Магия в наследство

Он бы проторчал. Запросто. Во взгляде мелькнуло сердитое и разочарованное осуждение: «Знаю я, почему тебе здесь не хочется задерживаться». Но смирился, отвёл глаза.

– Ладно.

Так и ехали всю дорогу, каждый пялился в свою сторону.

– Рик, тебе куда? – спросил Павел.

Ричард назвал адрес. Алика о такой улице и не слышала. Да она вообще мало улиц знала в этом городе. Ту, на которой жили, когда только появились здесь, как раз недалеко от лесопарка. И несколько в том районе, где сейчас работала и снимала квартиру.

Приехали, но выходить из машины, кажется, никто не собирался.

– У меня ключа нет, – виновато буркнул Ричард.

– Ничего, разберёмся, – пообещал Павел.

Фил остался в фургоне, хотя и спросил у Алики:

– Можно я сразу домой поеду?

Павел ответил первым.

– Доставлю.

И Алике даже добавлять ничего не пришлось.

Справился с замком Павел быстро – железяки всегда его слушались, не только оружие, но и всякие скобяные изделия – распахнул дверь. Ричард вошёл, Алика вошла. Непонятно, зачем, но раз все, то и она тоже.

Ага, не все. Павел прямо с лестничной площадки сообщил:

– Пойду, парня домой отвезу, – и закрыл дверь. С наружной стороны.

– Проходи, – пригласил Ричард. Или позвал? Непривычно тихий, сдержанный.

Алика прошла, остановилась у входа.

Квартирка совсем маленькая. В комнате диван, кресло и журнальный столик. Ноги класть.

– Не знаешь, я ничего такого не натворил, пока был… – Ричард умолк, не договорив, опустился в кресло, уставился в пол.

– Скорее всего, нет, – ответила Алика. – Иначе бы слухи по городу поползли, а я ничего особенного не слышала. – Вздохнула сочувственно: – Неужели ты совсем ничего не помнишь?

– Не знаю, – Ричард сдвинул брови. – Крыша реально ехала. Не могу разобрать, что было на самом деле, а что казалось. И сейчас ещё не могу привыкнуть. Словно сам себе чужой.

Алика присела на диван.

– Как тебя угораздило-то?

– Тоже не знаю точно, – признался Ричард. – Вроде бы чем-то опоили.

– Кто?

– Ну… – не торопился с ответом. Да и не надо.

– Поняла. Можешь не продолжать.

Ричард наклонил голову, потёр лоб.

Да, да, да. Банально до идиотизма. Алике не обязательно тактично прятать усмешку, Ричард и сам в курсе.

Кто-то отлично знал, как его легче всего достать, на что он клюнет непременно. И без разницы, что пить в столь приятной и многообещающей компании.

В какой-то момент стало до предела легко и беззаботно. Мир медленно плыл перед глазами, радостный, возбуждённый, словно катался на карусели. И мысли плыли. Похожие на сладкий сироп: вязкие, липкие, бестолковые. А она просила показать, как Ричард превращается в собаку. Почти умоляла, трогательно сложив руки на груди, клялась, что не расскажет никому. А его даже ни капли не встревожило: откуда она знает?

Он же ничего такого не говорил. Или уже успел ляпнуть самодовольно, но совсем не помнил, когда?

Да какая разница? Если ей так нравятся огромные собачки, почему бы и нет? Белого все больше любят. Хотя сейчас-то он чёрный. Как ночь.

Однажды Алика чуть ни прибила Ричарда, когда тот выходил, обернувшись, из тёмной комнаты, а она видела только горящие глаза. Тьму с глазами.

А! Пусть и эта посмотрит.

Она не умилилась, не восхитилась и даже не удивилась. Истошно завизжала. Лицо перекосилось от ужаса. Ричард не успел понять, почему, отключился.

Очнулся в лесу, на подмёрзшей за ночь земле, но холода не чувствовал. И сам себя не чувствовал. Тело чужое, неуправляемое. Что с ним делать?

Даже как ходить, толком не знал. То опускался на четвереньки, то поднимался на две ноги. Да это и не ноги вовсе, и не руки. Даже не лапы. Именно – конечности. Пальцы почти как у человека, когти как у зверя, но не собачьи. Какие-то неимоверно длинные и острые, словно ножи. Рыхлили землю, на всём оставляли после себя глубокие тонкие царапины.

Долго не мог с ними совладать. Застревал, цеплялся, падал. Лицом в землю. Хотя какое там лицо? Перед глазами маячила чёрная вытянутая морда. И зубы щёлкали, аж самому слышно.

Сознание не хотело помогать телу, словно был пьян или спал. По крайней мере, человеческое сознание. Легко забывал, что случалось всего минуту назад. Мир воспринимался не в плавном продолжении, а отдельными фрагментами. То звук, то запах, то картинка, то странный привкус во рту. Даже думать не хочется о том, что он там ел.

Людей, кажется, не встречал. Хорошо, что не встречал. Или наткнулся однажды. Вроде бы. Когда ещё с трудом управлялся с тем, что было вместо рук и ног.

Мерзкий, шибающий в нос запах, потом крики, треск, топот. А он даже разглядеть не сумел, какие и сколько, только понимал, что люди.

Догонять не пытался, не получилось бы. Ещё и сам поторопился убраться подальше. И больше ни единого человека на пути. А может, и попадались, только он уже не различал, люди это или животные.

Стало без разницы. Совершенно. Кто-то живой, а значит…

Нет, не мог он до такой степени… Или мог?

Ещё день-два и бросался бы на всех подряд. Как раз с новым телом более-менее освоился, приспособился, пусть ещё и не привык окончательно. Но передвигался уже достаточно быстро и ловко. Вон как Павла удачно сшиб. Или получилось потому, что в тот момент сознание отчасти прояснилось? Из-за запаха, хорошо знакомого запаха, который без труда выделил бы из миллиона.

Поймал его и застыл ошарашенно, и пошёл по нему, сначала почти не понимая, зачем. Но не мог противиться зову. Не потому что жрать безумно хотелось. Из-за другого, совсем из-за другого.

Желал вернуть себя прежнего, настоящего. Только не знал, каким должен быть и кем. Но она напомнила.

Удивительно и странно. Всего лишь назвала имя. Его имя.

А сейчас она молчала, сидела в нескольких шагах и не знала, что делать. И сиделось ей через силу. В любой момент готова сорваться с места и умчаться прочь.

Ну вот, уже поднялась с дивана. Но шагнула не к выходу.

– Может, тебе что-нибудь приготовить?

– Разве что кашу из топора. Хотя и топора у меня нет. Надо было у Павла что-нибудь одолжить.

Алика улыбнулась.

– Ну если пытаешься иронизировать, значит, всё скоро наладится.

Подошла, уселась на подлокотник кресла, посмотрела свысока и спокойно запустила пальцы в его шевелюру.

Всегда она с ним, как с собакой. А он… он только рад быть для неё преданным псом.

– А ты опять тёмный.

– Ты тоже.

– Но белая прядь всё равно осталась. – Сейчас Алика именно её и перебирала. – И знаешь, что? – Если и в обычное время на голове у Ричарда царил живописный творческий беспорядок, то сейчас он властвовал без всякой меры. – Отправляйся-ка ты в ванную. А потом завалишься спать.

– А ты?

– Я пойду, – она встала и теперь уже точно шагнула к дверям. – У меня ещё дел много. И на работу утром.

Алика пошарила у себя в сумке, вытащила обрывок бумажки и ручку, написала торопливо, пояснила коротко:

– Телефон. Пока.

Кажется, она хотела ещё что-то добавить, но передумала.

Ричард понял без слов. По взгляду, по тени улыбки на её губах. Ну или выдал желаемое за действительное. Так хотелось.

Глава 10. Возвращение

Когда Алика вернулась домой, там царила прямо-таки семейная идиллия. Юля не метала громы и молнии, как ожидалось, а поила чаем всех присутствующих, в том числе и неожиданного гостя. Видимо, свежей выпечки из кафешки приволокла.

Фил не выглядел очень радостным и ел без охоты, но Юля на него и внимания почти не обращала, кокетливо улыбалась Павлу. Вся такая милая и гостеприимная. Даже удивительно, что она заметила появление Алики, развернулась, удостоила взглядом.

– Элка! – да так и застыла с открытым на букве «а» ртом.

Сначала Алика не поняла, почему её приход произвёл на подругу столь сильное впечатление, но потом заметила, как Фил, напряжённо уставившись на неё, дёргает себя за прядь тёмных волос.