тёплому боку всё ещё спящей Алёны и посмотрела в окно, мы определённо подъезжали к территории ОПМ.
Снаружи собирался рассвет, окрашивая небо в ало-фиолетовый цвет. Лес справа от дороги был залит туманом, слева тянулся высоченный забор. За ним громоздилось строгое, серое здание.
То ли со сна, то ли со страху мне показалось, что забор уходит за горизонт, окружая страшную страну мурзов. Это было настолько не по-настоящему, что я закрыла глаза.
— Девушки, приехали. Пора просыпаться. — усталым голосом сказал юноша с переднего сидения.
Я попыталась что-то ответить, наверное, о том, что я посплю чуть-чуть подольше и сойду на следующем сне, но не смогла. От поездки в холодной машине у меня разболелось горло. Хотя что-то крякнуть всё же вышло, но при этом я разбудила Алёну.
— Где мы? — сонно спросила она.
Худощавый парень в форме ОПМ повернулся к нам. И вот те на, им оказался именно тот мурз, который успокаивал Алёну у пристани. Он смахнул кудрявый, блондинистый локон с бровей и улыбнулся своими сочными губками. Я с интересом посмотрела ему в глаза. О да, они голубые! Парень как настоящий ангелочек! Нет, в этом сне можно и задержаться. Голубоглазые блондины такая редкость.