Аврора

Владимир Муравьев

Аврора

ПРОЛОГ

Сознание приходило медленно. Сначала это была маленькая пульсирующая искорка в кромешной черноте, поглощающей все пространство. То, затухая, то разгораясь с новой силой, она росла, увеличиваясь в размерах, пробуждая сознание и не давая вновь погрузиться ему в небытие. Подобно звонку неугомонного и надоевшего зуммера с каждым мгновением все сильнее и сильнее воздействуя на сознание и вырывая его из, казалось бы вечного мрака. А потом из небытия и черноты соткалось Я, нечто индивидуальное обитающее в полной пустоте, пускай слабое, беззащитное, не имеющего тела и мыслей, но Я. Потом появилось тело руки, ноги, голова и вместе с ним навалилась тяжесть. Он почувствовал, как по венам пульсирует кровь, молотом отдаваясь в висках, наполняя одеревеневшие мышцы кислородом и силой. Включились в работу вкусовые рецепторы, и он почувствовал во рту отвратительный вкус чего-то химически-аптекарского и тут же подумал о семье скунсов, переночевавших во рту, впрочем, не осознавая, кто такие скунсы и чем они так опасны. Страшно хотелось пить. От прозвучавшего голоса он слегка вздрогнул. Голос был мягкий и не натуральный, что заставило его приоткрыть глаза.

– Вы выведены из гиперсна после курса полной регенерации, функциональность организма сто процентов. Пожалуйста, не вставайте и не покидайте капсулу автодока. Персонал медицинского модуля информирован. Вам будет оказана необходимая помощь.

ГЛАВА 1

Разведывательный корабль среднего класса, «Пегас» подходил к Земле на фотонной тяге. Двигатели работали на реверс и разведчик, постепенно снижая скорость, выходил к расчетной точке на орбите. Включались в работу все новые и новые агрегаты, проспавшие весь полет. Щелкали и пищали приборы, сообщая о введение новых корректировок и поправок в курс корабля. Коротко и деловито переговаривались люди, по клавишам управления пробегали умелые пальцы пилотов, четкими и отточенными движениями вводя поправки и отдавая команды основным и вспомогательным системам. В рубке царило оживление, казалось, сам корабль радовался приближению к дому, разделяя настроение людей. До Земли оставалось еще больше двух недель, но экипаж, предвкушая встречу с родными находился в приподнятом настроении, а как же иначе, полет на Плутон в обе стороны занял около двух лет. В программу полета входило как высадка на саму планету, так и исследование, с помощью зондов одного из ее спутников – Харона, по сути, являющегося сферическим куском льда. Впервые за историю человечества нога Землянина ступила на поверхность этого промерзлого, темного и безжизненного мира. Среднесуточная температура на Плутоне составляет 229 градусов Цельсия ниже нуля и это при скудной атмосфере, состоящей из азота с примесью метана и углекислого газа. На карликовой планете, находящейся в поясе Койпера, крайне низкая гравитация и, находясь на поверхности, среди скал и кусков льда, можно круглосуточно наблюдать звездное небо. Это связано с большим удалением от Солнца. В общем, мирок так себе, маленький, промерзлый с преобладанием коричневых оттенков, обделенный солнечным светом и теплом. Но, тем не менее, наличие скудной атмосферы давало слабую надежду, на наличие простейших форм жизни. Спускаемый модуль с тремя членами экипажа пробыл на поверхности восемь суток. Восемь дней каторжных работ включающих в себя ежедневный выход на поверхность, забора проб, запуск зондов и отправка поступающей информации на «Пегас». Короткий отдых, в тесноте спускаемого модуля не давал желаемого результата и экипаж, состоящий из пилота, биолога и бортинженера, не теряя бодрости духа, подшучивали друг над другом, отпуская веселые, но безобидные каламбуры. Но к концу восьмых суток все шутки закончились, и взлет в штатном режиме произошел под дружное «Ура» и с огромным облегчением, «Ну наконец, то».

От самого полета на Плутон, не ожидалось никаких сенсаций, по факту, эта экспедиция преследовала только одну цель, с помощью Пегаса дотянуться до края солнечной системы и выяснить влияние длительной гибернации на человека во время полета. Пегас с этим справился блестяще, ни одной аварии и серьезного сбоя в работе основных и вспомогательных систем. Члены экипажа чувствовали себя прекрасно.

В кают-компании собрались члены экипажа, свободные от вахты. Рассевшись за общим столом, весело переговариваясь друг с другом и делясь впечатлениями от заканчивающейся экспедиции, команда обедала. Обед состоял из надоевших уже сублимированных пайков, входящих в рацион для дальних полетов с учетом введения в гибернацию с последующим восстановлением организма. На протяжении всего полета, команда из двадцати человека работала посменно, два месяца по четыре человека. Свободные от вахты, попросту спали в гибернационных капсулах, экономя драгоценный воздух, питание и воду.

      В помещении было светло, горели все лампы. Нежно-розовым глянцем блестели стены, что создавало полное ощущение тепла, уюта и комфорта. Блестели серебром столовые приборы, стеновая видео панель демонстрировала изображение какого-то лазурного побережья.

– Ну что, друзья мои, произнес командир корабля Андрей Платонов, оторвавшись от трапезы, мужчина которому на взгляд было слегка за сорок, и легкая седина на висках его только красила. – С завтрашнего дня жду от каждого из вас предварительные отчеты, в первую очередь это касается тебя Танюша, – обратился он к микробиологу. – В основном меня интересует полный анализ заборов и проб.

– Первые результаты будут уже завтра, – протараторила кокетливая Таня, – Но многого от меня не ждите, полный анализ возможен лишь на Земле.

Тогда с тобой все, фронтом работы ты обеспечена, надеюсь, что анализировать ты будешь не в каюте борт – инженера.

–Это клевета и сплетни завистников, – пискнула сквозь смех Таня, изображая обиду, – у меня просто постоянно ломается холодильник, а Сергей это единственный рыцарь, кто может с этим монстром справляться.

– Какой еще холодильник, – изумился Платонов, – У тебя нет в каюте холодильника.

– В каюте нет, а в лаборатории есть, а ко мне в каюту он заходил всего два раза, что- то с освещением было.

–Так все, все. Я все понял. «Во первых я ничего не брала, а во вторых давно положила на место» – Так?. Тогда так, возьми на складе фонарь, дабы не было проблем с освещением, но чтоб завтра первые результаты уже были. Надо срочно отправить на Землю хоть что-то, мне Моисеев всю плешь проел, кстати, Вадим, когда следующий сеанс связи? – Обратился он к борт – инженеру.

– Завтра, в двадцать нуль, нуль по бортовому времени.

– Ну, вот и ладненько, Сказал он, весело подмигнув Татьяне, – Видишь, как все удачно складывается.

Подумав немного, отхлебнул из стакана сок, потер лоб и обратился к врачу.

– Костя, что дало предварительное обследование команды……

Командира прервал сигнал сирены, как гром с ясного неба, разразившегося по всему кораблю. И тут же за ним, по громкой связи бортового селектора, сбивчивый и взволнованный голос второго пилота

– Командир, прямо по курсу чертовщина, аномалия, выглядит как, о черт…… Что – то захрипело, громко стукнуло. – Командир, по курсу огромный объект, запускаю маневровые. Даю полную тягу на реверс…

Звякнула, упав, чья-то вилка, Платонов обвел взглядом побелевшую команду. На стеновой панели шумел лазурный прибой, и гнулись под теплым, южным ветром пальмы. Корабль вздрогнул, застонал, по нервам резанул громкий зуммер перегрузки.

– Расстояние до объекта, его размеры. – Взревел Платонов, – отвечай.

Вновь заговорил второй пилот, голос его звучал на грани с визжащими нотками, – Командир, мы не успеваем, слишком быстро …….

Вспышку на Земле заметили через тридцать две секунды и тут же доложили в ЦУП. Она выглядела как яркая звезда, вспыхнула и погасла. Трудно представить, что эта крохотная искорка, в бесконечном звездном пространстве, символизировала гибель целого корабля. Величественный и могучий «Пегас», с его плавными линиями и обводами, в доли секунды превратился в облако пара и мелких обломков, отдав всю свою мощь и колоссальную энергию бесконечности. Звездам.